от нас, ты наша жизнь.
— Сегодня мужик твой, тот, что Муж, от тебя откажется, не расстраивайся из-за этого — строго так шелестит в моей голове.
9
Малышка лежала в реанимации, спала, на пальцах датчики, в венах иглы для капельниц. Хорошо, что ей одеяло потеплее выдали, на ней ночная сорочка похожая на белую марлевку, её все-таки побрили, хотя она пыталась матерится и даже кусаться, мы с братьями так давно не смеялись. После привязки, когда она раскрылась для нас, мы чувствовали все её эмоции всю её боль тела, мы напитывали её тьмой. Забирали её физическую боль. Наши ладони лежали на ее голове, сегодня мы были намерены поучаствовать в её снах, привязок с человеческими самками в нашей истории не было, поэтому мы не знали, что наши вторые сущности уже во всю пеленают нашу хрустальную малышку в кокон, на ментальном уровне, как того и велят традиции нашего вида. Только Насте нужно время для принятия ситуации, а для этого хорошо с начала в облике человека с ней познакомится. И плавно переходить к арахнидам.
— Настя — зову я, я младший из трех братьев, но я умней их, они болтуны, особенно Шерх. Вот про кого говорят сила есть ума не надо. — Настенька не бойся — глажу и перебираю её волосы, они у нее выросли заново, длинные светящиеся золотом, красиво так. Кожа стала молочно розовой и упругой. Зло смотрю на старшего брата, упырь он, а не арахнид, чуть от нашей девочки нас не увел, а потом и вовсе чуть не погубил её. Малышка похудела, на мой взгляд даже сильней чем нужно было, грудь уменьшилась, бедра стали круглей, и талия стала тонкой, между бедер у нее так же были золотые волоски, нужно будет запретить её брить свою киску.
Сейчас мы прибывали в трансе, вокруг зеленая поляна, много цветов, бабочек и всякой романтичной хрени. Я держу на руках хрупкую девушку, сейчас ей никто не даст и двадцать лет.
— открой глазки Настя — целую ее розовые губки, они остались в своей форме только увеличились, стали более мягче и пухлей
— спящая красавица — целую один глаз, второй, вдыхаю аромат он стал более резче, в нем появились отчетливые нотки нашего яда. Лехш гладит её грудки, с бледно розовыми сосками, присасывается к ним, облизывает, прикусывает.
— Мол дай её мне! — просит Шерх.
— Нет
— Младший ты совсем берега попутал? — не злится, понимающе улыбается.
Шерх скалится и начинает целовать внутреннею часть бедра, в этот момент наше чудо открывает свои глазки. О боги! Боги за что вы наказали нас! Или наградила! Глазки у Настеньки зелено — голубые, вокруг зрачка мелкие искорки, настоящий звездопад золотых частичек вселенной. Я на столько засматриваюсь на это, не замечая, что мои два старших брата, ведомые любопытством присоединяются к созерцанию вселенной в глазках нашей общей самочки.
— Бля мы попали… — Шерх как не странно отмирает первый из нас — как мы её убережем? Её захотят все арахниды! Лехш очнись уже! — дает подзатыльник среднему.
— Будем прятать — Лехш рычит, выпуская на волю клыки своего монстра.
— Стой! Напугаешь, еще не познакомились толком — успокаиваю я.
— Малышка привет — улыбаюсь — я Мол младший брат этих двух идиотов, Лехша ты уже знаешь, он средний брат, а этот рычащий и не воспитанный стар-пер наш старший брат Шерх. Ты теперь наша самочка. Ты смогла пережить привязку, теперь от нас не отвяжешься, по — вашему, по земному ты теперь жена нам. Прости, выбора у тебя не было. Сами боги тебя для нас сотворили.
— Зачем я вам? — мы чуть не кончали от ее голоса, Шерх сглотнул, понимаю у самого полон рот слюней. — я ничего не понимаю — глазки начинают заполняться слезами. Вот этого нам точно не надо.
— Иди ко мне малышка — Шерх все-таки забирает её с моих рук. Усаживает к себе на колени. Да забыл сказать мы тут все голые, это ведь транс, мы выбрали вариант с зеленой лужайкой, бабочками, цветами со всей романтичной хренью, чтоб не напугать малышку.
Этот старший упырь, без предисловий, фиксирует голову и вгрызается в губы такой желанной девочки. Лехш прислоняется к спине Настены, обхватывает руками груди. Настя растеряна не понимает, делает попытки вырваться, куда ей против этих упырей. Они в два раза её больше.
— Подними попку малыш — Лехш уже загребает своими лапами бедра, направляет член в лоно.
— Стой — прошу я — она не готова. В глазах среднего брата уже нет разума, там только безумная жажда обладания. — стой она по ходу еще и девственницей может оказаться, сейчас напугаешь, потом что?! «И так трясётся как зайка», — говорю, и не верю, я ли это! Пожиратель страха, любитель на живую сжирать потроха людей, стою и прошу… да ну нах…!
Вырываю самочку из лап братьев, мысленно посылаю им адрес куда им идти, Настя стонет, руку ей все — таки вывернули, ни чего сейчас моя хорошая. Сейчас тебе будет очень хорошо, я позабочусь о тебя. Если бы кто еще месяц назад сказал, что буду как полоумный пацан волочится за бабой, я бы долго смеялся.
Укладываю её на траву, провожу по руке посылаю силу на излечение, глажу. Какая у нее кожа, теплая, шелковистая, беляночка наша. Грудь сладкая, сожрал бы всю её. А как она пахнет между ножек, и эти золотые завитки там. Вылизываю свою девочку, как она течет. Её сок дурманит голову. Проникаю одним пальцем в тугую дырочку, преграды нет, думал, что после трансформации могла вернуться девственная плева. Настя кричит, её лоно сокращается и пульсирует на моём пальце, так быстро кончила, да ты же моя отзывчатая малышка. Глажу головкой члена её еще пульсирующее лоно, не могу сдержаться врываюсь на всю длину, бля… у меня вакуум в голове образуется, так мне хорошо еще не было. Настя выгибается в дугу, пытается дышать, я с оттягом выхожу из нее и резкими толчками врезаюсь в её плоть. Трахаю, как одержимый, сдержаться нет сил, сгребаю её за спинку к себе, кусаю шейку и вколачиваюсь как бешеный, кровь, её кровь у меня на губах, взрыв эмоций и силы, кончаю так долго и обильно как ни когда, наверно я делаю сейчас ей больно, только остановится не могу, заполню её всю спермой, моя, моя, моя, набатом бьет в голове! Убью, сожру, не отдам никому и даже смерти не отдам!
Малышка начинает светится изнутри,
