мотивам средством политики, – это само уже есть вина, проходящая через историю. После Первой мировой войны виновность в войне была вопросом, который в Версальском договоре решился не в пользу Германии. Позднее историки всех стран не держались за чью-то одностороннюю единоличную виновность в войне. Тогда в войну «скатились» со всех сторон, как сказал Ллойд Джордж.
◆
КОГДА ЛЕТОМ 1945 ГОДА В ГОРОДАХ И ДЕРЕВНЯХ БЫЛИ ВЫВЕШЕНЫ ПЛАКАТЫ С ФОТОГРАФИЯМИ И СООБЩЕНИЯМИ ИЗ БЕЛЬЗЕНА И С РЕШАЮЩЕЙ ФРАЗОЙ «ЭТО ВАША ВИНА!», СОВЕСТЬ ЗАГОВОРИЛА, УЖАС ОХВАТИЛ МНОГИХ, КОТОРЫЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НИЧЕГО НЕ ЗНАЛИ, И ТОГДА КОЕ-КТО ВОЗМУТИЛСЯ: «КТО ЭТО МЕНЯ ОБВИНЯЕТ?»
◆
Сегодня дело обстоит совсем не так, как тогда. Вопрос виновности звучит совершенно иначе, чем прежде. Вопрос о виновности в войне на этот раз ясен. Война была развязана гитлеровской Германией. Германия виновата в войне из-за своего режима, который начал войну в выбранный им момент, когда все другие этого не хотели.
«Это ваша вина» значит, однако, сегодня гораздо больше, чем виновность в войне. Тот плакат уже забыт. Но то, что тогда узнали о нас, осталось: во-первых, реальность мирового общественного мнения, которое осуждает нас как народ в целом, во-вторых, собственное смущение.
Мировое общественное мнение нам важно. Это люди думают о нас так, и нам это не может быть безразлично. Вина становится затем средством политики. Поскольку мы считаемся виноватыми, мы – таково общее мнение – заслужили все беды, которые на нас свалились и еще свалятся. В этом заключено оправдание для политиков, которые расчленяют Германию, ограничивают возможности ее восстановления, оставляют ее без мира в состоянии между жизнью и смертью. Это вопрос политический, который не нам решать и в решение которого мы вряд ли можем – даже своим безупречным поведением – внести что-либо существенное. Это вопрос, разумно ли политически, целесообразно ли, безопасно ли, справедливо ли превращать целый народ в народ-парию, ставить его ниже других народов, продолжать унижать его, после того как он сам унизил себя. Этого вопроса мы здесь касаться не будем, как и политического вопроса: необходимо ли и целесообразно ли, и в каком смысле выступать с признанием своей вины. Возможно, что вердикт, вынесенный немецкому народу, останется в силе. Это имело бы для нас самые чудовищные последствия. Мы еще надеемся, что решение политиков и мнение народов будут когда-нибудь пересмотрены. Но наше дело – не обвинять, а терпеть. К этому вынуждает нас наше полное бессилие, в которое поверг нас национал-социализм, бессилие, из которого в нынешней технически обусловленной мировой ситуации выхода нет.
Но для нас гораздо важнее, как мы увидим себя извне, оценим и очистим. Те обвинения извне – уже не наше дело. Обвинения же изнутри, более или менее ясно хотя бы изредка звучащие в немецких душах вот уже двенадцать лет, – это, напротив, источник нашего еще возможного самоуважения, зависящего от того, как мы сами, стары ли мы или молоды, изменимся от идущих изнутри обвинений. Мы должны разобрать вопрос о немецкой вине. Это касается нас самих. Это делается независимо от упреков, которыми нас осыпают извне, хотя мы и можем пользоваться ими как зеркалом.
