прости. Прости, что не сказал ничего. Ну... Про них. - кузнец кивнул за спину светло-русой головой.
- Да я б тебе и не поверил. Да и кто б поверил?
- Это я Гранду под ноги бросился. Думал, он испугается и в другую сторону побежит, подальше от стаи.
- Вот он и испугался.
- Прости. - Санёк повесил голову.
- Сань, я все спросить хотел, почему ты в турнирах не участвуешь?
- От меня теперь вся живность шарахается.
- Ну, это понятно. А раньше? Ведь ты, как я слышал, не первый год этим занимаешься. Силушкой тебя Бог не обидел. Да и кузнец ты классный. Видел я твои поделки: короны ажурные из латуни, прямо как из настоящего золота, ожерелья, браслеты. Красиво. Некоторые из твоих шедевров, я знаю, что в Выборг на рыцарскую ярмарку отправляют и там, на турнирах на дне города разыгрывают.
- У меня дед кузнец. И прадед кузнецом был. В деревне у нас кузня своя. Я им с детства помогал. Но на турниры меня только в качестве кузнеца и брали. Говорят, мне коня подобрать трудно. Парни ржут, что на пони никто со мной сражаться не будет. Ну что ж, они правы. Пацанёнка какого-нибудь против меня не выставишь. Зашибу ненароком. Да я уж смирился, а тут ещё и это...
- А куда мы идём?
- К коллектору.
- Куда?
- Да вон, уже ЛЭП видна.
Сквозь поредевшие верхушки деревьев действительно маячила белая опора высоковольтных проводов.
- О! Точно! А зачем?
- Скоро волчары наши оклемаются и за нами побегут. А мы под землей уйдём. В коллекторе подземный рукав реки Лапки. Идёт до Лубьи - притока Охты. Это часа три по катакомбам. Главное, не сворачивать никуда. Выйдем на Ржевке-Пороховые. Там густонаселённый район. Волки в коллектор лезть не осмелятся. Вода проточная. Ну ты знаешь. А местами там глубоковато, даже тебе.
- А ты как же?
Санёк замялся.
- Я надеялся, что ты меня понесёшь...
- Ха! Ну ты наглый!
- А мне теперь тут никак. Ты же понимаешь. Вот-вот волки догонят.
- Что, прям все?
- Да нет... Надеюсь, что нет. Вожаку ты сердце вырвал.
- ???
- Вырвал-вырвал. Я аж ошалел. Меч сначала грудину пробил, а потом резко вбок. Я ж напротив стоял. И прямо сквозь разломанные ребра вся требуха повываливалась. Так вот, сердце там точно было, ещё и разрубленное пополам. Ты его как-то выдернул что-ли. Классно получилось. Такое не забудешь.
- А волчица? Ну... Мать ваша названная.
- Да ну её. Змеюка. Несколько раз меня догоняла, и каждый раз кусала. Исполосовала всего. Такая всех переживёт.
- Про Антоху не спрашиваю.
Кузнец сдержанно усмехнулся.
- Лихо ты его. Пополам! Как в кино. Считай, одним ударом троих положил. Здорово рубишься. Ты учился где?
- Да нет. Так, с пацанами во дворе на палках. В Дэху на компе... Всегда представлял, как я с настоящим мечом... Этим меня Антоха и сманил. Кстати, он мне и меч этот подарил, и рубиться на первых парах учил. Он ведь тоже длинный... был. Но худой. Ему с двуручником, вроде бы, по размаху рук норм, но по весу он цвайхендер не тянул.
- Вот жизнь! Не знаешь, как всё обернётся.
- Санёк, а как ты с родными теперь?
- Да... боюсь домой показаться. Вдруг не удержусь. Да и псины от волчьего запаха в ограде с ума сойдут. Как я своим объясню, почему Джек, которого я соской выкормил, вдруг на меня бросаться стал?
- Стал? Ты что, был уже?
Кузнец грустно покачал головой.
- Только к дому подходил. Джек, как чумной на ворота кинулся. Лает, рычит, пена у рта. А Кукла вообще в будку забилась и скулит.
- А дальше что делать будешь?
- Пока каждый раз, как ближе к городу выхожу, звоню, что я на сборах. Они верят. А ближе к осени буду думать... Даже не знаю, что делать.
- А ты не думай, - раздался позади насмешливый голос. - Ты до осени не доживёшь.
- Светка! - радостно воскликнул Санёк.
Молодая рыжая волчица сбила в прыжке коренастую фигуру, полоснув острыми клыками по горлу.
Кровь фонтаном брызнула из раны, залив искусно вышитые цветы.
- Зажми!
Ярко красный кроссовок влетел в волчий бок, сбив безжалостную убийцу на землю. Zweihander с хрустом разрубил ребра и выпустил кишки упавшей на спину рыжухе.
- Санёк! Сань, ты держись. Ты ж оборотень. Обернись кем-нибудь. Хоть волком, хоть волколаком. Раны заживут, я ж видел, вы так можете.
Глаза умирающего расширились от ужаса. Дрожащая рука указала в темноту. Что-то белёсое мелькнуло в кустах.
Руки в кожаных перчатках тщетно пытались зажать рваные края раны на шее друга.
- Коллектор... - прохрипело порванное горло.
Белый туман, холодным одеялом подкрался к людям. Он в секунды укрыл умирающего так, что руки, придерживающие рану, скрылись в нём по локоть.
- Санёк, держись. Ты только не умирай! Я тебя понесу. Ты понял? Я тебя вытащу. Даже если умрёшь, вытащу. Ты там снова оклемаешься и оживёшь. Так ведь? Так...
Сиплый кашель затих. Тело обмякло. Тёмная кровь уже не била фонтаном. Она спокойно вытекала из раны. Так же спокойно, как и текущая рядом река Лапка несла свои мелкие, но тёмные лесные воды.
- Фигня. Санёк, держись.
Сильные руки подхватили крепыша. Но с колен встать с такой тяжёлой ношей было уже сложнее. Кузнец был хоть и мал ростом, но крепок, так что весил этот малыш совсем не мало.
- Не бойся. Всё равно тебя утащу. А на Ржевке заштопают тебя. Там больничный городок целый. Каких только калек не лечат. И тебя подлатают. Будешь, как новенький.
Встать удалось с большим трудом. Первые шаги были адской мукой, но потом всё пошло как по маслу. Ноги сами выбирали дорогу и шагали, шагали вперёд, к просеке, где возвышались опоры ЛЭП.
***
Тело, лежащее на железных наручах, потихоньку остывало и, казалось, становилось легче. Белая рубаха становилась всё темнее и темнее. Чёрные васильки страшным кантом обрамлял горловину. Сильные руки, так любившие когда-то кузнечный молот, теперь свисали безвольными плетьми, бестолково болтаясь при каждом шаге. Широкое простое лицо, обрамлённое светлыми волосами, безмятежно смотрело в звёздное небо.
Zweihander, зло вытертый о голое тело рыжей убийцы, был снова убранный в обитые чёрной кожей ножны, и по прежнему бил по спине, болтаясь на перекинутой через плечо
