задаем контуры и наполнение материальным вещам. Мы набиваем глотки нашим покупателям всяческим дерьмом, экологически чистым и безопасным, но все же. И нет числа всему тому, что мы вытворяем. Понимаешь? Мы, мать их, волшебники! Самые настоящие!
— Стой-стой-стой, Энтони, я не улавливаю сути.
— Просто дослушай. Мы ведь творим вещи из воздуха. Ладно, не совсем так, но свободная конвертация энергии в материю — это вполне можно назвать магией. И мы кормим этой дармовой магией людей за вполне материальные деньги.
— Электронные, — уточняет Гарри.
— Не важно! — хмурится гость. — А к чему это? Мы можем всю Вселенную переделать в то, чего недостает нашему телу. Да можно было бы устроить общечеловеческий коммунизм, если бы «Рейнбах» позволили! А как насытить душу? В обществе тотальной сытости невозможно наполнить брюхо смыслом. Ни жратвой, ни шмотьем, ни дурью, ни бабами — ничем!
— Энтони, послушай, — Гарри всерьез испугался за своего друга, — я прекрасно понимаю, у тебя отходняк, только не надо удаляться в такие дебри. Как придут остальные, можешь задвинуть им парочку своих теорий о человеческом всемогуществе, им понравится. Только не загоняйся, прошу тебя.
— Но, брат…
Прозвучала мелодичная трель и Энтони подавился собственными словами. Ванда спешит к двери. На голографическом экранчике радостно салютуют незнакомцы и через мгновение трое неизвестных заходят внутрь.
— Ванда, дорогая! — громогласно хохочут две близняшки, обхватив хозяйку за шею. За ними молча протиснулся затянутый в синтетическую куртку с люминесцентными вставками парень, небрежно махнув Гарри.
— Тамара, Джина! — смеется Ванда, пытаясь сбросить с себя две пары татуированных цветочными узорами рук. — Господи, успокойтесь, вас не было всего две недели. Привет, Скалли!
Смахнув вороную челку, гость пожал ей руку и направился к столу.
— Ребята, потерпите минуту, мы скоро придем, — сказала хозяйка, направившись куда-то в соседнюю комнату.
— Скалли, знакомься, это Энтони, — сказал Гарри, хлопнув гостя по сияющему синим плечу, — мой коллега, брат и вообще шикарный чувак. Энтони, это Скалли, ди-джей в «Поднебесной», тоже крутой парень и, — хозяин чуть понизил голос, — всегда знает, где достать чего-нибудь домашнего.
— Хай, — буркнул Скалли, мертвой хваткой вцепившись в руку Энтони (Даже не буду намекать, о чем это говорит. Сам догадаешься?).
— Хай, — ответил Энтони. — Гарри, включи что-нибудь потяжелее, от этой кислоты крыша едет.
Хозяин молча глянул на Скалли. Тот великодушно кивнул. Гарри щелкнул парой кнопок на униинструменте и невнятный электронный шум сменился более привычным уху Энтони индастриал-металом.
— Хочешь чего-нибудь прохладительного? — спросил Гарри.
— Я думал, мы сразу перейдем к «горячему», — сказал ди-джей, вынув из-за пазухи зеленоватую бутылку без этикетки.
— Господи, Скалли, где ты это достал? — воскликнул хозяин дома.
— Известно откуда, — усмехнулся Скалли. — Максимальная очистка, синтетика пополам с натуральными компонентами. Посмотри на цвет.
Гарри и Энтони вгляделись в странные переливы несмешивающихся жидкостей в бутылке. Словно ночник она переливалась мягким светом, поблескивая странными желтоватыми песчинками.
— Это… что? — спросил Энтони.
— Коктейль «Дон Хуан», если ты в теме, — сказал ди-джей. — Рецептура строго конфиденциальна, в Сети ее не найдешь. Вдарит как надо, можешь быть уверен.
— Чего?.. — Парень жалобно застонал. — Га-арри-и…
— Да-да, я понял, — сказал Гарри. — Извини, брат, сегодня не получится. Нашему другу малость не везет с этим делом, давай потом.
