Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
— Чертова глупая задница! — проговорила мисс Росситер. — Я надеюсь, ты предупредила его, чтобы он держал язык за зубами? Ведь все так переживают из-за своих зарплат и боятся, если кто-то узнает, сколько кто получает. Если только Брэдон раскроет рот, он навлечет на себя большую беду.
— Я предупредила его, — проговорила мисс Партон. — Но мне показалось, что Брэдону стало смешно, и после этого он поинтересовался, сколько, по моему мнению, понадобится времени на то, чтобы выяснить, сколько зарабатывал Дин.
— А сколько Дин получал?
— Шесть, — ответила мисс Партон. — А большего он и не заслуживал, я так считаю. Должна заметить, что отделу будет намного лучше без него. Он иногда раздражал.
— Я не считаю, — проговорила мисс Росситер, — что это хорошо — смешивать людей с университетским образованием с мелкими служащими, выполняющими простые виды работ и различные поручения. С оксфордскими и кембриджскими все сводится только к плохому языку, системе «подай-принеси», но не все могут с этим мириться. Некоторые считают, что над ними насмехаются.
— Да, и именно Инглеби их расстраивает больше всего. Он никогда не воспринимает что-либо всерьез.
— Многие не воспринимают, — сказала мисс Росситер. — Для них это лишь игра, но у Копли и Уиллиса все серьезно. Когда Уиллис впадает в свои метафизические рассуждения, Инглеби становится плохо. Лично я — многогранно мыслящий человек. Мне даже нравится его слушать. А толпе, конечно, это все малоинтересно. Если бы Дин не упал с лестницы, между ним и Уиллисом явно завязалась бы заваруха.
— А я не понимаю, с чем это все было связано, — проговорила мисс Партон, тщательно размешивающая свой кофе.
— Наверняка дело в девушке, — произнесла мисс Росситер. — Уиллис частенько выезжал куда-нибудь на выходные вместе с Дином, а потом они вдруг перестали общаться. Однажды прошлым мартом они сильно поссорились. Мисс Митейард слышала.
— А она поняла из-за чего?
— Нет, конечно. Просто ей надоела их ругань, и она отправилась сказать им, чтобы они замолчали. Ей нет никакого дела до эмоций и личных переживаний других людей. Забавная женщина. Ну, я полагаю, нам лучше поехать домой, иначе утром мы будем в неважной форме. Шоу было неплохим, не правда ли? А где чек? Ты съела на два пирожных больше, чем я. Давай расплатимся поскорее, да и поедем.
Девушки вышли из углового дома на Ковентри стрит, повернули направо, пересекли Пиккадилли и оказались рядом со входом в кафе. Мисс Росситер ударила подругу по руке:
— Смотри! Это он! Взглянул и даже не поприветствовал нас!
— Идем, — вторила ей мисс Партон. — Это не может быть он. А, нет — все-таки он! Посмотри-ка на часы и гардению, и, дорогая моя, какой монокль!
Не обращая внимания на комментарии женщин, джентльмен двигался по направлению к ним, куря сигарету. Когда он подошел совсем близко, мисс Росситер расплылась в приветливой улыбке и проговорила:
— Привет!
Мужчина машинально приподнял шляпу и кивнул. Лицо его было чисто выбрито. Мисс Росситер зарделась румянцем.
— Это не он!
— Он принял тебя за проститутку, — заметила мисс Партон с некоторым смущением. — Но, как мне показалось, не без удовлетворения.
— Как странно, — пробормотала мисс Росситер. — Я была готова поклясться...
— Вообще-то он мало на него похож. Когда он подошел близко, это стало ясно, — произнесла мисс Партон. — Я же сразу сказала тебе, что это не он.
— Ты сама говорила, что это он. — Мисс Росситер обернулась через плечо и как раз в этот момент стала свидетельницей забавной сцены. Шикарный лимузин медленно подъехал к площади Лейчестер и остановился напротив входа в бар «Критерион». Мужчина вышел к машине и перекинулся несколькими словами с тем, кто находился внутри, закурил сигарету и облокотился одной рукой на ручку двери так, словно хотел ее открыть. Прежде чем он успел ее приоткрыть, двое мужчин внезапно выросли рядом с ним, они только что вышли из дверей магазина. Один из мужчин заговорил с шофером, другой положил руку на элегантное плечо джентльмена. Они обменялись несколькими короткими предложениями, затем мужчина отошел от машины. А другой в этот момент как раз открыл дверь. Элегантно одетый джентльмен наконец-то сел внутрь автомашины, стоявший рядом последовал за ним, и компания отъехала. Все произошло настолько быстро, что мисс Росситер даже не успела повернуться и ответить на восклицание подруги.
