даже простой участок не для дворян, проблема ещё та…да и удержать потом. Надо срочно с этим что-то решать…причём на самом верху. Да и это дорого. Перерабатывать сельхозпродукцию и полезные ископаемые, тоже нужны грамотные рабочие руки.
— Это когда они учиться будут, если надо целый день работать? — уточняет у меня Морозов. — А по-другому тоже поступить нельзя, лето у нас слишком короткое.
— Вот это и плохо, что целый день работают. В Англии…вон смотрите десять часовой рабочий день, как закон приняли. А наши рабочие хоть и крепостные, но тоже должны отдыхать. Подумать и придумать, как лучше работать, а за это — получать премии. Поймите — голодный, уставший и безграмотный мастер, Вам, много прибыли не принесёт. Вы думаете на следующий год на ярмарку ехать? — пытаюсь заронить сомнения в голове богатого человека.
— Ну да — изумляется он. — А почему вы спрашиваете.
— А я вам вот что скажу. Что больше такой прибыли на лампах вы вряд ли заработаете. Там уже будут и немецкие и французские и другие. Причём намного дешевле, чем у вас, а возможно и лучше. Лучше больше везите керосина — подсказываю ему.
— Ну, может быть — безрадостно ответил Морозов.
— Поэтому туда и надо больше везти керосина и других изделий — напираю я. — Так же обратите внимание на свои телеги и гужевой транспорт. В ваших европах что-то не спокойно, судя по газетам.
— Вы что-то можете предложить? — хитро посматривает на меня. Думает, что я сейчас ему что-то втухивать буду.
— Не знаю, подумайте. Но я бы советовал собрать всё, что есть и поехать сейчас. А к вам у меня просьба. Изготовить мне двадцать медных фляг с большим горлышком и посеребрённых внутри объёмом на полтора штофа — это чуть больше литра. — Серебро я дам — давайте нарисую как.
А закончилось это всё, ещё и заказом на современные солдатские котелки и горелки. А вот с работой керосиновой горелки он пусть сам мучиться, не маленький. За это всё привезённое оружие ушло ко мне почти по себестоимости, плюс я и за заказанные изделия не заплачу, кроме серебра. Но у меня есть ещё припрятанное. Но тут уж купец стал насмерть, и уступать не хотел. Гад. Привилегию-то он на себя оформит. Но у меня цейтнот по времени. Да и не настолько это для меня ценная вещь, а подделывать их сразу же и начнут. Вот пусть сам с этим и борется.
Я же его сразу и предупредил, что товар будет забирать Фёдор. Ударили по рукам, составили договор и пошли смотреть оружие, которое он привёз. Сначала был бельгийский штуцер 1844 со штык-ножом. Английская винтовка Брунсвик с целой саблей около полуметра, а не штык-нож. Система конструктора Лоуэлла имела два глубоких нареза в своем канале, совершавших полный оборот от казённой части до дульного среза. Круглая пуля отливалась с пояском, обхватывавшим ее по диаметру. Потом охотничье ружье Лефоше 1837 года с унитарным патроном, собственным шпилечным патроном с картонной гильзой и медным донцем. Дальше совсем не нужное мне ружье Краузе, зато интересное вертикальное охотничье ружье Леклера. Был револьвер Коллиера и знакомый Кольт. Жаль, что нового Кольта он не достал. Не было.
— Знаете Дмитрий Иванович, а я, пожалуй, прислушаюсь к вашему совету. Через месяц опять поеду в Лейпциг торговать — при расставании сказал мне Морозов.
— Если будет такая возможность, скупите все револьверы Кольта, которые сможете найти. Ну и капсюлей к ним побольше. Вы действительно мне очень сильно помогли — сердечно сказал я, прощаясь уже на крыльце Морозова. Дождался, когда Кулик, зажжёт лампу внутри, аккуратно загрузили оружие в трофейный дилижанс. На улице уже ночь и мы спокойно едем по пустой улице домой.
Проехать мы успели какие-то десять минут, как дилижанс резко остановился. Заржали кони, а дилижанс затрясся мелкой дрожью. Хватаюсь за сиденья, чтобы не свалится с него. Тут дверь резко открывается, и какая-то тень кинулась на меня. Почувствовал удар в грудь и невнятный вскрик человека.
Всё же постоянные тренировки сделали свое дело, и я не растерялся, хоть и пропустил этот удар. Да, не зря кирасу под одеждой ношу. Чувствовал же, что «тучи вокруг меня постоянно сгущаются», промелькнула мысль. Отталкиваю нападавшего человека ногами обратно и выхватываю мариэтту. Нападающий, тоже явно не ожидал такого результата, вернее всякого его отсутствия. Он ударяется о косяк двери. Замешкался. Наверное, ещё и решая, что же ему теперь предпринять. Мне этих мгновений хватило, чтобы произвести выстрел, а потом и второй, на всякий случай. Выскакиваю из дилижанса, по пути добавляя ногой в голову напавшему.
