и сами не подглядывали.
Только один раз Бианка заметила, как старший брат шикнул на младшего и проговорил раздраженно: «Тебе что тринадцать?». Но стоило бросить в сторону охранников быстрый взгляд, чтобы убедиться: никто не смотрит. Максимум – Ларс выкидывает глупые шуточки, вроде тех, которые Биа не раз слышала от очень молодых людей.
Когда они закончили и возвратились в тент, их ждал скромный, но сытный завтрак. Братья позволили заложницам кушать вдвоем, но разговор с Триш не клеился. Она была то ли обижена, то ли черт знает что.
Вкус вяленого мяса, сушеной рыбы и уже начавшего черстветь хлеба навеивал воспоминания. Бии вспомнился ее дед, заядлый рыбак, а в прошлом – морской офицер. Он частенько брал ее с собой в море, когда она с родителями и сестрами еще жила в родном прибрежном городишке, на день, не больше. Девушка вспомнила его старенький, но ладный листер-бот, уроки мореходства и рыболовства, истории о приключениях и самые удивительные морские легенды.
Конечно же, родным Бианки не нравилось, что девочка проводит время в море со своим дедом, но тот был главой семьи и отличался привычкой грозить отписать все состояние в монастырь, когда дети и внуки выражали малейшее неповиновение.
После смерти дедушки Бии пришлось распрощаться с морем. Кто бы мог подумать, что она снова окажется на судне при таких… обстоятельствах.
Стоило желудку наполниться, Бианке стало чуточку легче. Тревоги и недоверие, конечно, не покинули ее, но сейчас она уже не была на взводе и не чувствовала, что должна во что бы то ни стало защищать себя и Триш.
Оттого, когда снова пришлось пересечься с Гуннаром, который пришел забрать посуду (по какой-то причине моряков к заложницам все же не подпускали), она спросила у него уже сдержано и даже мягко:
- Куда вы нас везете?
Тон ее голоса словно бы ошарашил похитителя. Он взглянул на Бианку с недоверием, будто она что-то задумала и специально притворялась послушной девочкой.
Впрочем, после недолгого молчания Гун ответил:
- В Оплот. Крепость нашего с Ларсом отца.
Даже такой туманный ответ породил шквал вопросов:
- Крепость? Вашего отца? Вы что дворяне? Откуда у вас крепость? Кто ваш отец? Он знает, чем вы двое промышляете? – Бии пришло на ум, что крепость можно не только унаследовать от богатого и родовитого предка, но и захватить, потому она бросила еще вдогонку, - или это разбойничая крепость? Вы пираты?
Гуннар зажмурился и замотал головой, как если бы слова Бианки причиняли физическую боль.
- Ты жужжишь, как надоедливая маленькая муха. Знаешь, в чем живут мухи и что они едят?
Биа вытаращила глаза. Он действительно только что сравнил ее с навозной мухой?!
Триш осторожно сжала руку подруги, надеясь так ее успокоить. Не следовало даже пытаться. Впрочем, на сей раз Бианка собрала все силы, чтобы сохранить самообладание, и выговорила:
- Тебя раздражает моя ругань и мои расспросы? Что ж, а мне не по душе, что вы обращаетесь с нами, как с заключенными. Если бы ты просто объяснил, прямо и ясно, что именно сделал тебе мой муж, как ты собираешься с ним квитаться, и на каких условиях мы с Триш будем прибывать в этом твоем… оплоте… - Биа вздохнула, на мгновение ощутив себя слабой и никчемной под пристальным зеленым взглядом, но встрепенулась и продолжила даже еще более уверенно, - я выросла в знатной семье, и ты, раз твой отец владеет оплотом, а ты ходишь на собственном корабле – не из простых обывателей. Почему бы нам не вести себя друг с другом, как благородные люди? Уверяю, у меня не будет причин ругаться и сопротивляться тебе, если я получу заверение, что ни ты, ни твой брат, и никто из твоих людей не причинит нам с Триш вреда.
- Это завтрак сделал тебя такой рассудительной? Стоит кормить тебя почаще, - Гуннар саркастично ухмыльнулся и протянул к ней руку. Бии было некуда отступить и пришлось стерпеть, когда его горячая ладонь легла на область между шеей и ключицей и чуть сжалась, оставляя красные следы на белой коже, - такую костлявую воблу, как ты, можно много кормить.
Ее стройность на самом деле ужасно ему нравилась, но он не хотел, чтобы строптивая девушка об этом догадалась.
Убрав руки и отстранившись, он прибавил:
- И ты не заключенная. Ты залог и товар, сколько раз мне это повторять?
По большим серым глазам он увидел, что ее задевали эти слова, и Гуннар мысленно проклял себя за грубость.
Ведь она только что протянула ему руку в знак перемирия. На мгновение он задумался над ее словами, но потом вдруг дернул головой, отмахиваясь от идеи пойти навстречу.
Перемирие? Как бы ни так. Он не поверит, что эта девушка согласится покорно принять свою судьбу и сыграть роль заложницы. Все, что она делает сейчас – это задабривает его, отводит ему взгляд, выпытывает информацию.
Но он не пойдет на поводу. Чем меньше Бианка знает об их с Майером сделке, о нем самом и о водах, по которым шел сейчас его кнорр, тем меньше у нее возможностей спланировать побег.
- Так ты… - затянувшееся молчание заставило Биу взволноваться, и она решилась оторвать Гуннара от мыслей, - ты пойдешь нам навстречу?
Он прищурился. В груди заныло, как когда осознаешь свою вину, но Гун заставил себя вспомнить: хоть у нее и ангельское личико, внутри она такая же подлая, как ее женишок. Тут сомнений быть не может: к злу только зло и липнет.
И хотя эта мысль не дала ему полное успокоение, в его голосе не послышалось ничего, кроме холодной жесткости, когда он сказал:
- Нет, Бианка. Даже не надейся.
Глава 5 - 1
Все, что делалось на судне, как работали моряки, как они говорили, как управляли кораблем, казалось Бианке странным.
Эта старомодная лодка, доспехи, щиты, топоры и мечи, эти прически, татуировки во все тело… Ей не удавалось отделаться от мысли, что все это, включая людей, пришло из какого-то параллельного мира или, на худой конец, из далекого прошлого.
Ведь разве так еще выглядят? Ведут себя? Да даже на пиратских кораблях (она почему-то была в этом уверена) моряки менее дикие и дремучие!
Впрочем, эти дикие и дремучие моряки хотя бы не прикасались к ним с Триш, чем едва ли отличатся пираты.
Как ни странно, мысль, от которой должно было стать легче на душе,