— Это арест! — задыхаясь, вымолвила мисс Росситер, глаза ее горели. — Те двое явно были детективами. Что же такое натворил наш друг в монокле?
Мисс Партон была заинтригована:
— А ведь мы говорили с ним и подумали, что это Брэдон.
— Я говорила с ним, — поправила ее мисс Росситер.
— Ну хорошо — ты, — согласилась мисс Партон. — Ты меня удивила, Росси, ловкий ход. Одно понятно: если Брэдон завтра не появится в агентстве — значит, это явно был он.
Но, конечно же, это был не мистер Брэдон, так как последний уже утром спокойно находился на своем рабочем месте. Мисс Росситер заглянула к нему и поинтересовалась, нет ли у него брата-близнеца.
— Нет, я такого не знаю, — ответил мистер Брэдон, — только один из моих кузенов немного похож на меня.
Мисс Росситер рассказала ему о вчерашней встрече с джентльменом в монокле с небольшими изменениями.
Например, она не сочла нужным упомянуть, что, обратившись к нему, выглядела как проститутка, заигрывающая с клиентом.
— О, не думаю, что это мог быть мой кузен, — проговорил мистер Брэдон. — Он абсолютно добропорядочный человек. Его, например, отлично знают в Букингемском дворце и все такое.
— Продолжайте, — попросила мисс Росситер.
— Я — черное пятно в семье, — сообщил мистер Брэдон. — Он даже никогда не обращает на меня внимания на улицах. Должно быть, это был кто-то другой.
— А вашего кузена тоже зовут Брэдон?
— Да.
ГЛАВА 3 НАСТОЙЧИВЫЕ РАССПРОСЫ НОВОГО РЕКЛАМНОГО АГЕНТА
Мистер Брэдон уже с неделю работал в «Пимс паблисити» и успел усвоить несколько вещей. Он выучил среднее количество слов, которые могут поместиться на четырех дюймах бумаги; понял, что недовольство мистера Армстронга можно легко сменить на милость хорошей выкладкой, в то время как мистер Хэнкин воспринимал художественную работу как пустую трату времени для рекламного агента. Также Брэдон заметил, что слово «чистый» опасно употреблять в рекламном тексте, потому что если оно использовалось невзначай, то навлекало на клиента неминуемые вопросы со стороны различных городских служб, тогда как выражения «высочайшего качества», «лучшие ингредиенты», «выращенный в лучших условиях» не имели конкретного значения, а следовательно, были безопаснее; что фраза «давая работу тысячам британских служащих...» не была эквивалентна фразе «британцы сделали прорыв»; что северная часть Англии любила масло и маргарин чуть подсоленными, в то время как жители южной стороны предпочитали сладковатый вкус. Ему стало известно, что газета «Морнинг стар» не принимает никаких рекламных объявлений, где встречается слово «лечить», хотя не возражает против, например, таких слов, как «облегчить», и то, что любая организация, претендующая на слово «лечить», явно являлась запатентованным медицинским предприятием и пользовалась дорогостоящими печатями; что наиболее успешные тексты были простыми со стилистической точки зрения; что самые настоящие шедевры рекламной мысли, как правило, отвергались, потому что в них можно было усмотреть нечто противоречащее законам британской прессы. Брэдон узнал, что основной целью художника было отодвинуть текст в рекламе на второй план, при этом на первый выдвигалось изображение, а рекламный агент был отъявленным амбициозным негодяем, единственной целью которого было захламить все пространство вербальными составляющими, не оставив ни дюйма для визуальной части. Также ему удалось выяснить, что человек, отвечавший за выкладки, постоянно пытался примирить эти постоянно воюющие стороны; что все отделы объединялись против ненавистного клиента, который всегда настаивал на том, чтобы испортить показываемые ему лучшие образцы, запихивая туда всякую лишнюю информацию, — одним словом, всегда учитывал только собственные интересы и полностью игнорировал все, что заботило остальных.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
