и бабы Насти как можно больше информации о том, куда именно мог отправиться их сын. А внучки просто не отходили от дедушки и бабушки, держали то одного, то другого за руки, гладили и блаженно улыбались. Я хотела сначала отправлять их гулять, пока мы разговариваем, чтобы они ничего не знали, но потом мы с сестрами поговорили между собой и решили ничего от них не скрывать.
А баба Настя продолжала нас удивлять. Как-то вечером она ушла к себе в комнату и вернулась оттуда с двумя игрушками — тремя тряпичными куколками на веревочке и куклой-перевертышем, которая была сделана из двух палочек, как мы потом поняли, связанных крест-накрест.
— Вот что я вам сейчас покажу… Раньше в каждой семье были такие игрушки.
— Что это?
Девчонки столпились около бабушки.
— Вот эту делали, когда детка уже подросла. Это игрушка называется «девочка-девушка-женщина-бабушка», а кто-то зовет ее «весна-лето-осень-зима», а кто-то — «утро-день-вечер-ночь». У нее четыре головы, восемь ручек и длинные пестрые наряды…
— Ух, ты!
— А другую игрушку зовут Вера, Надежда, Любовь. Ее делала мать, как девочка только рождалась. Видите, у них разноцветные наряды синего, зеленого и красного цветов.
— Как у наших куколок?
— Да. А этих двух лялек сделала моя матушка, когда родилась я.
— А нам их тоже сделает наша мамочка, когда вернется?
— Конечно, сделает, дорогие мои, конечно, сделает…
И у старушки из глаз полились слезы, а я постаралась сменить тему.
— Это как-то связано с Триглой?
— Конечно, связано. Мы с детства были под ее защитой. Выше ее ничего нет, ей подвластны воздух, земля и вода. Сейчас уже все это людьми забыто, но мы помним. А наше село до Революции называлось Трехсвятское, и таких сел было много на Руси, и в каждом находилась своя маленькая каменная копия Триглы.
— Да?
— Да. И в Вятской губернии тоже было такое село Трехсвятское, оно на реке стоит, и там в лесу была и есть наша главная святыня, высокая- превысокая. А Вятская губерния — ведь тоже от слова Трехсвятское.
— Ой, что только не узнаешь!
— Наташка, тихо! А вы сами Триглу видели?
— Нет, знаем только по рассказам. Люди говорили… Хотя кто-то видел…
— Понятно.
— И вот Толя и пошел его искать.
— Ясно. А оно доброе или злое?
— Не знаем…
— Ну да, ну, да…
— Оно справедливое.
— Что же оно тогда их родителей домой не отпустило?
— Забыли люди о Тригле… Не молятся ему теперь…
— Причем здесь забыли? Мы вот вообще ничего о нем не знали, и родители наши тоже, и дедушки, и бабушки…
— Дашенька, угомонись! Мы разберемся… Выхода у нас просто другого нет. Идти туда все равно надо.
— Там на берегу недалеко от села большой крест стоит, а за ним начинается тропинка к колодцу, и к нему всегда ходили за святой водой люди. Вы себе ее тоже наберите, узнаете потом, почему…
— Извините, но Тригла точно там? Вы в этом абсолютно уверены? Может быть, там и нет уже ничего? Ни креста, ни колодца? Может быть, оно совсем в другом месте и даже не в России?
— Нет, оно там же, где и всегда было.
— Но почему?
Дед Костя неожиданно тоже куда-то ушел, но скоро вернулся. В руках он держал небольшой шар, где-то сантиметров десять в диаметре.
— Что это?
— Это клубок-колобок.
— Как в сказке, что ли?
— Какие уж тут сказки… Замутили вам головы-то… Я его Толечке дала, чтобы он ему путь к Тригле указал, а через год он вернулся…
— Клубок-колобок?
— Да. Потом я его Оленьке отдала, он долго не возвращался, а год назад все-таки пришел.
— Я не понимаю, он живой, что ли? Как такое может быть, с виду же шарик как шарик.
— Он за колодцем и для вас оживет, и поведет… Скажете «клубок», он к вам подойдет, скажете «колобок», дальше покатится.
— Нет, я сейчас с ума сойду!
— Дарья, прекрати!
— Как вы не понимаете, я не могу это принять, вот что хотите со мной делайте! У меня все-таки высшее образование!
— А я могу! И мы должны это сделать, потому что иначе нам не отыскать их папу и маму.
— Может, Наталья, ты и права, но …
И тут мы услышали всхлипы, потому что совсем забыли о девчушках, а они ведь сидели тут же. И я сразу положила конец этим разговорам.
— Так. Пусть каждая из вас останется при своем мнении. Если это будет просто прогулка по лесу без всяких чудес, то ты, Дашка, окажешься правой, а если все будет не так, то ты, Наташка.
— А ты, Мария, что думаешь?
— Я пока не знаю, решу на месте. Но завтра мы выезжаем в Москву, берем туристическое снаряжение, палатку и все такое, теплую одежду, все-таки на дворе сентябрь, и едем в это село Трехсвятское!
Так мы и сделали. Конечно, прощание с девчонками и старичками не обошлось без слез, но уезжать было надо, не ждать же наступления зимы.
И в последнюю минуту Баба Настя достала из кармана три завернутых в платочек простых крестика, концы у которых были одинаковой длины, то есть они были такие равносторонние, как символ Красного Креста, и протянула их нам.
— Наденьте! Это вас должно от всех бед защитить! И не снимайте, пока домой не вернетесь, а там уж как хотите.
Мы все три, конечно, ее послушались, но, когда уже сидели в машине, Дарья в это время ехала в другой, Наталья неожиданно меня спросила.
— Машенька, а ты не думаешь, что это не дед Костя и баба Настя, а самые настоящие Кощей Бессмертный и Баба Яга?
— Знаешь, после того, как они нам дали в дорогу клубок-колобок, я уже вообще ничему не удивлюсь.
— Тогда получается, что мы собираемся ехать в сказку?
— Получается…
— Только не говори об этом пока Дарье, не надо ее заранее волновать.
— Не буду. Но лично мне самой немножко жутко, потому что мы совсем не знаем, что нас ждет впереди.
— Мне тоже, но у нас нет другого выхода.
— Это точно.
— Значит, едем…
И где-то через неделю мы уже были на месте и стояли на речном берегу. На голубом небе ярко светило солнышко. Мы же пошли вдоль кромки воды.
— Смотрите! Вот и крест!
Он был высокий, серый от времени, без всяких резных украшений, стоял на каменном основании и представлял из себя два таких бруска, крепко-накрепко соединенных между собой.
— Его хорошо видно с реки.
— Наверное.
— Ну, и ветер здесь!
— Сейчас в лес зайдем, там так не будет, вон тропинка вьется.
