насыщаются, становятся грязными, полными мельчайшей пыли. Их тянет к земле, и в самом низу, придавленные весом своих грехов, они гибнут. А из павших душ рождаются новые, чистые, голодные ветерки. Летать им позволяют гравитационные неровности, к которым ириалины необычайно чувствительны. Поэтому они вытачивают в своей планете извилистые тоннели, и мчатся по ним, надеясь поймать что-то материальное и утолить свою жажду. Всё живое избегает их, но иногда магнитные полюса планеты смещаются, и ириалины могут лететь в другом направлении, выгрызая себе тоннель и пожирая всё на своём пути…
Нюхач откинулся на спинку роскошного кресла, обитую чьим-то мехом.
— Их практически невозможно убить, ничто не берёт, — сказал он. — Но нужно всего лишь поставить станцию неподвижно, далеко от планет и звёзд, где гравитация не может существенно измениться. И поместить ветерки в силовое поле, которое даже они не могут прогрызть. Тогда они смогут лишь беспомощно дотягиваться почти до самого верха стен. Но никогда не перевьются через него и не сдуют на свободу… Так странно, что настолько совершенные созданиями так легко управлять.
— По-твоему, это было легко, изучить и приручить их? — с глубоким грудным смехом отозвалась Камарра, кончик её роскошного чешуйчатого хвоста нежно обвивал ножку кресла. Фокс впился взглядом в эту деталь, посмотрел на Нюхача и удивлённо моргнул.
— Нелегко, но на то ты и гений своего дела, — с поклоном ответил ей Нюхач.
— Хватит болтать! — рявкнул огромный ящерн, маленькие глазки которого взирали с яростью и злобой на всё вокруг. Его самка затрепетала от рыка вожака и покорно склонила голову, прижала гребень. А стратег, если такое было возможно, ещё сильнее побледнел.
— Начни с этого, — приказал Трайбер, указав на кошака. — Буди его.
Стальной Нюхач повёл руками, металлические отростки затрепетали, и силовое поле, которое сковало и держало несчастного следака, резко сжалось, причиняя ему боль. Гепардис застонал, зарычал и пришёл в сознание. Он непонимающе озирался, извиваясь в силовых тисках. А затем резко вздрогнул и выдохнул, когда увидел вожака.
— Нет! — вскрикнул гепардис на своём языке, но все поняли значение его возгласа. — Нет!
— Да, — безжалостно ответил ящерн, уставившись на пленника взглядом, полным ненависти. — Ты сдохнешь, потому что решил перейти мне дорогу. Тогда, в войне за Варруну, и сейчас.
— Но ты останешься жив, только если расскажешь нам всё, — чувственно, призывно пообещала Камарра. — Ну же, говори!
Фокс смотрел на военного сыщика, и видел, как в его глазах борются долг, честь и желание жить.
— Нет, — повторил гепардис. — Нет.
То же самое слово, но сказано совсем по-другому. Фокс ощутил искреннее уважение к следаку. Тем горше было безнадёжное положение, в котором они оказались.
— Ногу, — пророкотал вождь.
Нюхач артистично взмахнул длинными пальцами, тусклые металлические нити затанцевали, и силовое поменяло конфигурацию, перетекло на два метра ниже, увлекая пленника за собой. Его нога освободилась и свесилась, врезавшись в прозрачные волны беснующихся от жажды ветерков.
Мгновение, и ноги не стало, сверху свисала культя, кровь толчками выливалась вниз, и гепардис начинал морщиться от изумления и боли, которую только сейчас ощутил.
— Зажми рану, — приказал вожак, и силовое поле стиснуло культю, чтобы пленник не истёк кровью слишком быстро.
— Теперь говори, — потребовал ящерн.
— Нет… — кровь капала из ровно обрезанной лапы кота, прозрачные ветерки танцевали, оттесняя друг друга от драгоценных капель, и за мгновения стирали их в ничто. — Нет…
— Вторую ногу.
