и растворился в теле Эйнара. Я растеряно смотрела по сторонам, не понимая как такое возможно. Собравшись, решила что подумаю об этом позже, а сейчас…
Протерла рану марлей, убирая запекшуюся кровь и снова вылила напиток. Мой спаситель в этот раз зарычал не хуже Дагона и сел. Вокруг нас тут же появились сгустки Тьмы, и я попыталась опустить мужчину обратно, но он никак не хотел слушаться меня. На некоторое время к нему вернулся разум, и я решила пока показать ему баночку с мазью.
— Эйнар! Что это? Это поможет? Прочти что на ней написано. — Показала ему сторону с неизвестными мне буквами, надеясь, что он поймет, что я хочу сказать. — Прочти. Это поможет тебе?
Показала на его рану, а затем снова на баночку. Его глаза словно подернулись дымкой, и он просто швырнул из моей руки лекарство. Не слушая мои гневные речи в его сторону, он, схватив меня за талию, притянул к себе ближе, ставя в неловкое и недвусмысленное положение.
Даже через тонкую ткань платья и нижнего белья, я почувствовала, насколько горячим он был. Эйнар тяжело дышал, но при этом внимательно смотрел на меня и недоумевал. На лице, словно черным по белому было написано: «Что ты делаешь, женщина?!» Вот и как ему объяснить, что ему нужна помощь? Нормальная медицинская помощь. А он с открытой раной сидит, да еще и меня к себе прижимает.
Он что-то сказал мне нахмурившись и приложил мою ладонь к своей ране. Я внимательно посмотрела на него, не понимая, чего он хочет. Тогда Эйнар показал мне свою ладонь и сгустившуюся магию на ней, а затем снова посмотрел на мою руку. Вот теперь я поняла.
— Нет-нет! Я не владею магией! Я не такая, как ты… — взволнованно прошептала я, не зная как быть. Он меня не слушался и истекал кровью, и при этом хотел от меня просто неосуществимого. Чтобы я излечила его магией.
— Эйнар, ляг пожалуйста, ты истекаешь кровью… — прошептала, уже начиная плакать от бессилия. Ну вот, что за невезение? Почему, я не могла перенестись в этот мир, понимая его язык? Я ведь не хочу терять этого мужчину. Вообще-то, я его своим покровителем сделать хотела.
Эйнар смотрел так внимательно, будя совершенно неправильные и ненужные в этот момент чувства. Прижав меня к себе ближе, он зарычал от боли, и тогда я силой опустила его обратно на кровать. Завозилась на нем, пытаясь найти лекарство, и услышав резкий утробный рык, тут же оказалась под ним.
Черты лица заострились, а зрачки глаз расширились так, что стало на мгновение страшно. Резко схватил одной рукой мой подбородок, а другой, ладонью скользнул по ноге. Сердце забилось с бешеной силой, заставляя забыть обо всем. Страх моментально выветрился, открывая дорогу совершенно другим чувствам.
Эйнар снова больно схватил за ногу, чуть выше колена, и что-то сказал, почти рыча словно зверь. Его голос, грубый, хриплый прошелся по оголенным нервам током, вырываясь из меня тихим вздохом.
— Анжелина… — единственное что я поняла из всего что он говорил, обращаясь ко мне.
Он был настолько близко, что меня окутал его личный запах, напоминающий мускус и грецкие орехи. Такой томный аромат, что на мгновение закружилась голова. Он так пристально смотрел на меня, словно что-то искал в моих глазах. Затем не выдержав, впился в губы поцелуем.
Не знаю, что со мной случилось в тот момент. Все слились воедино, лишая меня каких-либо сил. Меня заполнили мысли и чувства последних лет, дней… и последних минут. Желание, обладать этим мужчиной, плавится от его пусть немного грубых, но таких правильных прикосновений. Искреннее желание спасти его, потому что чувствовала в нем невероятно притягательную силу и мощь, о которой я всегда мечтала, представляя своего мужчину.
Все эти чувства слились воедино, и внутри словно что-то поднялось. Как тогда, в детстве. Всем телом затрепетала, все еще плавясь от волнующих прикосновений губ Эйнара. А затем почувствовала тепло в ладонях. Я тут же попыталась вырваться, так как помню, что тогда сделала с тем черным волком. Я боялась навредить Эйнару, но он сам направил мою ладонь на свою рану и удивленно что-то сказал.
В моей ладони появился сгусток искрящегося света, который влился в тело Эйнара через рану. Я посмотрела в его глаза, которые тут же засветились белыми искрами, и он следом обессиленно упал на спину на кровати. Сама тоже почувствовала резкий упадок сил, и через мгновение отключилась рядом с ним.
Глава 4
Еще не открывая глаз понял, что что-то не так. Во сне ко мне прижималось что-то теплое, мягкое и было так хорошо, что не хотелось просыпаться. Но резко всплывшие в сознании воспоминания о прошедших днях, не дали насладиться таким приятным утром.
Вспомнил как со злостью разломал некоторые здания недалеко от деревни, но затем мне стало плохо. Я еле дошел до своего номера. Помнил, что мне пыталась помочь Анжелина, очень странными способами. Выливала зачем-то мне на рану алкоголь, пыталась излечить довольно серьезную рану кремом от прост а ты (не понимаю откуда он у нее вдруг оказался).
Я пытался объяснить девушке, что мне нужна ее магия. Ее целительские способности, ничто другое мне помочь не могло. Но она посмотрела на меня, как на сумасшедшего. Мне показалось, что она не знает о том, что владеет такой сильной магией. Не знаю, может я как-то не так ее понял, но она почему-то заплакала и словно чувствовала себя беспомощной. И это она-то? Светлый целитель? Понял, что нужно скорее возвращаться во дворец, потому что нам нужно было поговорить понимая друг друга.
Я хотел донести до нее, что только так она меня излечит. Но эта упрямая девушка вновь опустила меня на кровать и стала искать злосчастный крем. Хотел уже просто сдастся и найти другого лекаря, как вдруг она заерзала на мне, пробуждая то самое, что я пытался успокоить, ломая ту чертову мельницу недалеко от деревни.
Не контролируя себя, я накинулся на ее губы, и чуть реально не сошел с ума. Как же было хорошо… вплоть до того момента, как я почувствовал пробуждающуюся в ней магию.
Мне хотелось продлить наши поцелуи, но боялся, что просто не выживу. Рана действительно была слишком серьезной проблемой. Анжелина, испугавшись стала отталкивать меня, но я сам подвел ее ладонь к моей ране. И тогда случилось что-то еще более невероятное.
Обычно, когда светлый целитель лечит мага, тьма тяжело принимает свет. Я