◆
ВИНА СТАНОВИТСЯ ЗАТЕМ СРЕДСТВОМ ПОЛИТИКИ. ПОСКОЛЬКУ МЫ СЧИТАЕМСЯ ВИНОВАТЫМИ, МЫ – ТАКОВО ОБЩЕЕ МНЕНИЕ – ЗАСЛУЖИЛИ ВСЕ БЕДЫ, КОТОРЫЕ НА НАС СВАЛИЛИСЬ И ЕЩЕ СВАЛЯТСЯ. В ЭТОМ ЗАКЛЮЧЕНО ОПРАВДАНИЕ ДЛЯ ПОЛИТИКОВ, КОТОРЫЕ РАСЧЛЕНЯЮТ ГЕРМАНИЮ, ОГРАНИЧИВАЮТ ВОЗМОЖНОСТИ ЕЕ ВОССТАНОВЛЕНИЯ, ОСТАВЛЯЮТ ЕЕ БЕЗ МИРА В СОСТОЯНИИ МЕЖДУ ЖИЗНЬЮ И СМЕРТЬЮ.
◆
Та фраза: «Это ваша вина» – может означать:
Вы отвечаете за преступления режима, который вы терпели, – тут речь идет о нашей политической вине.
Ваша вина в том, что вы еще и поддерживали этот режим, участвовали в нем, – тут наша моральная вина.
Ваша вина в том, что вы бездействовали, когда рядом творились преступления, – тут намечается метафизическая вина.
Эти три фразы я считаю верными, хотя только первая, о политической ответственности, может быть сказана без обиняков и правильна полностью, тогда как вторая и третья, о моральной и метафизической вине, становятся в юридической форме, как равнодушное заявление, неверными.
Далее «Это ваша вина» может означать:
Вы участвовали в тех преступлениях, а потому преступники сами – для подавляющего большинства немцев это явно неверно.
Наконец, это может означать:
Вы как народ неполноценны, бесчестны, преступны, вы изверги рода человеческого, вы не такие, как другие народы, – это мышление и суждение в категориях коллектива, оно подчиняет каждый индивидуум этой общности и потому в корне неверно и бесчеловечно само.
После этих кратких предварений рассмотрим все подробнее.
◆
ТА ФРАЗА: «ЭТО ВАША ВИНА» – МОЖЕТ ОЗНАЧАТЬ:
ВЫ ОТВЕЧАЕТЕ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ РЕЖИМА, КОТОРЫЙ ВЫ ТЕРПЕЛИ, – ТУТ РЕЧЬ ИДЕТ О НАШЕЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВИНЕ.
ВАША ВИНА В ТОМ, ЧТО ВЫ ЕЩЕ И ПОДДЕРЖИВАЛИ ЭТОТ РЕЖИМ, УЧАСТВОВАЛИ В НЕМ, – ТУТ НАША МОРАЛЬНАЯ ВИНА.
ВАША ВИНА В ТОМ, ЧТО ВЫ БЕЗДЕЙСТВОВАЛИ, КОГДА РЯДОМ ТВОРИЛИСЬ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, – ТУТ НАМЕЧАЕТСЯ МЕТАФИЗИЧЕСКАЯ ВИНА.
◆
I. Расчленение немецкой виновности
1. Преступления
В отличие от Первой мировой войны, после которой нам не надо было признавать за собой специфических, совершенных только одной стороной преступлений (с чем согласна историография и противников Германии), сегодня очевидны преступления нацистского правительства, совершенные им перед войной в Германии, а во время войны – повсюду.
В отличие от Первой мировой войны, после которой ответ историков всех народов на вопрос о виновности в войне не звучал в пользу какой-то одной стороны, эта война начата была Германией.
В отличие от Первой мировой войны эта война в конце концов действительно стала мировой войной. Она застала мир в другой ситуации и с другим знанием. Ее смысл вступил в другое, по сравнению с другими войнами, измерение.
И сегодня мы видим нечто совершенно новое в мировой истории. Победители учреждают суд. Нюрнбергский процесс касается преступлений.
Это сразу проводит ясную границу в двух направлениях:
1. Не немецкий народ здесь под судом, а отдельные, обвиненные в преступлениях немцы – но, в принципе, все вожди немецкого режима. Эту границу американский представитель обвинения провел с самого начала. В своей основополагающей речи Джексон сказал: «Мы хотим ясно заявить, что не намерены обвинять весь немецкий народ».
2. Подозреваемые обвиняются не в целом, а из-за определенных преступлений. Эти преступления ясно определены в уставе Международного военного трибунала:
1. Преступления против мира: планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны или войны, нарушающей международные договоры…
2. Военные преступления: нарушения правил войны, будь то убийства, жестокости, депортации на принудительные работы применительно
