– Это одежда. У вас такой нет?
– Лучше бы ты надела платье, иначе, Иона спустит на тебя всех собак, – серьезно сказала Давина.
– Как можно добраться до цивилизации? Откуда можно позвонить?
– Я не понимаю, о чем ты говоришь.
– Давина, это очень серьезно, Косте нужен врач. Ты можешь просто указать в какую сторону нам идти? Как только он проснется, мы уйдем, и не станем вам мешать, – Таня старалась говорить как можно «слаще», но девушка никак на это не реагировала.
Иона стояла в дверном проеме, сложив руки на груди. Она явно искала причину, чтобы наругать невестку, а теперь тем же взглядом она смотрела на гостью. «Что им от нас надо? Какая Шотландия?» – крутилось в голове у Татьяны.
– Я должна проверить его, – поставив ведра с водой возле большой каменной плиты, сказала Татьяна и отправилась в соседнее строение, куда Дуги отнес Костю.
– Ты должна переодеться и начать помогать мне – только так вы сможете рассчитаться за крышу над головой и еду, – не меняя тона ответила Иона и указала Татьяне на дверь: – Раз у тебя отлично получается с ведрами, нужно еще три раза сходить.
– Мальчишки бездельничают, а это самая нормальная работа для них, так чего же вы гоняете девчонок? – начала было Татьяна, но Иона, словно хореограф из «Березки», не заметно подплыла к ней и со всего размаху отвесила оплеуху.
– Да что вы себе позволяете! – закричала Татьяна.
– Тебе сказали переодеться и принести воду, – сквозь зубы сказала Иона. – А ты ставь ее греться, пора стирать, – добавила она в сторону Давины.
Татьяне стало страшно, но это был не столько страх, сколько ярость. Настоящий страх рождается только тогда, когда человек стоит перед лицом смерти, когда ты не видишь выхода из ситуации. Сейчас же, она понимала, что как только Костя придет в себя, они смогут уйти, Костя сильный и смелый. Главное, чтобы он быстрее очнулся.
Темнота наступила как-то внезапно, выпрыгнула как шутник из-за угла, загородив собой солнце. В доме на печи стояли три котла, в которых варились ткани, выполняющие роль полотенец и кухонных тряпок, платья, передники, мужские рубашки. Вонь в доме была невыносимой.
Таня выбрала минуту, когда Иона отвернулась, и выскользнула из дома. Дуги сидел возле своего дома – ровно рядом с той дверью, куда он занес Костю. Она думала сейчас о том, что напрасно считала молодого человека безопасным – он один занес почти девяностокилограммового Костю на плече.
– Зачем ты пришла? – увидев меня, пробурчал он.
– Я должна посмотреть, как он, – коротко ответила Таня, и уверенно двинулась внутрь. В доме было темно. Следом вошел Дуги, зажег масляную лампу, что страшно чадила:
– Он уже просыпался, попил и заснул снова, – неожиданно спокойным голосом ответил парень.
Костя дышал ровно, волосы прилипли к вискам, губы потрескались, но он был жив. Таня выдохнула, присела рядом с ним на пол – он лежал на тонкой рогожке, рядом стояла большая деревянная кружка. Она вылила немного воды в ладонь, полила на лицо – он отреагировал – задышал чаще, а потом отвернулся от струйки воды.
– Позови меня, как только он проснется, хорошо? – попросила она Дуги и улыбнулась.
– Откуда вы? – с каким-то детским интересом спросил он в ответ.
– Из Глазго, а до этого жили в Эдинбурге, – ответила Таня, чтобы ответить хоть что-то.
– Что за странная одежда на вас? – он руками обвел голову, показывая, скорее всего, шлемы, которые он отнес домой сразу, когда пошел за телегой.
– Это новая одежда для езды на лошади – солнце не слепит глаза, дождь не мочит, – хотела пошутить Таня, но парень принял это за чистую монету. – Нам нужно в Эдинбург, ну, или в любой большой город.
– Нельзя сейчас никуда, люди Уильяма сжигают деревни, чтобы по пути ничего не досталось Эдуарду, – серьезно сказал Дуги.
– Эдуарду? Кто он?
– Ты чего? Голова у тебя целая, вроде. Эдуард – король Англии, – засмеялся Дуги, да так заливисто, словно рассказал только что свой любимый анекдот.
Таня опустила руки и пошла в сторону дома, откуда доносились крики Ионы. Она села на землю возле ограды, где днем паслись овцы с новорожденным приплодом, и посмотрела в небо. Голова кружилась, и мысли путались. Шотландия? Эдуард? Да это тринадцатый век, черт подери! – когда они выбрались на экскурсию по Эдинбургу, захватывающая история многовековой войны Шотландии с Англией захватила Татьяну, и в отличие от Кости, она внимательно ловила каждое слово.
«После смерти Александра, Эдуард оставил править своего ставленника, но тот, «благодаря» подковерным играм вскоре оказался в английской тюрьме из-за того, что предал Эдуарда, которому дал присягу. Следующие годы правления Эдуарда – череда бесконечных восстаний в Шотландии» – вспоминала Таня слова экскурсовода.
Глава 7Она думала о том, что этого просто не может быть, и их кто-то разыгрывает. Вероятно, и Костя тоже в сговоре, и сейчас, как только она вышла из этого дома с земляным полом и стенами, выложенными наполовину из камня, наполовину из дерна, тихонько посмеивается над ней.
– Хватит бродить, иди, еда готова, хоть и не за что тебя кормить, – выглянула из дома Иона.
Татьяна не двинулась с места, продолжая смотреть в небо. Это неудобное колючее платье, что ей пришлось надеть, очень давило в швах – они были толстыми, как веревка. Ткань была домотканой, грубой, больше похожая на мешок. Она подняла подол, и рукой нашла шов – он был прошит толстенной ниткой «через край» - стянутые в жгут края ткани натирали под грудью, где был пришит подол, и в плече – месте, где крепился рукав. Одежда была настолько дикарской, что она начала верить тому, что сказал ей Дуги, но здравый смысл находил и находил другие объяснения.
– Язык! – шепотом сказала она. – Я понимаю, что они говорят, и они понимают меня. Какая к чертям собачьим Шотландия? – но, что-то заставило ее осечься, она повернула голову в сторону огромного загона, что начинался возле основного дома и тянулся далеко назад, практически до реки. Там играли мальчишки, и они пели. Если вслушаться, это был другой язык. Как, когда ты хорошо знаешь английский, легко понимаешь речь, говоришь на нем, но при этом, если абстрагироваться, это не твой язык.
– Будешь спать голодной, иди, а то все остыло уже, – на этот раз из дверного проема показалась Давина, и Таньяна четко поняла, что говорит она не на русском.
Месиво, которое они называли кашей из пшеницы оказалось съедобным, хоть на первый взгляд оно напоминало корм для свиней из той огромной колоды в загоне. Давина доедала, а Иона костила на чем свет стоит пацанов за то, что медленно жуют:
– Едите медленно, значит, и работать будете медленно, а ну, быстро все выскребайте из миски.
Мальчишки были без брюк. Скорее всего, здесь это было роскошью. Полотняные рубахи, поверх которых были надеты рогожи, похожие на картофельные мешки – прорези для головы, широкие проемы под руки и веревки вместо пояса или ремня. Голые ноги, на которых грязь засыхала и подновлялась на следующей прогулке. У женщин так же.
