Следопыт подумал и снова свернул разговор на свою тему:
– А правда, что Стивен отдал каким-то своим ученикам волшебное оружие, которое вынес из Крома, ну там не требующий зарядки огнемет, саблю, что все разрубает, доспехи непробиваемые?
– О, грызово ухо! Ты вообще меня слушаешь? Я же сказал, что волшебных предметов не бывает. Я могу допустить, что орудия Основателей обладают уникальными свойствами, но уверен, что в основе их лежит не магия, а знания и сила. А ученики Отступника, это и есть пирамидники или иначе стивенопоклонники, те, кто принял его учение о необходимости разрушить Город и жить разрозненно.
– Но ведь Стивен сам из Отцов Основателей, говорят, он и придумал Кром.
– Да, Стивен был Одиннадцатым, но он предал Порядок и перешел на сторону Хаоса. Потому мы и называем его Отступник.
– А от чего он переметнулся-то?
– Зеленый ворох! Вообще-то это информация из курса пятого класса средней школы! – с Волода наконец-то слетел сон, – Но я и раньше подозревал, что следопыты не досиживают и до третьего! Стивен встал из хрустального гроба до срока обозначенного Концом Времен. И Хаос, воспользовавшись его слабостью, соблазнил Стивена властью. Пока остальные Отцы спят, Стив решил взять в свои руки власть над людьми и стал учить их… Что это?
Волод неожиданно прервал свою лекцию. Он остановил тягла перед разваленной каменной стеной, низкой, тяглу по колено, широкой, сложенной из матерого камня.
– А я все думал, когда ты заметишь… – Ичан ухмылялся широко, как только мог. – Хорошо вас факторов учат внимательности и бдительности.
– Ты совершенно заболтал меня своим Стивеном! Так все-таки что это?
Волод погнал тягла вдоль стены, через десяток метров она повернула под углом в девяносто градусов. Волод снова последовал вдоль каменного гребня. Еще пятьдесят метров и стена снова повернула, и потом еще раз. На углу где четыре широченные стены смыкались, образуя квадрат, Волод наткнулся на ухмыляющегося Ичана.
– Что это? – снова спросил Волод.
– Это остатки пирамиды. Наверное, в ней жили пирамидники, а то и сам Стивен Отступник. Не читал ли ты об этом случайно в курсе истории за пятый класс?
– Проклятье! Неужели это и правда была пирамида? – Волод спешился, зашел за черту останков каменных стен.
Внутри россыпями лежали камни. Какие-то почти полностью затянуло в землю, другие образовывали валы и небольшие курганы, некоторые формой напоминали разрушенные колонны. На одном из таких камней, похожем на круглый стол, в самом центре квадрата лежали раздробленные кости, черепки глиняной посуды, куски выделанной кожи и меха, и ломоть темного мяса.
– Здесь степняки приносят жертвы Стивену. – сказал Ичан. – Только они называют его не Проклятый и не Отступник, а Милостивец, Заступник и Спаситель. Странно, правда?
– Кочевники поклоняются Стивену? Я не знал этого…
– Кочевники не поклоняются никому. Разве что клинку, луку и тяглу. Об удаче они просят умерших предков. А Стивена… Стивена они просто чтят. Эти подношения знак уважения и благодарности.
– Благодарности за что?!
– Видимо за его учение.
– Бред!
Ичан лишь пожал плечами.
– Или просто вера…
Следопыт и Архитектор постояли у круглого камня. В этом месте чувствовалась какая-то неуловимая свежесть, словно по жилам пробегал тихий ветерок, оставляя ощущение легкости и свободы.
– Странное место, – проворчал Волод, – видимо в таких местах Проклятый и соблазнял легковерные души.
– А мне нравится! – Ичан энергично подвигал плечами. – Едем?
Разведчики оседлали тяглов и двинулись дальше. Через несколько сотен метров от развалин, вроде дремлющий Волод процедил вдруг едва слышно и не поднимая головы.
– За нами следят от самой пирамиды. И на алтаре лежало свежее мясо.
Ичан и вида не подал, что слышит Волода. Он повернулся в седле, наклонился, будто оглядывая подпругу, в одну сторону, потом в другую.
– Ты прав. Я заметил одного. Он пеший, вооружен, идет за нами.
– Прибавим ходу, оторвемся?
– Думаешь, если он сейчас следит за нами пешим, то так же пехом он и до развалин добрался? Тягл у него где-то припрятан, а то и следом идет, тяглы у них обучены, что твои прорабы. В степи нам от кочевника не уйти. Думаю надо его отловить. Порасспросим о том, о сем, а там видно будет.
Волод зевнул, потянулся.
– На «куколку» будем брать?
– Да нет, «куколку» он враз раскусит. На «раздор» возьмем. Я – «раздорщик».
– Кто бы сомневался, – буркнул Волод.
Через час путники устроили вечерний привал.
– Где наш дружок? – Спросил Волод, снимая с огня котелок с похлебкой.
Ичан усмехнулся.
– Да разве его увидишь? Залег где-то, да и темнеет видишь быстро. Не беспокойся здесь он, никуда не делся. Ты много-то не ешь, тяжело будет за степняком гоняться.
– Верно, – согласился Волод, откладывая ложку.
А Ичан напротив взял себе добавочки.
– Слушай, Ичан, ты я заметил, ремень свой красивый никогда не снимаешь. Живот не режет?
Следопыт похлопал себя по пузу.
– Такое брюхо не порежешь. А ремень мне удачу приносит, вот и не снимаю никогда.
Минут пять слышалось только аппетитное присербывание Ичана. Доев свою добавку и отдохнув, он сказал:
– Ты вот, господин Архитектор, думаешь про себя наверно – чего этот тупой следопыт все про пирамидников разговоры заводит, и пирамида вишь опять же прямо на пути попалась… Так, господин Архитектор?
– К чему ты клонишь?
– Я пирамидник.
– Что?! Пирамидник?! – Волод вскочил, палаш, будто сам, вырвался из ножен, – Пирамидник!
– ДА! – Ичан тоже вскочил. – Хана тебе, Архитекторик!
Следопыт широко замахнулся своим огромным бердышом. Волод вдруг оцепенел – пока Ичан ворочал свою неподъемную железяку, он десять раз мог проткнуть его прикрытую лишь кожаной рубахой грудь. Перед носом Волода просвистело широкое лезвие. Волод отскочил.
– Зашибу-ууу! – Ичан как перекормленный тягл широко и неповоротливо скакал за Володом, крутил бердышом, а Волод ускользал от его кривых ударов, четко держа дистанцию. Наконец фактору надоела эта карусель, и он красивым как на картинке коротким выпадом проткнул следопыту правую кисть. Ичан взревел и выпустил бердыш, Волод, резво подскочив к нему, звезданул эфесом в висок. Ичан сделал шаг – распустив губы и выпучив глаза, мотнул головой и повалился наземь.
– Фу-уу, – выдохнул Волод.
Он подложил под руку заряженный самострел, и то и дело оглядываясь, принялся вязать Ичану руки и ноги. Закончив с этим делом, Волод стал тащить Ичана к костру, но бросил, едва дотянув его до освещенного места. Фактор отчетливо чувствовал опасность, притаившуюся во мраке.
