же стоит воспользоваться этим и отпустить её. В сопровождении себя.
– Она не хочет ко мне прикасаться. Она не соврала.
– Она смутилась.
– Смутилась? – не понял Ссадашилий.
– Ну, приличия, – поморщился гость. – Заморочки смертных. Я тоже этого не понимаю. Но можешь не обращать внимания. Просто расстегнись уже, и она, зная, что ей позволено прикасаться, поддастся соблазну. Да и вообще, с таким лицом от тебя кто угодно сбежит. Ты улыбнулся хотя бы.
И Карающий улыбнулся.
Сперва начали словно расползаться в стороны уголки глаз. Зрачок резко расширился, взгляд наполнился влагой и теплотой. А потом вверх потянулись уголки губ… обнажая в оскале острейшие зубы.
– Улыбка тебя очень красит, – Исхедиар зажевал умиление печеньем.
Уголки губ опустились, а взгляд Ссадашилия наполнился печалью.
– А ей не нравится, – выдохнул он.
– Ну она же смертная, – отмахнулся гость. – Ей надо привыкнуть. Улыбайся почаще.
Ветер гулял по цветочному полю и трепал длинные волосы замершего на месте Ссадашилия. Он проводил гостя, но не спешил возвращаться, обдумывая слова бывшего соратника. Странные слова и странные предложения, не вписывающиеся в привычную картину мира.
Но которые очень хотелось вписать.
Он уже не был Духом, который воспринимал себя только как кару для тех, кто посягнул на целостность мира. Он был чем-то иным, но не понимал пока, чем именно. Выйти в мир, который хотелось покарать за повсеместную ложь? Там лгут на каждом шагу.
Цветы тревожно зашелестели, отвлекая его от дум, и Ссадашилий вперил взор в тёмный силуэт, зашедший в его потайной мир. После освобождения подобные гости к нему зачастили.
– Ты пришёл со злом? – спросил Ссадашилий, помня наставления Исхедиара.
– Нет, – ответил неведомый Дух.
«Ло-ш-ш-шь!» – ширхнули сплетающиеся волосы, и в следующий миг тёмный силуэт был разорван на тысячи клочков.
Испачканные ссадишеи закачались, затрепетали, и чёрные пятна истаяли на их лепестках.
Короче, все эти Ссадаши – те ещё цветочки.
[1]Родители – Боги-Основатели.
Глава IV. Женщины и неприятности
После очередной бессонной ночи у Дейны слегка кружилась голова и настроение совсем испоганилось. Она успела передумать все дурные мысли, попыталась задержаться на хороших, но те вывернулись из сознания, оставив её наедине с тревогой. К моменту, когда поднялось солнце, раздражённая хранительница заплела половину волос господина в мелкие косы. Проснувшийся наг не обрадовался новой причёске, и до прихода лекаря женщина приводила голову ворчащего наагалея в порядок. Когда приполз господин Лилашей, господин не захотел, чтобы Дейна присутствовала при «унизительной» процедуре осмотра, и попросил её подождать снаружи.
По коридору гулял свежий утренний ветерок, и Дейна решила спуститься в парк. Наги останавливать её не стали, только Шем пополз следом. Они вывернули на ближайшую лестницу и спустились в парк, где Дейна устало уселась на скамейку среди умытых росой свежих кустов жасмина. Шем остался на лестнице и будто бы со скучающим видом осматривался и любовался немногочисленными гуляющими.
– О, какая приятная встреча, – раздался певучий женский голос, и Дейна неохотно вскинула голову.
Перед ней стояла прекрасная Марила, о существовании которой хранительница со всеми событиями успела забыть. Женщина, облачённая в прелестное платье персикового цвета, держала над головой легкий кружевной зонтик, а служанка за её спиной несла корзину с вязанием.
– Доброго утра, – сухо поздоровалась Дейна, даже не пытаясь подняться.
Марила окинула её мятую одежду снисходительным взором и бесцеремонно присела рядом. Шем посмотрел на неё вполне благожелательно, но так ощупал глазами и госпожу, и служанку, что последняя покраснела от смущения. Дейна же остро пожалела, что оставила кнут в собственной спальне: так ей хотелось кого-нибудь на нём повесить.
– Слышала, с вами и наагалеем случилось небольшое злоключение? – промурлыкала красавица.
– Совсем крохотное, – не стала вдаваться в подробности Дейна.
– Ходят слухи, он попал в неприятности из-за вас, – зелёные глаза по-лисьи прищурились.
– К счастью, это так, – раздражённой Дейне хотелось добавить, что будь это неприятности самого наагалея, пылала бы столица. Но в то же время ей было дико лень вести навязанную светскую беседу.
– Умеешь подогреть к себе интерес.
Фамильярный переход от «вы» к «ты» резанул слух, и Дейна косо посмотрела на собеседницу. Женщина мило улыбалась, но в глазах горело колкое превосходство.
– Наагалей очень богат и весьма уважаем, хоть и эксцентричен, – продолжила Марила. – Высокороден, занимает видный пост, да и император проявлял большое беспокойство, когда он исчез. Такие мужчины не ловятся просто.
Дейна с интересом ждала продолжения. Марила склонилась к ней – узорчатая тень зонтика накрыла обеих – и вкрадчиво прошептала:
– Отступись от него. Для тебя же будет лучше. Даже если повезёт и ты станешь его женой, на тебя будут смотреть с презрением и пренебрежением. Ты ведь гордая, такая жизнь не для тебя.
– И зачем мой жених замужней госпоже? – полюбопытствовала Дейна.
– Мне он ни к чему, – тонко улыбнулась Марила. – В семействах благородного происхождения, знаешь ли, принято заботиться о родственниках. Моя сестра юна, свежа, прелестна, должным образом воспитана и её очень интересует наагалей. В своём происхождении она, – снисходительная улыбка, – на несколько ступеней выше тебя.
– Пусть пробует, – щедро разрешила Дейна.
– Или же, – Марила склонилась ещё ближе и с придыханием дополнила, – все узнают, что ты осмелилась в храме Богини-Матери домогаться меня. Или ты думала, я тебя не узнаю?
Пристальный взгляд, которым Дейна наградила женщину, сложно было прочитать. А хранительница сидела и думала, не шутит ли над ней разум с недосыпа. Мордашка у этой Марилы была умненькой и хитрой, но сам шантаж не выдерживал критики. При императорском дворе водились такие змеищи, которые отлично понимали, что слухи о расположении дочери семьи Аррекс к женщинам особой роли не сыграют. Только развлекут скучающих. Видимо, Марила привыкла, что в местах, откуда она родом, успехом пользовалось и бесхитростное коварство. Но публика при дворе была более искушённой. Тем более угрожать человеку, который застал её саму в весьма компрометирующей ситуации…
Подавшись вперёд, Дейна подцепила пальцем край декольте женщины и дёрнула её на себя. Та охнула, и снисходительная улыбка мигом слетела с её лица, сменившись шоком. Служанка поражённо ахнула и прижала корзинку к груди.
– Если твоя сестра так же глупа, как и ты, то у неё ничего не выйдет, – спокойно обронила Дейна, глядя прямо в испуганные зелёные глаза.
–