На дороге, какой-то огромный мужик, держит наших лошадей за переднюю вагу. Для поездки по городу, мы немного переделали упряжь, оставив только две лошади. Вот мужик и держит лощадей, ловко прикрывается ими от Кулика, который пытается достать его хлыстом.
Недолго думая, подбегаю с боку к мужику и в упор разряжаю дуплетом мариэтту. Мужик и так видно не маленький, да и ещё и одет был в тулуп, поэтому казался просто огромным. Подготовились суки, разозлился я. Но разбойник, получив две пули в живот, отпустил упряжь и начал складываться пополам.
Лошади, наконец, почувствовав свободу, взвились на дыбы. Одна достала передними копытами сложившегося пополам мужика, отбросив его в сторону.
— Степан держи лошадей — кричу Кулику, а сам мчусь к мужику. Хорошо, что погода безоблачная. Луна и звёзды на небосклоне яркие и дают достаточно света.
— Кто? Зачем? — склоняюсь над мужиком, у которого изо рта течёт кровь. Он несколько раз сглатывает и произносит — Серебром…много…обещали.
Дальше, он ещё что-то пытается произнести. Но кровь, обильно идущая изо рта, ему в этом мешает. Что перед смертью, он пытался мне ещё сказать, я так и не понял.
— Твою мать… — выругался я, и пнул труп мужика. — Опять серебро, и откуда оно только взялось?
Быстро успокоили лошадей, посмотрели второго в дилижансе, который тоже оказался мёртв. С трудом загрузили огромного мужика в тулупе и поехали домой. Тяжёлый зараза неимоверно. На улице, чёрте что происходит, а вокруг всё погружено во тьму. Никто не вышел, не посмотрел, ни помощь предложил. Всё как у нас. Вот только завтра явно донесут. Хотя может, потому что, это окраина Тулы? Или тут ночью патрули не ходят? Вопросы…сплошные вопросы.
— Опять куртка пострадала — безрадостно констатировал я. Тьфу ты, просто какая-то напасть с этой верхней одеждой. Внимательно рассматриваю куртку испорченную большим кинжалом, потом и сам кинжал. Странный кинжал. Никогда такого не видел, делаю вывод.
— Здравствуйте, Дмитрий Иванович. Я смотрю, где вы, так там что-то этакое…обязательно происходит — невесело произносит с утра приехавший Шварц. Мы ещё не успели толком закончить тренировку, как на пороге дома оказался Шварц с Лорис-Меликовым.
— Да уж…происходит — вздыхаю. И когда только успели уже донести, эти местные «дятлы»? А вот помощь от них, хрен дождёшься.
Ну, об этом, что постоянно что-то происходит я и сам уже не раз думал. Такое впечатление, что этот мир выталкивает чужое, не свойственное ему. Всеми способами, какими может…и не может тоже. А значит, ждут меня…сплошные приключения на мою бедную пятую точку.
— А можно и я тоже попробую — влез Михаил.
Ему подали защитную одежду, наручи, маску и дали выбрать тренировочное оружие. Сейчас у нас уже было много специально сделанных тупых сабель и кинжалов.
— Выбирай, какое считаешь нужным, но потом не говори, что так нельзя — решил поддеть я, прежде чем надел маску.
— Почему? — крайне удивлен он.
— А потому, что на войне правил нет — отвожу руку с саблей в строну, приглашая его.
На наш поединок решили посмотреть все свободные от работы. Был тут и Пьер Ожан, оказавшись неплохим фехтовальщиком на шпагах с кинжалом. Вот только шпаги у нас не было, и он делал это саблей. Эффект совсем не тот и я пообещал сегодня купить ему шпагу, а потом переделаем её на тренировочную. Они ещё довольно часто встречались, даже у военных. А у нас такого опыта не было, и я посчитал, что грех было его не использовать. Остальные пленники, разной национальностей сидели под стражей.
Михаил взял саблю больше похожую на шашку и небольшой кинжал. Я же решил опять чуть-чуть поиздеваться над ним. Поэтому взял щит и засунул под него револьвер, но так чтобы он и Шварц не увидели. Потом взял дагу и венгерско-польскую саблю. Встал напротив, и тут же сразу увидел удивлённый взгляд Михаила. Нет, он, конечно, сталкивался
