Стив вышел из машины, подошел к передней двери, открыл ее.
Вики сидела в общей комнате перед телевизором, слушая новости. Этим она теперь занималась большую часть времени. Услышав, что дверь открылась, она вскочила, взволнованно прижала руку к сердцу.
– Кто там?
– Это я.
В дверях стоял Стив. Сердце ее снова подпрыгнуло. Он выглядит просто ужасно. Небритый, волосы всклокочены, под глазами темные круги. Совсем не похож на того человека, которого она знает восемнадцать лет. Хотя… Внезапно ей вспомнилось, как выглядел Стив тогда, восемнадцать лет назад, когда они только познакомились. Такой же диковатый вид, весь словно натянутая пружина, которая вот-вот лопнет.
– Что случилось? Почему ты здесь?
Вики знала, что з это время муж должен быть на работе.
Стив поставил портфель, устало снял пиджак.
– Где девочки?
– У Шоны Лайонс. Играют с ее детьми. Чтобы не крутились здесь. Сегодня эти ищейки-журналисты в первый раз оставили нас в покое. Они очень пожалеют о том, что пропустили тебя. Пока что им удалось только запечатлеть меня на рынке или в то время, когда я отвожу детей в школу.
– Вики… – Стив стоял, бессильно опустив руки. Человек, раздавленный жизнью. – Меня отстранили от работы, до конца расследования.
У нее перехватило дыхание.
– Они сказали, что для меня же лучше, если я не буду работать, пока все не закончится. Забрали машину, мой офис, вообще все…
У Вики подогнулись колени. Она опустилась на диван и обхватила голову руками. Вся ее жизнь рушится. Люди уже начали обходить ее стороной. Те, кого она называла друзьями. А те, кто еще продолжал с ней общаться, советовали быть осмотрительной, позаботиться о себе и дочерях, оставить Стива.
– Я не убивал ее, Вики, – услышала она сухой, безжизненный голос Стива.
Он подошел к ней, приподнял подбородок. Обведенные темными кругами глаза словно прожгли ее насквозь.
– Ты веришь мне?
– Да… – Голос Вики сорвался.
– Если бы даже и не верила, я бы не осудил тебя. Похоже, никто больше мне не верит.
Стив отпустил ее. Прошел через всю комнату, к окну, взглянул на бассейн, сверкавший в лучах солнца, на розы, которые сам посадил, когда они только въехали в этот дом, на полосатые пляжные полотенца, небрежно брошенные дочерьми на шезлонгах. На привычные знаки нормальной жизни.
– Это все, что я могу тебе сказать. Я не убивал Лори Мартин. Я даже не видел ее в тот вечер. Вообще я едва знал ее. Мы встречались только по делу. Она симпатичная девушка. Много работала. Очень хотела подобрать для нас хороший дом.
Вики молча смотрела на мужа. Ей так хотелось верить ему. Человеку, которого она любила с самого окончания колледжа, отцу ее детей. Она знает его лучше, чем кто-либо другой. Но остается все тот же вопрос. Если Стив не убивал Лори Мартин, то кто же это сделал?
Глава 9
В этот вечер Стив вел себя как нормальный семейный человек. В шортах и майке, с волосами, аккуратно зачесанными назад, он готовил для детей бургеры и хот-доги в саду позади дома. Они сидели всей семьей в крытом дворике, обращенном к бассейну, и разговаривали.
– Папа, ты выглядишь очень усталым, – заявила десятилетняя Тэйлор, рассеянно жуя чизбургер, хотя обычно это была ее любимая еда.
Он пододвинул к дочери миску с салатом. Положил немного ей на тарелку.
– Овощи тоже нужно есть. А тебе положить, Мелли? Шестилетняя Мелли, крошечная, как и мать, с такой же тонкой костью, подняла глаза от горячей сосиски в тесте.
– Нет, спасибо. Знаешь, папа, Тэйлор права. Ты выглядишь как-то странно.
Вики налила себе еще шардонне, не глядя ни на дочерей, ни на мужа.
– Это из-за той пропавшей женщины, да, пап? – спросила Тэйлор. – Все только о тебе и говорят. И по телевизору постоянно это показывают.
– Я знаю, знаю.
Дрожащими руками Стив положил себе салата, которого ему вовсе не хотелось.
– Сначала мне казалось, что это здорово… Ну, знаешь, что моего папу показывают по телевизору. Но теперь…
Глаза Тэйлор наполнились слезами. Она поперхнулась, положила вилку с чизбургером.
– Мне очень жаль, что так получилось, Тэйлор. Руки Стива сжались в кулаки. Господи, что же он наделал? Как такое могло случиться с ним? С его семьей…
– Это ничего, папа.
Мелли соскользнула со своего места и подбежала к отцу. Обвила его худенькими ручонками, сжала так крепко, как только могла.
– Пусть они все говорят, что хотят. Мы тебя все равно любим, папа.
– И я вас люблю, моя крошка.
Стив погладил ее волосы. Глаза его встретились с глазами Вики.
– Нет, я так не могу. Мне надо уехать отсюда, побыть одному, все обдумать.
– Но куда же ты поедешь?
Вики больше ничего не сказала, но Стив и так понял. Полиция за ним следит. Смотрят, не сбежит ли он, например, в Мексику, не убьет ли еще кого-нибудь…
– Поеду в коттедж на озеро Эрроухед. Там, в горах, тихо, спокойно. Мне надо уйти от этого… от этого постоянного напряжения. Ты не волнуйся. – Он понял, о чем она думает. – Я дам Зукерману знать, где я.
– Эрроухед? – Тэйлор очень любила коттедж на берегу озера в горах Сан-Бернадино. – А нам с тобой нельзя поехать? Ну пожалуйста, пап, всего на несколько дней…
Она подбежала к отцу, прижалась с другой стороны. Стив обнял девочек за худенькие плечи, прижал к себе, с трудом сдерживая слезы.
Взглянул на Вики.
– Все, что для меня имеет значение в жизни, находится сейчас здесь, в этом доме. Я хочу, чтобы ты помнила об этом.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами. Стив поцеловал девочек, потом ласково отстранил.
– Мне очень жаль, ласточки мои, – сказал он с наигранной веселостью, – но сейчас ничего не получится. Может, позже, в следующем месяце, вы сможете поехать в Эрроухед. А сейчас папа отправится рыбачить один.
Внезапно Вики резко вскрикнула. Стив вскинул голову. Она смотрела куда-то через его плечо. Раздался щелчок, потом вспышка фотоаппарата.
– Убирайтесь отсюда! – закричала Вики.
Зажав в руке бутылку, она вскочила, помчалась за двумя мужчинами, спрятавшимися в кустах, и швырнула бутылку им вслед.
– Подонки! Убирайтесь из моего дома!
Девочки тоже пронзительно закричали, напуганные появлением незнакомых людей и внезапной яростью матери.
– Мама! Мама! Что случилось? Кто это?
В ужасе они прижались к отцу. Стив обнял дочерей, подняв голову к небу, чтобы они не видели выражения его лица. Лица загнанного человека, который только что изображал нормального горожанина у себя в саду в обычный летний вечер.
