работают (квартиру Хван На купили на её средства). Землю удалось прикупить за вменяемые деньги.
Самое время свалиться какой-то напасти. Прям, напрашивается какой-то косяк…
Музыка стихла, и хор девичьих голосов потребовал романтической обстановки.
— Шин, — Ю Хи опять лукаво улыбнулась. — Если что, я объелась.
— Я тоже, так-то, — вздохнул парень, видя, как к нему целеустремлённо пробирается Наби и улыбнулся. — Но кого интересует моё мнение?..
… — Сильно только меня не качай, — предупредил Шин.
— Почему? — удивилась Наби.
— Босс изволил обожраться, — пояснил парень.
Девушка хихикнула.
— Но ты же знал, что будут танцы, — попеняла Наби. — Так что теперь сам выкручивайся!
— Dura lex, sed lex, — вздохнул Шин.
В этот момент неожиданно прервалась музыка. Народ тут же дружно взвыл в возмущении. Соджонг Син кинулась к ноутбуку.
— Сейчас! — крикнула девушка.
— Подожди, сейчас я её успокою, — Шин улыбнулся Наби. — Чтобы она потом не вспоминала этот случай до конца жизни.
Шин дошёл до «диджейского поста». А Наби проводила его задумчивым взглядом.
— Не знаю, почему выключилось, — пробормотала Соджонг. — Просто взяло и вырубилось.
Ноутбук целиком отрубился.
— Вот видишь, тебе судьба уже намекает, надо менять аппаратуру! — улыбнулся парень. — Возьми деньги, потом же отдашь, куда ты денешься.
Соджонг вздохнула.
— Ладно, — произнесла она, негромко.
— С Виктором поговори, какой купить, он сильно лучше меня шарит, — заметил Шин. — Оп, подожди.
Парень присел, взялся за провод зарядки.
— Зря я грешу на твой ноут, — произнёс он. — Смотри.
Шин показал явно заломленное место на проводе.
— Но ты всё равно купи, ладно? — произнёс парень.
На лице же Соджонг проступило облегчение.
— Народ! — громко сказал Шин. — Пока пробегитесь по стаканам! Сейчас провод починим, продолжим!..
… Закончив с ремонтными работами, он, на правах первой ночи, включил то, что сам хотел:
Alan Jackson — Remember When
Remember when I was young and so were you
And time stood still, and love was all we knew
You were the first, so was I
We made love and then you cried
Remember when…
Remember when we vowed the vows and walked the walk
Gave our hearts, made the start and it was hard
We lived and learned, life threw curves
There was joy, there was hurt
Remember when…
Ты вспомни это, как я был молод и ты юна
Застыло время… Для нас любовь, была одна
Ты стала первой, как и я для тебя
И мы отдали друг другу себя.
Помни это…
Ты помни это, мы всё сдержали, в чём клялись
Да, было сложно… Не раз нас била эта жизнь
Извилист путь, у нас с тобой
Была и радость, была и боль.
Помни это…
Чтобы окончательно стереть негатив, на танец повёл Соджонг. Но на третьем куплете она вдруг отступила, улыбнувшись.
— Спасибо!
Шин приподнял брови, когда, словно так и было задумано, танец с ним продолжила Наби.
Remember when old ones died and new were born
And life was changed, disassembled, rearranged
We came together, fell apart
And broke each others hearts
Remember when…
Ты помни это, утраты боль и детский смех
Менялось вдруг… Но после бед, мы вновь наверх
Мы расходились, сходились вновь
Но не смогли убить любовь
Ты помни это…
— Итак, директор Кён, — улыбалась девушка. — Вы, как всегда, всё исправили?
— Мне бы очень хотелось, чтобы я всегда и всё мог поправить, — улыбнулся в ответ Шин.
— Мне кажется, что ты и так делаешь… больше, чем это возможно, — уже серьёзно ответила Наби.
— Не хочу тебя разочаровывать в моём светлом образе, — хмыкнул парень. — Но большую часть я делаю, исходя из личных корыстных мотивов.
— И это… ложь, директор Кён, — улыбка девушки сделалась чуть грустной. — Никакой выгоды в том, чтобы спасать одну… глупую истеричку не было. Как бы вы это не объясняли.
— Ну, мне кажется, я заслужил возможность, иногда поддаваться личным желаниям, — ответил Шин. — И смотри, к чему это привело. Иногда нужно делать то, что просто правильно. А не только выгодно.
— А судьба — это не полицейский, — подхватила Наби, при этом цитируя самого Шина. — За всё получишь то, что заслужил.