— Стойте, — хрипло закричал Фокс. — Я скажу. Я расскажу всё. Только не убивайте его, прошу. Всё будет сделано, как вы пожелаете!
Покрытый испариной, окровавленный, измученный гепардис поднял на человека лицо. Сквозь боль и ярость в его оскаленной морде проступило удивление, затем презрение.
— Пусть будет так, — кивнул ящерн.
Фокс снова вынужденно сплюнул вниз, прочищая горло, чтобы ответить. Кровь из ноги гепардиса едва сочилась сквозь силовые тиски, и тоже исчезала внизу, в извивающейся пустоте.
— Удобно, да? — усмехнулся Нюхач. — И уборка не требуется.
— Ты. Человек. Расскажешь, зачем выслеживал Меценатов. Расскажешь, кто тебя нанял.
— Это ты и так понимаешь, Трайбер, — ровно ответил Фокс. — Нас наняла корпорация «Кристальная чистота», наняла отдельно друг от друга, чтобы мы вычислили, кто именно хочет напасть на их конвой и украсть уникальный артефакт, Сердце тишины.
— Они узнали, что будет нападение? — настороженно рявкнул вождь.
— Узнали. Их внутреннее расследование вскрыло утечку, и они сумели вычислить Маккелена, который слил вам корпоративную тайну.
— То-то он не отправил последнюю часть кода, — фыркнул Нюхач. — Я же говорил, его взяли тёпленьким. Но они так и не узнали, кто именно купил их секреты, так ведь?
— Не узнали, — согласился Фокс. — Маккелен убил себя, причём, таким способом, что посмертное сканирование и реконфигурация мозговых тканей ничего не дали. Служба безопасности «Кристальной чистоты» зашла в тупик. И они наняли меня… и этого гепардиса, чтобы мы вычислили, кто именно замышляет рейд на их артефакт.
Трое прославленных криминальных героев переглянулись.
— Как ты вышел на нас? Как догадался?
— На самом деле, несложно, — кашлянув, ответил Фокс. — То есть, никаких реальных улик на вас не было, поэтому безопасники не могли определить, откуда исходит угроза. Но я не работаю с уликами.
— Мы знаем, — плавно кивнула Камарра, и её тело красиво выгнулось в такт этому движению. — Ты не обычный сыщик. Ты аналитик, но оперируешь в первую очередь не массивами данных, а реперными точками. Выстраиваешь между ними семантические сюжетные схемы. Ты сверхразвитый логический интуит.
Её маленькие, но глубокие глаза смотрели на Фокса с куда большим интересом, чем у двоих остальных.
— Ты разузнала всё это, когда вы увидели, что я рою в вашу сторону? — недоумённо спросил детектив. Казалось, Камарра хочет что-то ответить, но она промолчала.
— Как ты догадался? — рявкнул ящерн. — Отвечай!
— По тому, как повёл себя Маккелен, — Фокс пожал плечами и тут же шикнул от боли. — В любой обычной ситуации он бы просто сдался корпорации или властям. Получил бы полное обнуление статуса и несколько лет корпоративной отработки, а после ему светила дорога в технари среднего звена. Сильное падение для ведущего технолога, но куда лучше, чем смерть. Его бы даже не бросили в тюрьму, такие опытные спецы по информационным системам слишком ценны, чтобы ими разбрасываться. А корпорация не мыслит обидами и местью, она мыслит бизнес-интересами. Тем более, корпорация… которую возглавляют живые кристаллы. Однако, Маккелен поступил кардинально иным образом, причём, не раздумывая. У него было две минуты на то, чтобы оторваться от преследования, проникнуть в отсек утилизации и запустить процесс. Если бы он промедлил хотя бы несколько секунд, группа захвата успела бы взять его живым.
— Ну грохнул он себя, — сощурился Нюхач, —
