оттуда. За годы все может поменяться, а вот говор… Давайте-ка я вам за восемьдесят отдам!
Мы так обрадовались, что купили у бабки и огурцы, и лук, и зелень.
– Уважаемый! Разрешите обратиться, – окликнул меня чей-то грубый голос сзади.
Я оглянулся и увидел и даже унюхал давно небритого и не мытого человека в клетчатой рубахе.
– Разрешаю! – съязвил я.
– Пожалуйста, 10 рублей, ну чего вам стоит, – попросил мужик.
Денег у меня не было, и я только развел руками.
– Что ему там надо, денег? – спросила наша бабка-продавщица.
Я кивнул.
– Иди сюда, дам. А то, небось, трубы-то горят! – крикнула она рубахе.
Укроп, правда, жене не совсем понравился, и она докупила его у другой бабки. На выходе из рынка мы взяли еще у одного мужика копченого окуня. На обратном пути заглянули в киоск, торгующий соусами и маслами.
– Все натуральное, муж сам готовит, попробуйте!» – предложила толстая тетка грузинской национальности.
Она капнула жене на тыльную сторону ладони немного красного соуса. Мы слизали, закивали головой и заугукали. Потом – желтого. Реакции не последовало, потом зеленого. Закивал только я один, но быстро прекратил, так как мое мнение значило не много.
– Мы возьмем только красный соус, – решила за нас жена, – Сколько?
– Одно 150, а если возьмете все три, за 400 отдам!
– Куда нам экое чудо? – настаивала жена.
– Как хотите, – обозлилась тетка.
Потом в магазинчике купили яиц и куриную грудку, а в хлебной лавке взяли горячую поджаристую лепешку. Так же завернули (а надо было именно завернуть метров на пятьдесят) во вчерашнюю шаурминскую. Я протянул деньги:
– Мы вам должны были.
Кавказец нахмурился, задумался на пару мгновений и проговорил, улыбаясь:
– Сейчас даже и не вспомню!
«Еще бы» – подумал я – «у Вас вон сколько народу! Да и пара дней уже прошла…»
«Дурак!» – шла параллельная мысль – «Можно же было не отдавать!!!»
Не отдать я не мог. Толи мама так родила, толи вырос такой, толи слов назад не вернуть.
Дома, отойдя немного от дневной жары, мы решили продолжить охлаждение в море. Вечером отдыхающих на пляже было намного больше, а море неприлично теплее. Объяснялось это просто: большинство отдыхающих вели вечерний и ночной образ жизни и просыпались лишь к обеду, а море стало теплее, потому что нагрелось за день от солнца!
Я научился без травм заходить в опасно-каменистое море. Вернее подсмотрел: нужно зайти по колено, пока еще внизу не камни, а ракушки, лечь горизонтально и плыть. Важно первое время ногами сильно не дергать. И теперь камни внизу будут только угрюмо провожать ваше мокрое тело.
Неприятность все-таки случилась. Жена на третьем заплыве коснулась медузы, да еще и два раза. Я никого не касался и не видел, но от этой информации весь ощетинился, словно меня уже ужалили.
На ужин мы сварили картохи с укропом. Жена достала было окуня, но передумала с ним возиться, а нажарила впрок мини-бризолей и сделала салат. Этим вечером на кухне к нашему удивлению никого кроме нас не было. Готовить было – просто прелесть – почти как дома. Только мы расселись, жена налила себе вина, я – пива, как появились наши мурманские друзья.
Вечером я сначала посмотрел новости, а следом, совместно с пивом и сопением жены, наблюдал победу итальянцев над англичанами по пенальти в финале Евро-2020.
Сутки № 6
Пятичасовой будильник я сегодня послал, по-моему, не только мысленно. Через час только начали открываться глаза и шевелиться жена. Позавтракали мы яичницей с овощной нарезкой и парой бризолей с кофе. Стелла, глядя нам в рот, щебетала о великолепии Крымского парка диких львов, подталкивая нас к безумству сгореть желанием посетить этот парк.
– Это что-то, ребята! Там прямо львы ходят и не кусают никого!
То, что они ходят, я знал. То, что не кусают – сомневался. Мурманчане за соседним столиком сочувственно качали головой. Стелла, видимо, признала в моей жене родственную душу, так как сама до пенсии работала учителем и заговаривала из всех гостей только с ней. Может, конечно, мне так казалось, но я ни разу не видел, например, как холодные и молчаливые северяне с Мурманской области разговаривали о чем-то с хозяйкой.
Так вот, работала наша хозяйка учителем истории. Да и то в частной школе. Ну и в архивах в те, лихие девяностые, ничего не сохранилось, и со стажем она пролетела. Как и с большой пенсией. Вот и организовали они с мужем в 2015 году ночлежку для туристов. Есть дочь, кандидат наук по конституционному праву, но чтобы защитить докторскую, живет и работает где-то далеко.
На пляж мы приперлись непростительно поздно, часам к восьми. Однако оказалось, что совершенно не обязательно было приходить раньше. Солнце тоже не спешило сбрасывать с себя одеяло облаков и весьма сумрачно оглядывало отдыхающих, которых, кстати, вдруг резко понаехало. Объясню: мы еле разместились вблизи вчерашнего места, чтобы было плюс минус метров десять до ближайших тел. Дело на в пандемийной дистанции, а в нашей обширной личностной зоне.
Народ в течение утра продолжал прибывать. «Видимо сезон вот только сейчас и начался» – дошло до меня. Какие-то два папаши закинули с берега в море спиннинги, а их дети резвились между лесками. Причем, легко было поймать не рыбу в таком бултыхании, а любителя понырять с маской, коих было не мало. Жена округлила глаза и в конец недоумевала. Так продолжалось примерно полчаса, пока рыбаки поняли весь идиотизм мероприятия.
Циферки и буковки сегодня хуже складывались в свои квадратики, и мы полностью отдались солнцу и морю. В какой-то момент к нам подошла женщина и положила нам на полотенце красочный браслет с визиткой. Текст сообщал: «У меня больная дочь. Требуется неотложное лечение. Купите браслетик за символические 150 рублей. Да воздадутся ваши молитвы…». Второй раз мы на это не клюнули. Женщина взяла свой товар и со злости накрошила нам ракушек с песком на полотенца. «Воздались наши молитвы» – понял я. Где-то ближе к десяти мы перекусили вкусным ванильным домашним пончиком. На юге вообще все домашнее. Можно было и не говорить. Жена, когда ела, обсыпалась сахарной пудрой, и мы пошли кормить ей, имеется в виду пудрой, морских обитателей.
Отбросив очередную неудачную партию с цифрами, я стал наблюдать за местной публикой. Две тетки нашего где-то возраста в белых одеждах и широких шляпах с разбегу хватанули шезлонги, взяли в местном павильоне, остове нашего пляжика, по пиву, разлеглись и громко хохотали, вспоминая, по различимым словам, вчерашних бой-френдов. Тут