— Тогда предлагаю продолжить вечер в «Поднебесной». Хозяин недавно обновил транкобар, всякого облегченного дерьма там навалом.
— Хорошая идея! — Гарри с надеждой посмотрел на своего друга, и он лишь тихо кивнул, сделав глоток из своей бутылки. — Прекрасно! Надеюсь, все прекрасно понимают, что работу никто не отменял, а потому предлагаю отдохнуть так, чтобы ноги донесли нас до кровати без последствий.
— Верно, я сам уже не сплю третьи сутки, — согласился Скалли, — на одних транках и держусь.
— Не злоупотребляй, брат, недосыпание убьет тебя быстрее морфия. Девчонки, где вы там?
— Уже идем! — донеслось из спальни сквозь безудержный поток смеха и тихой ругани.
Скоро растянулось до конца бутылки пива, и не раньше, не позже все уселись за стол. Ванда разложила приборы и принялась угощать друзей своей стряпней. Бутылка Скалли так и осталась невостребованной, зато близняшки усиленно налегали на красное сухое вино, стреляя одинаково голубыми глазами из-под идентичных высветленных челок.
Разговоры ни о чем утомляли Энтони с каждой минутой все больше и больше, хотя лазанья и скрашивала эти бесконечные мгновения мушиного жужжания. Единственный информативный момент состоял в том, что беловласые близняшки оказались танцовщицами в «Поднебесной». Изредка вклиниваясь в общую беседу, он посматривал в глаза близняшкам и Скалли. Их зрачки то сужались, то расширялись в каком-то неведомом ритме, речь меняла темп. Все встало на свои места, когда он увидел голубоватые искорки на сетчатке ди-джея. Нейроинтерфейс, только и всего, господа гости общались на два фронта, реальный и виртуальный. Многозадачные куклы современности. Пару раз Тамара и Джина обратили на Энтони внимание, толи подмигнув, толи дернув бровью в синхронной судороге. И тут ему в голову пришла замечательная идея.
— Как думаете, чем отличается человек от животного?
Перехватив внимание слушателей, парень немного повеселел, гости и хозяева навострили уши.
— Ну… это просто, — начала Джина, а может быть Тамара, Энтони не запомнил, кто есть кто. — Человек разумен.
— Любой зверь с индивидуальным сознанием может считаться разумным, — усмехнулся Скалли, заметно оживившись. — Обезьяны способны считать, а слоны — рисовать. Творчество и логика — основные признаки разума.
— Так ты тоже философ? — рассмеялась Ванда. — Тебе повезло, Энтони, сегодня ты явно не помрешь со скуки!
— Боже, опять разговоры о смысле бытия и прочей лаже, — вздохнула вторая близняшка, отпив вина. — Неужели вам не спится спокойно без всех этих смыслов, целей?
— Нет, серьезно, давайте поговорим! — поддержал Гарри. — Наш Энтони тот еще философ, порой заслушаться можно. Что ты имеешь ввиду: физические, умственные отличия или что-то поглубже?
— Нет, в общих чертах. Так сказать, по сути. В чем главное отличие человеческой природы от той же обезьяньей, слоновьей, муравьиной? Уровень интеллекта сразу отбрасываем, Скалли уже доказал, что не мы одни способны строить из себя гениев. И да, Скалли, ты забыл упомянуть дельфинов.
— И тюленей, — добавил ди-джей.
Первая близняшка на секунду замерла, тут же выдала свою версию:
— Человек решил, что он — мера всему сущему.
— Джина, больше тебе не наливать, — сказала вторая, отобрав у нее полупустой бокал и мгновенно осушив его. Что ж, теперь Энтони понял, кто из них кто.
— Да брось ты! — усмехнулась Джина. Она уже порядком разомлела от выпитого, и никого не стесняясь взяла со стола бутылку и сделала глубокий глоток. — Ну как, я угадала?
— Очень близко, милая. — Энтони лучезарно улыбнулся. Внутренний голос не мешал ему, он вторил его словам. Дьявол одолел его — он
