— Если кто-то и рожден для любви, так это ты, Келли. Я понял это еще до встречи с тобой, когда Роб впервые показал мне твою фотографию.
— Но как можно любить, если тебе не хочется больше жить? — спросила она, ища его взгляд.
— Просыпаясь утром, ты должна заставлять себя справиться со своей болью. Может, она и не исчезнет совсем, но не будет такой острой, как сейчас.
— Значит, ты приехал сюда просто из чувства жалости ко мне, — вздохнула Келли.
Брок отрицательно покачал головой.
— Нет. У тебя своя боль, у меня своя. Я не могу избавиться от мысли, что должен был погибнуть вместо Роба.
Она отвернулась, и Броку показалось, что зашло солнце.
Келли вновь повернулась к нему и вздернула подбородок.
Брок выдохнул с облегчением.
— Нет. Роб был отличным парнем. — А я так хочу его жену, что ничего не могу с собой поделать.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Из жаргона морских пехотинцев: ОНИ — оставаться на ночь.
— Я интроверт, я родилась интровертом. Что с того, что мне не хочется быть дружелюбной и знакомиться с новыми людьми? — возмущенно говорила Келли во время их прогулки по пляжу следующим утром.
После того как ближе к полуночи электричество все же включили, Брок вернулся в свой коттедж, уговорил банку пива, приказал себе ни о чем не думать и завалился спать. Но привычка просыпаться рано взяла свое, и уже в шесть часов он был на ногах. Брок пробежался, почитал газету и направился к дому Келли, чтобы вытащить ее на прогулку.
После вчерашнего шторма пляж выглядел неряшливо, но день был солнечный, и волны прибоя сверкали словно брильянты.
— Ты должна заставлять себя. Тебе необходимо общаться с людьми, хочешь ты того или нет.
Келли упрямо сжала губы и нахмурила брови.
— Не понимаю, зачем мне с ними общаться, если мне этого не хочется.
— Ты мыслишь эгоистично, — грубо ответил Брок.
Келли удивленно распахнула глаза и остановилась.
— Я не эгоистична, я просто необщительный человек. Мне гораздо спокойнее наедине с собой.
Брок тоже остановился и приготовился к тяжелому разговору.
— Ты никогда не задумывалась о том, что, познакомившись с некоторыми людьми, ты могла бы сделать их счастливыми? Тебе когда-нибудь приходило в голову, что на этой планете есть люди, которым ты действительно нужна? Люди, с которыми ты еще не встречалась?
Келли посмотрела на него долгим взглядом.
— Почему кто-то должен нуждаться во мне?
Брок едва удержался, чтобы не выругаться. Он мог бы перечислить ей тысячу причин.
— Во-первых, они могут нуждаться в твоем творчестве. Твои рисунки украсят книжки, которые будут читать дети и их родители. Они рассчитывают на тебя.
Келли слушала его, сощурив глаза от яркого солнечного света.
— Я могу рисовать свои картины, не выходя из дома.
— Ты не выходила из дома все последние месяцы, а много ли хороших картин ты написала за это время?
Келли одарила его ледяным взглядом и отвернулась.
— Ты жесток.
Он пожал плечами.
— Может, это и жестоко, зато это правда. Ты сама говорила, что тебе не нравятся твои последние творения.
— Ты, кажется, забыл, что не так давно погиб мой муж и теперь я никак не могу оправиться после его смерти. — Она почти выплюнула эти слова ему в лицо.
— Это может затянуться на всю жизнь.
— И что с того?
Брок поймал ее за руку и развернул лицом к себе.
— Ты не можешь отрезать себя от мира, Роб не хотел этого.
— Все получилось совсем не так, как нам с Робом хотелось бы. — Келли закрыла глаза. — Я больше не хочу ничего чувствовать, не хочу чувствовать боль. Я не заслуживаю того, чтобы быть счастли… — Голос у нее сорвался.
Сердце Брока замерло, когда он увидел страшную тоску в ее глазах.
— Ты должна, — мягко сказал он, — должна смеяться, плакать. Ты должна жить, Келли, должна любить.
Она резко дернула головой.
— Даже если я и встречу человека, который мне понравится, я не захочу полюбить его. Если бы ты знал, как это больно — терять того, кого любишь!
— Я понимаю тебя. Я помню, как мне было плохо, когда умер мой отец. И у меня никогда не было долгих отношений с женщинами. Я не хотел их любить.
— Причина в тебе или в женщинах?
— Не знаю, — ответил он, пожимая плечами. — Может, я отпугивал всех хороших девушек и привлекал лишь плохих, как мед привлекает мух.
Келли делано рассмеялась.
— Мух? — повторила она. — Ты не очень-то щедр на комплименты своим бывшим подружкам.
— В этом вина самих подружек. — Он потянул ее за руку. — Давай еще пройдемся.
— Знаешь, мне начинает казаться, что в отношении меня ты затеваешь военную кампанию.
— Это не так уж и плохо для тебя, — ответил он легко. — Поверь, я очень неплохой стратег и мои решения всегда приводят меня к поставленной цели.
— А если моя цель отличается от твоей?
— Тогда мы обсудим этот спорный вопрос во время мирных переговоров, — соврал он.
Келли скептически посмотрела на него.
— Что-то ты не показался человеком, готовым идти на компромиссы.
— Возможно, я удивлю тебя, — ответил Брок. Если бы Келли знала, что он в действительности затеял, его жизнь оказалась бы в серьезной опасности.
— Ты уже удивил меня, — мрачно сказала она.
Поддавшись внезапному импульсу, Брок схватил ее на руки. Келли завизжала и принялась отчаянно извиваться. Ее тело показалось ему очень нежным и теплым.
— Эй, ты что делаешь?
Брок медленно вошел в воду. Келли колотила кулаками по его груди и кричала так громко и пронзительно, что чайки испуганно взмыли вверх.
Брок продолжал идти, постепенно погружаясь в прохладную искрящуюся воду вместе с Келли. Она издала еще один душераздирающий крик и посмотрела ему в лицо. Брок кожей почувствовал ее прерывистое дыхание, оно напоминало легкий бриз.
— Зачем ты это делаешь? После шторма вода просто ледяная. Я уже вся промокла.
— Я тоже промок.
— Ну и что? — насупилась она.
— Считай это демонстрацией моих намерений, ответил он. — Если из-за меня тебе приходится промокнуть насквозь, то я делаю то же самое.
Она открыла рот, но не издала ни звука. Ее брови сошлись у переносицы.
