рядом с Кремлём и ранее использовался для размещения иноземных особ королевской крови, либо иных важных гостей.
Дальше все отправились заниматься образовавшимися делами. Дарья — карать и миловать офицеров имперского гарнизона, сообщение о сдаче которых ей прислали на дарфон, ещё в первые минуты беседы. Шуйский — зондировать почву среди князей на предмет снятия опалы с московской знати. Оболенский во всеуслышание заявил, что собирается заглянуть в ближайший ресторан, но я был уверен — на самом деле кавалергард отправится отдыхать. Слишком уж плохо тот выглядел.
Сам я отправил всем членам свиты адрес того самого особняка, дав команду об общем сборе.
Когда мы с Кристиной подходили к воротам Кремля, в очередной раз звякнул дарфон рыжеволосой. Правда, в этот раз, она не стала сразу же набивать ответ, как это обычно происходило. Вместо этого глянула в мою сторону.
— Только что поступило письмо от коалиции датских и шведских родов. Они требуют от нас немедленно прекратить боевые действия против Ганзы и приступить к мирным переговорам. В противном случае, угрожают поддержать союз во время наземной операции.
Неплохой ход. Пусть и вполне ожидаемый.
— Время они указали? — уточнил я.
— Обозначили промежуток в сорок восемь часов для принятия решения, — слегка растерянно ответила дева.
Значит тот факт, что через двое суток мне требуется быть в Японии, они тоже учли. Впрочем, на игру Локи это непохоже. Слишком грубо. Скорее уж затея самих Владетелей Ганзы.
— Им выслать какой-то ответ?
Я покосился на Кристину, которая с ожиданием смотрела на меня и пожал плечами.
— Да. Предложи извиниться и немедленно выплатить репарации в размере десяти миллиардов рублей, в качестве компенсации за доставленные неудобства. Тогда мы их пощадим.
Та кашлянула и с укором глянула на меня.
— Суммарно у них тридцать один знатный род. У каждого есть вассалы и гвардия. Многие располагают флотом. А у нас ещё претензия от Цин и как я поняла, война с Пруссией. Эта малахольная ведь не остановится, пока не сожжёт Берлин.
В последней фразе прозвучали новые нотки — смертная проверяла, как я отреагирую на подобные слова о царевне. Извечная женская конкуренция давала о себе знать.
Усмехнувшись, я пожал плечами.
— Тогда ничего не отвечай. Устроим им сюрприз.
Та чуть нахмурилась, но я уже сам достал дарфон, набирая Бельского. К моменту, когда мы добрались до нужного здания, как раз успел изложить адвокату детали его будущей должности при дворе и сбросить контакт царевича Алексея, с которым требовалось связаться.
А спустя несколько минут я зашёл в гостиную, где ждали остальные члены свиты. Выставив барьер из божественной силы, оглядел старинную массивную мебель и давящую лепнину на стенах. Похоже Рюриковичи направляли сюда самых нелюбимых из числа высокородных иноземцев. Что-то подсказывало, в Москве у них должны быть и более приятные для глаза дома.
Сандал согласно рыкнул — дракону особняк тоже не слишком понравился. А я остановил взгляд на Ульрихе.
— Какие у тебя сейчас отношения с семьёй? Насколько ты им доверяешь? И как они отнесутся к предложению вернуть себе старое место в обществе?
Стоило договорить, как неожиданно послышался тонкий писк Мьёльнира.
— Помнишь, в Кремле были сс-с-странные плетения сс-с- в артефактах? Я кажетсс-с-ся понял, что там не так.
Глава V
Мьёльнир молчал, ожидая моей реакции. А вот Ульрих, с некоторым удивлением пожал плечами.
— Не сказать, что они были сильно рады моему вхождению в чужой род. Но восприняли это, как шанс. Особенно после того, как об Афеевых стали писать в газетах. Переезжать правда ни в какую не хотят — держатся за свой замок и родовой алтарь.
На секунду замолчав, поинтересовался.
— А что от них нужно?
Вести две параллельные беседы, было несколько проблематично, потому я попросил Мьёльнира чуть подождать. Сам же усмехнулся.
— Всё просто. Они найдут для нас Локи.
Выражения на лицах членов свиты появились самые разные, но превалировало удивление. Они явно не до конца понимали, чем может помочь обедневший скандинавский род в поисках того, кто располагает силой бога. К тому же, далеко не все владели полной информацией.
