Все закончилось слишком быстро для них обоих. Вспотевшие, они лежали в объятиях друг друга, восстанавливая дыхание. Затем Адам прижался лбом к ее лбу, нежно провел пальцем по щеке и коснулся губами кончика ее носа.
– Обещаю, что в следующий раз буду думать только о твоем удовольствии. Ты была так прекрасна, что я не мог остановиться.
Джози обрадовалась, что доставила ему такое большое удовольствие. Вся дрожа, она сказала:
– Я не хотела, чтобы ты останавливался. Мне понравилось быть с тобой. У меня возникло такое чувство, будто я знаю тебя целую вечность.
Адам помог ей подняться.
– Где твоя спальня?
Не сказав ни слова, Джози взяла его за руку и повела по коридору.
Откинув с постели толстое покрывало, он уложил ее на холодные вышитые простыни Брайаны. Подняв голову, Джози увидела за его спиной голые деревья, мерцающие в свете луны. Казалось, звезды, горели ярче. А может, всему виной их маленькое романтическое приключение?
Адам снял сапоги и бросил на пол. Мгновение спустя за ними последовали его черная рубашка и джинсы. Затем Адам склонился над ней и раздвинул ее ноги. Джози затрепетала, когда его язык раздвинул нежные лепестки между ее бедер.
Он знал, что делал. Возможно, ей не следовало позволять мужчине, с которым она познакомилась всего несколько часов назад, такие интимные ласки, но с Адамом она чувствовала себя полностью раскованной.
Ее руки и ноги стали ватными, и Джози выгнулась дугой, предлагая ему себя. Она стонала, мурлыкала и все больше распалялась под ним. Но каждый раз, когда до вершины удовольствия оставалось совсем чуть-чуть, он прекращал эту сладкую пытку, оставляя ее дрожать от желания. Всякий раз она обхватывала руками его голову и прижимала к себе, умоляя, чтобы он снова ее поцеловал. Когда его язык погрузился в нее, она наконец достигла экстаза, который продолжался до тех пор, пока Адам не отстранился.
– Теперь твоя очередь, – прошептала Джози.
Все еще дрожа, она велела ему лечь на спину и скользнула вниз по его мускулистому телу. Ее спутанные волосы ласкали его кожу, когда она приникла губами к его возбужденной плоти. Он был таким мужественным, таким… большим. Ей хотелось воз дать ему сполна за удовольствие, которое он ей доставил, но его самообладание оказалось не безграничным. Схватив ее за талию, он положил Джози поверх себя, а затем перекатился на спину и стремительно вошел в нее. Джози застыла.
– Мы забыли предохраниться…
Он остановился.
– Проклятье! Прости меня, дорогая. Мне очень жаль.
Содрогнувшись, он отстранился и запрокинул голову. Его дыхание было учащенным. Прошло некоторое время, прежде чем он встал и направился в ванную.
Джози молча ждала. Следовало ли ей тоже пойти в душ?
Адам вернулся с пакетиком из фольги в руке. Она не могла уйти сейчас.
Мгновение спустя он снова погрузился в нее. Каждое его движение было более стремительным и настойчивым, чем предыдущее. Джози прижалась к нему всем телом, чувствуя, как напряжены его мышцы. Тогда она заплакала от счастья, желая, чтобы этот удивительный мужчина остался рядом с ней навсегда.
Когда все закончилось, Адам был с ней очень нежен. Он гладил ее по волосам, шептал ласковые слова, осушал поцелуями слезы. В его объятиях Джози чувствовала себя любимой и защищенной. Ей казалось, что больше никто и ничто не причинит ей боль, не заставит усомниться в себе.
– Я боялась… все время… возможно, всю свою жизнь… – прошептала она. – С раннего детства я страдала от одиночества. Так было, пока я не встретила тебя.
Мышцы его рук напряглись. Глубоко вдохнув, Адам еще крепче прижал ее к себе.
– Чего ты боялась?
– На реке Атчафалайе, где я росла, меня постоянно окружали ужасные звуки. Слыша, как кричат птицы и животные, я знала, что их съедают живьем. Но больше всего я боялась аллигаторов.
– Сейчас ты в Париже в моих объятиях.
– Да.
По-прежнему находясь внутри нее, Адам гладил ее по волосам и покрывал поцелуями лицо и шею.
– Я чувствую себя такой счастливой, – призналась Джози.
– У тебя красивая шея, – произнес Адам.
– Спасибо. Но в остальных местах я слишком толстая.
– Ты само совершенство.
– Нет, я слишком толстая.
– Все женщины в Америке считают себя толстыми? Это так заведено или все дело в пресловутой женской солидарности?
Джози рассмеялась.
– Ты так красива. Так сексуальна; Мне лучше знать, поскольку я видел и пробовал на вкус самые сокровенные уголки твоего тела. Ты не только красивая, но и вкусная.
Джози покраснела, желая услышать еще что-нибудь приятное, но Адам отстранился от нее. Она чувствовала себя покинутой до тех пор, пока его губы не приникли к средоточию ее женственности. Его язык проник во влажную плоть, и по ее телу прокатилась волна наслаждения. Когда кожу начало покалывать, Джози вытянула ноги и была готова содрогнуться в экстазе, но он отстранился, заставив ее ждать.
– Что ты делаешь?
– Считаю коров, – ответил он. Она нахмурилась.
– И сколько их?
– Не знаю. Скажу, когда сосчитаю всех.
Эти пять минут ожидания были самыми долгими в ее жизни.
Затем он снова принялся ее целовать, и это продолжалось до тех пор, пока Джози не вцепилась в его волосы и не выгнулась дугой.
– Веселого Рождества, – прошептал он, когда она, удовлетворенная, рухнула на матрас.
Ее дрожащие пальцы гладили его небритый подбородок.
– Я не могу поверить, что встретила тебя… что это произошло. Что ты находишь меня совершенной. Все это слишком прекрасно, чтобы быть правдой.
– А ты поверь, – как-то мрачно пробормотал он, внезапно нахмурившись.
На улице завизжала сирена, и Джози содрогнулась.
– Я тебя совсем не знаю, – произнесла она.
Его руки сомкнулись вокруг нее.
– Не знаешь. – Его голос сорвался на шепот.
Запретив себе бояться, Джози закрыла глаза и прижалась щекой к его груди.
– Спи. – Адам нежно поцеловал ее в бровь, но почему-то от этой нежности ее страх только усилился.
Она не хотела засыпать, потому что боялась, проснувшись, не найти рядом любимого.
Когда следующим утром ее веки затрепетали от яркого света, голые ветви деревьев были покрыты сверкающим инеем. В комнате было холодно и сыро, но она почти не замечала этого, потому что ее согревало горячее тело Адама.
Джози неподвижно лежала, наслаждаясь его близостью. Сегодня она хорошо спала, без привычных кошмаров. Благодаря Адаму. Она почувствовала себя довольной и счастливой. Ей хотелось, чтобы эти волшебные минуты длились вечно. Но кем был этот мужчина? До него она так часто разочаровывалась в любви. Не разочаруется ли она в Адаме, когда все о нем узнает?