— Именно, — усмехнулся парень.
Наби озарилась светлой, какой-то даже детской улыбкой… И отступила назад, мягко разорвав объятия парня.
— А я что сегодня, переходящее знамя? — поинтересовался Шин у Сонён.
— Знамя? — не поняла девушка.
— Я говорю, тут парней вроде достаточно, — пояснил Шин.
— Директор-то один, — улыбнулась Сонён. — А другие с тобой всё равно не будут танцевать.
— Во, а это-то почему? — наморщил лоб парень.
— Это очевидно, — поиграла бровями девушка.
Шин подождал продолжения.
— И? — спросил он, не дождавшись объяснения. — Что очевидно?
— Почему другие не будут танцевать, — ответила Сонён.
Шин с недоумением посмотрел на девушку. Вздохнул.
— Ладно, думаю, это мне знать необязательно, — произнёс он.
— Во многих знаниях, многие печали, — сказала Сонён.
— Можно сказать проще, — хмыкнул Шин. — Меньше знаешь — крепче спишь.
— Ну, про студентов можно сказать ровно наоборот, — заметила Сонён. — Чем меньше знаешь, тем меньше спишь.
Песня закончилась… И тут же началась снова. Никаких возражений от присутствующих при этом не последовало.
— Шин, а ты думал, что будешь делать после универа? — спросила Сонён.
— Жить, — ответил парень. — Надеюсь, что обеспеченной жизнью.
Девушка отвела взгляд.
— А… семья? — негромко спросила она.
— Давай сделаем вид, — спокойно ответил Шин. — Что этого вопроса не было.
Сонён бросила на парня быстрый взгляд.
— Типа, не нагулялся? — спросила она.
— Сонён, ты прям очень хочешь услышать ответ? — с иронией поинтересовался Шин.
Девушка снова посмотрела на него. Хмыкнула.
— Ладно, не было, так не было, — произнесла она.
Причём она при этом… Словно что-то радостное узнала. Прямо-таки плечи расправила.
— Так, — произнёс Шин, когда и эта партнёрша сделала шаг назад. — Хаджин, ты тоже?
— Разумеется, — улыбнулась женщина. — Это вообще моя идея. Просто… Ладно, пропустила вперёд молодых.
Remember when thirty seemed so old
Now, lookin' back, it’s just a steppin' stone
To where we are, where we’ve been
Said we’d do it all again
Remember when…
Ты помнишь это, казалось тридцать — это много
Теперь уже… Мы знаем, что тогда дорога
Лишь началась, и мы сейчас
Всё повторили бы для нас
Ты помни это…
— А песню ты выбрал замечательную, — заметила Хаджин. — Это кантри?
— Алан Джексон, — ответил Шин. — Скажи мне…
— Не-а, — улыбнулась женщина.
— Я ещё даже вопрос не задал.
— Ну, вряд ли ты сейчас хочешь поговорить о работе, — снова улыбнулась Хаджин. — Шин… Мы на празднике. А в нём должно быть немного тайны.
На проигрыше после двух куплетов женщина, опять озарившись улыбкой, отступила от парня.
— Аджумма, — заговорил Шин, получив в руки следующую партнёршу. — Ты же не хотела?
— Надо же и другие песни послушать, — улыбнулась Ю Хи Лим. — Не переживай, я последняя.
— А я уж думал, со мной все потанцевать запланировали, — усмехнулся Шин.
Remember when we said, when we turn gray
When the children grow up and move away
We won’t be sad, we’ll be glad
For all the life we’ve had
And we’ll, remember when…
Remember when…
Remember when…
Ты помни это, седыми тоже станем мы
Уедут дети… И будем мы с тобой одни
Не пустим грусть, с тобой вдвоём
Мы жизнь и песню допоём
Мы помним всё…
Помни это…
Помни это…
— А о чём эта песня? — спросила женщина. — Мне кажется, она немного грустная.
— Эта песня о том, чтобы любимая помнила, — ответил Шин. — Что было в жизни. Фактически, песня-воспоминание.
— Я так и подумала, — улыбнулась Ю Хи слегка грустной улыбкой.
Гитарные переборы разливались в полумраке зала. Танцующие здесь пары были словно клипом для этой песни. Все молодые, легкие улыбки… И Шин опять поймал себя на чувстве, что он уже старый. Потому что… Ну, ему же и в самом деле не двадцать. И в его душе эта песня отзывается именно грустью, а не романтикой.
— Знаешь, иногда я ловлю себя на ощущении, — произнесла Ю Хи Лим. —
