сошедшие с ума представляли опасность. Они зашли в каюту, проверили, что в ней никого нет и забаррикадировали дверь столом.
– Что будем делать? – спросила Карина.
– А что делать? Им надо послать сообщение на языке скоростей, а скорость любого излучения – одинакова, скорость света.
– Но ведь они знают о частотах, если смогли оглушить нас, – неуверенно возразила Карина.
– Конечно! Но сработает ли это, ведь нам надо действовать наверняка? А знаешь что? Можно изменять скорость самого звездолета! Пока мы еще способны им управлять, мы можем ускоряться и замедляться. Быстрая скорость будет заменять нам единицу, а медленная – ноль.
– Да, – подтвердила Карина, закрыв глаза, но яркие круги вспыхивали даже в темноте. – Так на языке нулей и единиц мы можем нарисовать наше изображение, конечно же монохромное. Только сделать это будет очень сложно: корабль не может так быстро менять скорость, подумай, ведь мы на орбите. Можно либо самим с ранцами выйти в космос, либо – на шлюпке.
– Согласен! Давай используем обе наши теории! Садимся на шлюпку и нарисуем картинку при помощи скоростей и частот. У нас есть доступ?
– Должен быть. Шлюпками давно уже не пользовались, но это наш шанс. Мне казалось, их разгерметизировал капитан на всякий случай.
Алекс и Карина с трудом отодвинули стол и, озираясь, вышли в коридор.
– Знаешь, Алекс, я чувствую, что стала наркоманкой. Да, меня мутит и я словно плаваю, но пустота в том месте, где я всегда видела консокартинки, гораздо хуже.
– Да, не так я представлял себе наше путешествие, – подытожил Алекс.
В коридоре так никто и не появился. Они дошли до инженерного, открыли дверь и остановились в ужасе. На полу в луже крови лежал капитан, рядом валялся нож, а над клавиатурой склонился Борис. Он обернулся на хлопок открывшейся двери.
– А, Алекс! – прохрипел он, поворачиваясь обратно к пульту. – Дай я разберусь со слизняками, а потом примусь за тебя!
– Мы сейчас не сможем оказать помощи капитану, – медленно проговорил Алекс. – И воевать с Борисом нам сейчас тоже не под силу. Идем в шлюпку. Это наш единственный шанс спасти корабль и всех нас. Я очень надеюсь, что капитан все же успел послать сигнал на Землю.
– Ха-ха, он предупредил Землю? – словно отвечая Алексу, засмеялся Борис. – Какая от них польза за 12 с половиной световых лет отсюда? Меня надо было слушаться, тогда бы всего этого не было! Но я все исправлю, всыплю слизнякам по первое число!
Карина и Алекс закрыли дверь и уже повернулись, направляясь к шлюзам, как вдруг услыхали громкий хлопок. Любопытство пересилило, и они осторожно раскрыли дверь инженерного. Бориса не было, а комнату заполнил блестящий красноватый туман. Частичка тумана коснулась щеки Алекса, и он почувствовал, как что-то ошпарило ее, а потом резкий укол холода.
– Доигрался, – спокойно произнес Алекс. – Похоже, тигарденцы переустраивают Бориса по своему разумению. Его молекулы были близки в координатном пространстве, теперь будут близки по скоростям. Я думаю, они не первый раз делают это.
Тем временем красный туман сжимался и уплотнялся, все более походя на знакомую слизь. И в этот момент Карина отключилась и упала на пол. Вздохнув, Алекс осторожно пробрался в соседнюю комнату, которая оказалась пуста, и вытащил кресло на колесиках. С трудом подняв ее и посадив на это кресло, он поволок кресло к шлюзу. Дойдя до шлюза, он, чувствуя, что сам отключается, открыл шлюпку. На удивление свет включился, вот только консограф внутри шлюпки остался черным. Перетащив Карину внутрь, он включил программу автопилота «Посадка на планету», благо кнопку он отыскал быстро. Открывшийся шлюз засосал целый рой слизняков, и шлюпка, выбрасывая струи газа и сжигая слизь, вылетела из дока.
Алекс залез в шкаф и в самом углу нашел панель управления. С трудом подключив ее, он посмотрел в иллюминатор. Стекло было затянуто белым, так что ориентироваться было невозможно.
– Я надеюсь, автопилот не подведет, подождем немного, – про себя сказал он, рассматривая панель управления.
Прошло минут пять, и окно стало проясняться. Прямо на него надвигался Тигарден-Б, который сейчас занимал весь иллюминатор.
– Погляди на этот экран, – услышал он спокойный голос сзади.
– Похоже, Карина очнулась. Весьма кстати в нашем нынешнем положении, – безразлично пробормотал Алекс, ведь эмоции уже давно куда-то ушли.
– Обернувшись, он поглядел на экран заднего вида. Весь экран прочертила цветная полоса; похоже, сразу сотни тигарденцев и их летательных машин кружили вокруг Мыслителя.
– Ну, Алекс, я думаю, что сейчас смогу! – твердо сказала Карина. – Нарисуй нас с тобой, переведи в единицы и нули и диктуй, а я буду пилотом. Я все же астрофизик, и нас учили управлять разными летательными средствами.
Алекс склонился над клавиатурой, вспоминая, как пользоваться компьютерами, а Карина подъехала к пульту.
– Ты ведь начал рисовать? – спросила она – Я уже вспомнила, как управлять катером, так что первый контакт – не за горами. Кстати, погляди на край иллюминатора, я вижу еще одну яркую точку. Ведь у нас целых десять спасательных шлюпок, так? Мы установим первый контакт, Алекс, я верю в это, несмотря ни на что!
Не ответив, Алекс склонился над рисунком, ведь это единственное, что им оставалось. Передав сообщение, они выключили двигатели, включили приемник, и шлюпка легла на орбиту. Прошло несколько часов, и на экране появилось окно: сообщение принято.
«На этот раз контакт все же состоялся, – лениво подумал Алекс… – Мы продержимся еще несколько дней, а потом вернемся на Мыслитель или… Мыслитель превратиться в рой молекул, а нас спасут тигарденцы… – Он усмехнулся своей же шутке… – По крайней мере, тигарденцы и земляне будут готовы ко второму контакту через двадцать лет».
А Карина, словно прочитав мысли мужа, сказала:
– Я даже не предполагала, что есть существа, настолько далекие от нас. Но ведь мы установили контакт, и это значит, что с ними можно общаться. Даже если они решат, что мы рой надоедливых насекомых, и нас надо прихлопнуть, или что мы метеоритная пыль, мы им докажем обратное, они ведь нас понимают! Алекс, это не конец, это только начало!
Челнок Зифастера вращался над родным диском, пересекая его плоскость каждый час. Только 200 лет назад таксуты впервые поднялись над поверхностью. Удостоились этого, конечно же, не все, а только те, что жили у края диска4– цвет нации. В центре же чернь ютилась в болотах5 на головах друг у друга, порой смешиваясь и превращаясь в новых нищих, так таксуты размножались. Зифастеру выпала великая честь: подняться над Таксом и воспринимать6 его с
