вредоносными силами, будь то патогены – бактерии и вирусы – или раковые клетки. Доказано, что одиночество снижает эффективность борьбы организма с обоими типами угроз: оно делает нас слабее и более восприимчивыми к болезням, особенно к вирусам.
Более того, одиночество повреждает нашу иммунную систему не только потому, что мы постоянно находимся в состоянии «высокой тревоги» – эквиваленте автомобиля, который ехал восемь часов на первой передаче. Оно влияет на нас также на клеточном и гормональном уровне. Одно влиятельное исследование показало, что
одиночество ухудшает работу нескольких желез внутренней секреции, которые выделяют гормоны по всему телу и связаны с нашим иммунным ответом.
Тем временем Стив Коул из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, профессор медицины и психиатрии, обнаружил, что в крови одиноких людей значительно выше уровень гормона норадреналина, который в угрожающей жизни ситуации начинает отключать вирусную защиту. Такое ослабление иммунитета влияет и на рак, от которого организм обычно частично защищается с помощью «естественных киллеров» (NK-клеток), которые разрушают опухоли и инфицированные вирусом клетки. Исследование студентов-медиков первого курса показало, что активность NK-клеток намного ниже среди более одиноких членов группы людей.
Точно так же, как одиночество, по-видимому, способствует возникновению различных состояний, если вы уже нездоровы, одиночество также может помешать и вашему выздоровлению. Как сказал мне профессор Эммануэль: «Я на сто процентов уверен, что оно влияет на здоровье и выздоровление. Если одинокий пациент и не одинокий пациент получают одинаковое лечение, не одинокий пациент будет восстанавливаться лучше. Точно так же, как курильщику, лечащемуся от болезни Крона, будет лечиться тяжелее, чем некурящему, так и одинокому пациенту будет тяжелее, чем тому, кто не одинок».
Данные подтверждают это. Например, у социально изолированных пациентов артериальному давлению (а у мужчин – уровню холестерина) требуется больше времени, чтобы вернуться в норму после стрессового инцидента, в то время как снижение способности одинокого человека «сбросить» уровень воспаления в организме после таких событий, как инсульты, сердечные приступы и операция, считается ведущим фактором того, почему
изолированные пожилые люди имеют более низкую продолжительность жизни в среднем, чем те, кто имеет регулярные социальные контакты.
Как сказала Хелен Стоукс-Лэмпард, председатель Королевского колледжа врачей общей практики, на ежегодной конференции группы в 2017 году: «Социальная изоляция и одиночество сродни хроническому длительному состоянию с точки зрения воздействия, которое они оказывают на здоровье наших пациентов и благополучие».
Один, один, совсем, совсем один
Конечно, одиночество губит не только наш организм. «Моя душа в агонии, – сказал древний моряк Кольриджа о том, каково это было быть в одичночестве, – один, один, совсем, совсем один, / Один в широком, широком море!» Одиночество также может вызывать серьезные душевные страдания и боль.
Действительно, литература полна одиноких людей, которые также находятся в депрессии или психически больны – от неназванного главного героя рассказа Шарлотты Перкинс Гилман 1892 года «Желтые обои», у которого в результате того, что его заперли в одной комнате из-за «легкой истерической тенденции» (теперь само по себе развенчанное «состояние») медленно развивается галлюцинаторный бред, как у Элеоноры Олифант из одноименного романа Гейл Ханиман, удостоенного премии Коста в 2017 году, чье одиночество усугубляет само себя и мешает ее выздоровлению от травматического прошлого.
Удивительно, однако, что только в последнее десятилетие или около того одиночество стало широко изучаться в рамках психиатрической медицины как отдельное психологическое переживание. Таким образом, несмотря на то что оно не классифицируется как самостоятельная проблема психического здоровья, в настоящее время оно является признанным коррелятом множества психических заболеваний, включая тревогу и депрессию. Отношения работают в обоих направлениях. Исследование, проведенное в 2012 году среди более чем 7000 взрослых в Англии, показало, что люди с депрессией более чем в десять раз чаще чувствуют себя одинокими, чем те, у кого нет депрессии. Между тем важное исследование, проведенное в США, в котором в течение пяти лет наблюдали за участниками, показало, что пациенты, которые первоначально сообщали об одиночестве, через пять лет с большей вероятностью впадали в депрессию, чем те, кто был не одинок.
Отношения между одиночеством и психическим заболеванием сложны, и мы только начинаем их понимать. Тем не менее, похоже, дело в том, что
одиночество и изоляция могут ускорить генетические или косвенные депрессивные наклонности отчасти из-за их физиологического воздействия
– например, мы меньше спим, когда одиноки, а недостаток сна может вызвать депрессивные симптомы. Точно так же симптомы депрессии сами по себе могут подпитывать одиночество, затрудняя общение человека в депрессии. Это как курица и яйцо.
То же самое относится и к тревоге, для которой изоляция может быть как симптомом, так и причиной. «Социальная тревога сделала мой мир намного меньше, – говорит Алекс, подросток из Великобритании, страдающий социальным тревожным расстройством, – по мере того, как становилось хуже, я становился более замкнутым. Чем интенсивнее становилась тревога, тем больше я начинал чувствовать себя очень одиноким и изолированным… Я избегал ходить в магазины или садиться на автобус в час пик, потому что там было слишком много людей… Чем дольше это продолжалось, тем больше это начинало сказываться на работе, близких отношениях и дружбе… так что моя социальная жизнь… ну, на самом деле у меня ее нет».
Даже короткие периоды изоляции, которые мы все вместе пережили во время пандемии коронавируса, могут оказать заметное влияние на психическое здоровье. Иногда эффект становится очевиден спустя годы. Исследователи обнаружили, что медицинские работники в Пекине, которые были помещены в карантин во время вспышки атипичной пневмонии в 2003 году, чаще страдали от серьезной депрессии три года спустя, чем те, кто не был изолирован, хотя периоды карантина связанные с атипичной пневмонией обычно длились менее месяца, а часто и менее двух недель. Отдельные исследования, в том числе среди сотрудников больниц в Пекине, показали, что через три года после вспышки атипичной пневмонии среди тех, кто находился на карантине, алкоголизм был выше, чем среди тех, кто не был на карантине, при этом значительное число людей все еще страдало от посттравматического стрессового растройства, симптомы которого включали гипербдительность, ночные кошмары и флешбэки.
К таким выводам следует относиться очень серьезно, поскольку мы выходим из пандемии COVID-19. И мы, как отдельные лица, так и правительства, должны помнить о возможных долгосрочных последствиях нашей недавней вынужденной изоляции для психического здоровья, а политики должны выделять достаточные ресурсы для устранения последствий.
В крайнем случае одиночество может привести к самоубийству.
Фрэнси Харт Брогхаммер – главный ординатор психиатрии Медицинского центра Калифорнийского университета в Ирвине, США. В недавней статье она трогательно написала о двух своих пациентах, для которых одиночество сделало жизнь бессмысленной. Одной из них была молодая женщина, которую она лечила незадолго до этого, «которая намеренно