Потому для начала я коротко обрисовал им суть ситуации. Заодно озвучил порцию последних новостей — о начале войны с Пруссией, проблемах с Цин и ультиматуме северных стран.
Когда закончил, на какое-то время воцарилась тишина, которую нарушил осторожный голос Ульриха.
— Я всё равно пока не понимаю, как мои родители могут помочь в поисках?
На лицах всех, кроме Кристины с Илвой, тоже отразился интерес. А вот девы похоже догадались, каким именно путём я собираюсь двинуться. Смотрели скорее с ожиданием — предполагая получить подтверждение своим мыслям.
— Свенсены, это ведь древний род, у которого множество дальних родичей и просто знакомых по всей Скандинавии, верно?
Ульрих медленно кивнул. Конечно, врагов у его семьи тоже хватало. Но с момента, когда финансовые возможности рода оказались подорваны, они оказались выкинуты с игровой доски, на которой патриции резали и подставляли друг друга, чтобы получить больше власти и денег.
Что значило — никаких недавних кровников или участия в масштабных конфликтах. Равно как и небольших — брать со Свенсенов было нечего. Разве что родовой замок да прилегающие к нему горные деревни. Но в случае с твердыней рода, штурмующим достались бы лишь руины — захватить чужой алтарь целым, как правило, получалось не так часто. Тогда как ресурсов на его штурм и преодоление защиты, что питалась бы всей накопленной в мощью, потребовалась бы масса. Десяток деревень, максимальной ценностью которых были стада горных коз, такие расходы бы точно не компенсировал. Потому никто к Свенсенам и не лез — какой смысл, если даже идеально проведённая операция, принесёт лишь убытки?
— Найди способ отправить им деньги. Швеция на грани войны с Российской империей, так что действуй осторожно. А потом, пусть они отправятся в поездку по всем своим родственникам, былым союзникам и знакомым. Выберут какой-то подходящий предлог и выдвинутся, как только деньги окажутся у них на руках.
Тот молчал, ожидая продолжения. И я не стал его разочаровывать.
— Нам нужны любые слухи о людях, которым неожиданно повезло. Любых. Это может быть старый род, который обрёл второе дыхание. Новые дворяне, что благодаря счастливому стечению обстоятельств, получили статус аристократов и собственность. Везучий торговец, неожиданно ставший успешным.
Теперь в большинстве взглядов, что были на меня устремлены, читалось откровенное непонимание. Озвучить его первой, решилась Асука.
— Но мы же ищем бога. Кого-то похожего на тебя самого. Если он здесь давно, то уже давно бы оказался на самой вершине.
Я отрицательно качнул головой.
— Совсем не факт, что это на самом деле Локи. Вполне возможно, кто-то из его свиты. Даже, если это и правда он сам, то достаточно оценить стратегию, чтобы понять — оказаться лично втянутым в игру, он не хочет. Предпочитает дёргать за ниточки, находясь на безопасном расстоянии.
Японка промолчала. Зато сразу же вклинилась с вопросом Ульяна.
— Но не настолько же, чтобы маскироваться под торговца или мелкого дворянина. Даже если это человек, который завладел его техниками, зачем ему так себя вести?
Как быстро смертные привыкают к новому образу жизни. Относительно недавно, даже статус самостоятельно торговца, казался блондинке недостижимой целью. Теперь же она рассуждала так, как будто они были недостойной внимания мелочью.
— Во-первых, это как раз в стиле Локи. Возможно наш противник, это один из членов его свиты, который действует так, как его обучил бог-наставник. А во-вторых, это безопасно. Не забывай, что триста лет назад здесь был Сет. Потом, какое-то время действовали члены его свиты, что обладали божественными артефактами. К тому же, мы до сих пор не знаем, кто именно их убил. Да и личности тех, кто стоит над обоими орденами, тоже неизвестны.
Глава финансового крыла рода наморщила лоб.
— Но этим неизвестным, может оказаться сам Локи. А статус даёт не только уважение, но и власть. Силу, которую можно использовать.
Я пожал плечами.
— Возможно. Но может быть и нет. Поднимись он до уровня короля или важного сановника, пришлось бы постоянно контактировать с сильными Одарённым. Находиться подле мощных артефакторных систем. Рано или поздно, его заметили бы. А вот обычного торговца рыбой, чья семья пару
