не верю услышанному.
– Плюсы со всех сторон. Первый: брошенный, страдающий мужчина с раскуроченным сердцем – это лёгкая добыча. Всего-то и нужно пожалеть, погладить по головке, чтобы он приник к твоей груди. Второе: заработаю денег.
– А он в твоём вкусе? – смотрю на фото симпатичного мужчины лет тридцати.
– Вполне, – равнодушно пожимает плечами. – Завтра встречаемся на Невском в кафе.
– А ты не боишься, что потом тебя в реале кто-то увидит, например, его же бывшая?
– И что? Сначала фото, а затем сделаем отношения реальными. Делов-то.
– Ну ты даёшь! Я бы не смогла, – заползаю под одеяло и готовлюсь ответить Космосу на сообщение.
– А я могу, – откладывает телефон, довольная сложившемся общением и отворачивается.
Я озадачена. Если пару часов назад Диана отстаивала необходимость жёстких требований, то сейчас согласилась встретиться, можно сказать, с первым попавшимся мужчиной.
Kosmos35: Сладких снов, девочка моя!
Я: Спокойной ночи, мой Космос!
Глава 5
– Кофе! – рявкает босс, пролетая мимо меня в кабинет и скрываясь за дверью.
Невоспитанная сволочь даже не считает нужным здороваться, как все приличные люди, не говоря уже о том, что никогда не спрашивает о моём состоянии. Два месяца назад, когда я ушла на больничный, Вересов был искренне удивлён моему отсутствию, хотя я два дня шмыгала носом, хрипела и тёрла слезящиеся глаза.
Включаю кофемашину, но отвлекаюсь на звонок из экономического отдела, и кружка наполняется по самые края. Чёрт! Сейчас в меня прилетит очередная колкость. И чтобы избежать недовольства Вересова, отпиваю немного напитка, оставляя на ободке отпечаток помады.
– Вот же… – схватив влажную салфетку, стираю розовые следы, но она выскальзывает и падает в кружку, напитываясь кофе. – Чёрт возьми! – готова взреветь от своей «удачливости».
Вытаскиваю мокрый комок, выкидываю в мусорное ведро, и с удивлением обнаруживаю, что в кружке почти не осталось напитка, да и насыщенный цветочный аромат перебивает запах кофе. Коробка с капсулами пуста, а это значит, Илья Андреевич в ближайшее время кофе не получит.
– Серьёзно?! – обшарив тумбочку, выкидывая несколько пустых коробок из-под капсул, не обнаружив ни одной.
Не помню, чтобы их заказывала, да и не должна, потому что этим вопросом занимается отдел снабжения, в котором сохранены заявки. Либо забыли заказать, либо оповестить, чтобы я забрала коробки. Поэтому спешу на первый этаж, врываюсь к начальнику и требую кофе, которого, оказывается, нет, а виноватый вид Смолова даёт понять без слов – забыл. Готова взреветь от идиотизма сложившейся ситуации, поэтому даже не поднимаюсь на свой этаж, выскакиваю на улицу и бегу в ближайший магазин, в котором видела те самые капсулы. Сейчас март, но в Питере это не весна, а скорее, чуть ослабившая свою злость зима. Плевать на то, что в момент превращаюсь в ледышку, потому что гнев Вересова куда ужаснее простуды. Хватаю коробку и мчусь обратно. Именно мчусь, обгоняя прохожих. Возвращаюсь в офис, закидываю эту чёртову капсулу и через три минуты вхожу в кабинет босса с небольшим подносом в руках.
– Дарья, у меня вопрос, – откидывается на спинку кресла, придирчиво гуляя по мне взглядом. – В приёмной стоит кофемашина. Получить от меня просьбу, вставить капсулу, приготовить кофе и принести напиток от силы займёт пять минут. Как, – вскрикивает, делая уточнение на последнем слове, – можно растянуть этот процесс на сорок?!
– Капсулы закончились, отдел снабжения не заказал, хотя заявка была оставлена мною две недели назад. Пришлось в срочном порядке бежать в ближайшее место, где можно приобрести. – Выпалив на одном дыхании оправдание, опускаю взгляд на свои туфли, предназначенные исключительно для помещения, и отмечаю, что отмыть их будет непросто.
– Я здесь два года и впервые сталкиваюсь с подобной проблемой, – скрещивает руки на груди, разочарованно выдыхая. – Поэтому сразу же назревает вопрос номер два: так складываются обстоятельства или же вы являетесь источником проблем?
– Обстоятельства.
– А мне всё больше кажется, что вы.
– Илья Андреевич, – стараюсь говорить спокойно, чтобы не усугубить ситуацию, – потерпите семь недель. Я вернусь на своё прежнее место, а кофе вам будет приносить идеальная Липина, с которой у вас никогда не было проблем.
Я сейчас его уговариваю или себя? Скорее, его, потому что не желаю лишиться работы из-за отсутствия капсул.
– Потерплю. Но была бы моя воля, вы были бы уволены ещё месяц назад.
Месяц? И что значит «моя воля»? То есть кто-то посоветовал ему этого не делать? Интересно, кто этот добрый самаритянин, занявший мою сторону?
– Спасибо, – выдавливаю с натяжкой, а Вересов вскидывает взгляд, неоднозначно реагируя на мою благодарность. – За терпение, – уточняю, чтобы мужчина не решил, что его придирки доставляют мне наслаждение.
– Вы свободны.
Радуюсь, что стычка закончилась мировым соглашением, но теперь я хотя бы в курсе, что в компании есть защитник, который, видимо, отговорил Вересова от моего увольнения. По какой причине и что движет этим самым защитником, не так важно, если я могу продолжать трудиться. Но радость меркнет в тот самый момент, когда, покинув кабинет босса, застаю в приёмной двоих мужчин со стремянкой и мотком проводов.
– Добрый день, а что вы делаете? – наблюдаю за тем, как один взбирается по лестнице и начинает сверлить дырку под потолком.
– Камеру вешаем.
– С какой целью? – мгновенно напрягаюсь, понимая, что теперь за мной кто-то будет наблюдать.
– Цели нам неизвестны, – пожимает плечами один из них и вытаскивает из коробки ту самую камеру, больше похожую на шарик. – Поступил заказ, мы выполняем. Насколько я понял, начальник желает наблюдать, чем занимается его секретарша на протяжении рабочего дня. – Едкий смешок и многозначительные взгляды говорят, что мужчин веселит данная ситуация.
– Чего? – перестаю дышать, ошарашенно рассматривая камеру в руках мужчины.
То есть теперь Вересов будет наблюдать за мной?
– А вы почему так разволновались? – рабочий замирает с дрелью в руках. – А, вы и есть секретарша? – неуверенно киваю. – Не повезло, – заключает мужчина и продолжает сверлить.
Стою в растерянности несколько минут, а затем, сминаемая злостью на Вересова и собственной обречённостью, врываюсь в кабинет босса.
– Илья Андреевич, а можно узнать, по какой причине в приёмной появилась камера? – стараюсь говорить спокойно, но голос предательски дрожит, а я почти захлёбываюсь негодованием.
– Можно, – отвечает спокойно, не удостоив меня взглядом. – Вы, Дарья, насколько я мог заметить, уделяете много времени телефону и мало работе. И дабы избежать вопроса, за что вы получаете оплату, я хочу контролировать ваш рабочий процесс, то есть быть на сто процентов уверенным, что на работе вы работаете.
– Вы не имеете права… – делаю попытку возмутиться, но вскинутая боссом ладонь, показывает, чтобы я заткнулась.
– Вас что-то не
