у своего коллеги.
— Да, прекрасно.
— Сцепку сделать не получится. Придётся оставить кого-нибудь, желательно двух людей, чтобы контролировать положение стыковки. Это — не панацея, но несколько минут мы выиграем.
— Понял тебя.
Корабли состыковались. Олаф и Владлен, как самые крепкие стали удерживать стыковку. Михаил и Чунг помогли Льюису перебраться.
— Всё взял? — спросил Жуков.
Тут американца будто бы что-то укололо под скафандром.
— О, чёрт! — крикнул он так, что у остальных зафонило в устройствах связи.
— Что случилось?
— Я забыл видеоархив на корабле!
— Да хрен с ним! — воскликнул Жуков, готовый отпустить стыковку.
— Не могу! — американец был сильно напуган таким исходом, — там же вся отчётность!
— Жизнь дороже, Льюис! — не унимался командир «Кеплера».
— Я — быстро! — крикнул Чунг и перепрыгнул на борт «Галилео», — как выглядит архив?
— Это съёмный носитель. Он находится в отсеке управления, — пояснил Брюстер.
— Ты охренел? — Владлен уже готов был лично прибить своего штурмана, — убью к чёртовой матери!
Но ничего другого не оставалось. Пришлось ждать, когда Ле Ван Чунг вернётся на борт.
Тем временем вьетнамец, ловко перебирая руками в корабле, идентичном «Кеплеру», быстро оказался в отсеке управления и без труда нашёл съемный носитель. Он положил его в подсумок и отправился назад.
— Не могу больше держать, — посетовал Олаф, — скоро он там?
— Чунг, давай быстрее! — кричал Владлен, сам из последних сил удерживая корабли.
И вот в шлюзе появился штурман. Но было поздно. Ослабевшие космонавты отпустили «Галилео». Корабли начали стремительно расходиться в разные стороны. Но Чунг был отчаянным парнем, поэтому не растерялся и выпрыгнул из корабля, рассчитывая на импульс. Однако его не хватило. И не хватило совсем чуть-чуть. Чунг повис в пустоте между кораблями. Он вдруг стал понимать, что Геннадий пришёл забрать должок и холодок пробежал по его спине. Льюис развернулся к Михаилу и произнёс:
— Прыгай за ним, я держу тебя!
Дважды говорить не пришлось. Храмов прыгнул в пустоту и ухватил своими руками руки штурмана. Американец потянул его назад, а Олаф и Владлен помогли им забраться обратно в корабль.
Когда все оказались в кессонном отсеке и Эльбрус закрыл шлюз, Владлен снял шлем и развернулся к Чунгу, который тоже успел снять шлем. Он подлетел к штурману и схватил его за ухо, как отец провинившегося отпрыска.
— Если ещё раз нарушишь мой приказ, я тебе башку оторву! И сделаю из тебя гармошку! Что вы там во Вьетнаме едите?
— Нэм, — пролепетал пилот.
— Ну вот! Нэмы из тебя сделаю! Понял?
Вьетнамец же, наигранно зажмурившись, изображая ужасную боль, начал хлопать рукой по ладони Жукова, как бы прося его отпустить.
— Да! Да, командир! Я понял!
— Вот и славно. Забрал, что надо было?
— Да, — Чунг вынул из подсумка цифровой носитель информации.
Владлен забрал его у штурмана и передал американцу, посмотрев ему в глаза.
— Держи. Надеюсь, оно того стоило.
Льюис выдохнул и ответил коротко:
— Спасибо, друзья.
Глава 9
Космический корабль «Иоганн Кеплер» приближался к Ганимеду и начинал выполнять посадочный манёвр. Все члены экипажа заняли свои места и пристегнулись. На месте Геннадия Черненко сидел Льюис Брюстер.
— Внимание, члены экипажа «Иоганна Кеплера»! — раздался голос Эльбруса, — Начинаем процедуру посадки согласно программе.
— Подтверждаю! — ответил Владлен.
Когда гравитация Ганимеда стала ощутимой, Льюис почувствовал, что ему как-то не по себе. Его начинает… Тошнить? Какая глупость, всё это время не тошнило, а тут вдруг началось. Это неспроста.
Включился тормозной двигатель.
— Приземляемся в указанные координаты?
— Да, командир, — ответил Олаф.
— Все системы работают в штатном режиме?
— Да, сэр, — ответил Льюис.
Михаил на какой-то миг повернул голову к американцу и заметил, что тот заметно побледнел с момента начала посадки. И в его бледности присутствовал синеватый оттенок. Это же ранние симптомы… Нет, не может быть! Не здесь!
Корабль приземлился на поверхность Ганимеда. Владлен попросил Матильду и Эльбруса связать его с Землёй. Когда включилась камера, командир доложил об успешно завершённой процедуре посадки.
После этого все отстегнули ремни и встали на стенку корабля, ставшую полом. За почти пять лет от этого можно было отвыкнуть. Именно поэтому занятия на велотренажёрах и беговых дорожках входят в обязательные мероприятия. Льюис почувствовал внезапное недомогание, но решил не подавать вида. Он по-тихому удалился в санитарный отсек и решил там посидеть. Да его и не заметили: остальные члены экипажа пребывали в некоторой эйфории от того, что снова стоят на твёрдой земле, а не парят в невесомости. Потом все вместе начали обниматься и поздравлять друг друга с успешной посадкой.
— Слушайте, по-моему, это прекрасный повод отметить, — начал было Владлен, то тут же нарочито переменился в лице, — жалко только, что кроме яблочного сока отметить-то и нечем.
— Как это нечем? — ответил ему Храмов, — у меня ещё коньяк остался! Каждому хватит по пять грамм.
Жуков указал на физика пальцем.
— То есть ты хочешь сказать, что все четыре года у тебя ещё оставался коньяк?
Михаил залез в свой спальник и достал оттуда тару с остатками коньяка.
— А как ты думал, командир? — Храмов ехидно улыбнулся, — Я знал, что у нас будет праздник по случаю прибытия на Ганимед.
* * *
Пока все праздновали, Льюису санитарном отсеке стало хуже: резкий приступ тошноты спровоцировал рвоту. Брюстера вырвало в туалет космического корабля. Вообще, в условиях невесомости включался насос, который уносил нечистоты. Сейчас же, судя по всему, Эльбрус переключил туалет на другой режим, поэтому вместо насоса работало что-то вроде смыва. Льюис посмотрел на то, что из него вышло и пришёл в ужас: это была сине-зелёная масса. Значит, во время аварии на «Галилео Галилее» он всё-таки заразился. Но в условиях космоса вирус затих. Редкий случай учитывая, что остальных он убил почти в один момент. Скорее всего, когда Льюис остался один, вирус как-то понял, что нужно затаиться, так как исчезла пища. И вот сейчас вирус проснулся, почуяв присутствие кормовой базы и гравитации. Что же это значит? Люди, которые его спасли… обречены на гибель?..
— О, нет… — прошептал он и закрыл лицо руками.
* * *
Экипаж закончил отмечать и начал понемногу успокаиваться. Когда общая эйфория прекратилась, Владлен обратился к Михаилу и Селин:
— Товарищи учёные, я так понимаю, Ваш выход? — учёные посмотрели на командира в ожидании его решения. Жуков это понял, но решил на всякий случай спросить у компьютера, — Эльбрус! Как там на Ганимеде? Благоприятные ли условия для выхода на поверхность?
— Владлен Кимович, докладываю: условия почти благоприятные. Возможна сейсмическая активность. Корабль стоит в безопасном месте, однако, не следует отходить от него слишком далеко.
— Спасибо, Эльбрус, —
