и улыбнулся. На миг ему захотелось поправить одеяло, подоткнуть его, словно перед ним спал не юноша, уже на голову переросший отца, а маленький мальчик, но Бажен сдержал порыв отцовских чувств. «Негоже раскисать», — сказал он мысленно самому себе и провел ладонью по начавшему покрываться морщинами лицу.
Джафа редко старели как обычные люди. Обычно они на долгие десятилетия как бы замирали в возрасте плюс-минус сорока лет и, лишь когда им становилось ближе к девяти десяткам, происходило лавинообразное проявление возрастных признаков и они за пару-тройку лет превращались в глубоких стариков. Бажен оказался из той редкой породы воинов бога, кто старел как обычный человек. Более того, из-за случившегося с сыном, он выглядел лет на десять старше реального возраста. «Ничего, еще успею внуков понянчить», — тряхнул он головой, подхватил боевой посох, поправил тяжелое кольцо брони, составляющее с воротом единую систему, и тихим шагом направился к сеням.
Выйдя на улицу и вдохнув прохладный утренний воздух, он недовольно посмотрел на стелющийся по двору туман. Осень Бажен не любил, а уж когда приходили первые холода и появлялся туман… Он снова вспомнил то, как был безмерно счастлив и горд, ожидая рождение долгожданного сына, и то, как стал вдовцом, потеряв свою Ладушку.
— Текматей, — приветствовал командира Радогор.
— Баджакакмете, — кивнул Бажен. — Туман, — поморщился он, протягивая другу руку и здороваясь с ним по настоящему, искренне, а не выполняя ритуальную часть встречи старшего с младшим, да еще с использованием языка богов.
— Скоро развеется, — пожал протянутую ладонь Радогор.
Бажен кивнул и махнул рукой, первым срываясь на бег. Подчиненный ему десяток воинов последовал за командиром, на ходу перестроившись в две шеренги.
— Плохо спалось, — тихо сказал Бажен, стоило отряду оказаться за оградой и углубиться в лес.
— И я полночи ворочался, — шепотом ответил Радогор, бегущий рядом с командиром.
— Еще у кого-то из наших? — огибая дерево спросил Бажен.
— Трое, — коротко доложил Радогор, легко перепрыгивая толстый корень.
Дальнейший путь проделали в молчании. Опытным джафа не требовались слова, им и так все было предельно ясно. Осень — время сбора урожая, свадеб, ярмарок и… набегов-испытаний для молодых джафа. Именно осенью они не просто показывали воинскую доблесть и брали свою первую кровь, но и оказывали максимальное давление на возможности конкурента своего бога.
Гоаулды не слишком-то заботились о благе и быте людей, занимаясь более своими делами и предпочитая править чаще с помощью кнута, чем пряника. Впрочем, вымереть от голода они не позволяли. Должен же кто-то на них работать, вот и помогали. Во-первых, они снабжали своих рабов высокоурожайным семенным материалом, во-вторых, в случае совсем уж крайней нужды, выдавали мубу — особый порошок, ничем не отличимый от муки, но куда более питательный, правда, совершенно безвкусный. И ладно бы только это, но муба имела особенность — она убирала любой привкус и аромат. Жить на такой пище можно, но радости подобный рацион не доставлял совершенно. В определенном смысле — подобное несло мощнейший воспитательный момент. Кто долго жил на мубе, готов был, если не совершить подвиг, так приложить максимум старания, лишь бы не повторять этот опыт.
Десяток витязей перешли на тихий, стелющийся шаг и стали подкрадываться к кромке леса. Чтобы воины, охраняющие чапай, не теряли бдительности, сменщики всегда пытались устроить тихое нападение, изображая из себя группу вражеских диверсантов, высадившихся на планету с помощью космического корабля. В принципе, это была довольно распространенная тактика, забросить отряд на алакеше и одним ударом захватить звездные врата. В случае успеха, через них перебрасывались основные силы, и вместе с атакой из космоса защитникам приходилось отражать внезапный удар в тыл на земле. Впрочем, порой удавалось обойтись только последним.
Бажен аккуратно раздвинул кусты и взглянул сквозь листву на цель. Каменное основание с крутыми ступенями, пара обелисков, исписанных знаками древнего языка богов, в которые во время гроз били молнии, подзаряжая всю систему, невысокая, всего лишь по пояс, круглая колонна с наборным устройством и самое главное — огромное кольцо чапая, диаметром где-то в двадцать локтей. Десяток воинов охраняли врата богов, позволявших практически мгновенно перемещаться между мирами по всей галактике, а может и за ее пределами. Во всяком случае, насколько Бажен помнил со времен обучения в доме бога, для последнего есть только два препятствия — расход энергии и наличие принимающих врат.
Витязи Пересвета стояли на положенных местах. Четверо контролировали чапай, готовые в любой момент направить посохи на пробудившиеся врата и поприветствовать незваных гостей плазмой, шестеро контролировали подходы. Бажен кивнул Радогору, тот махнул рукой остальным, и они оба спокойно вышли из кустов. Их тут же заметили, но они быстро и синхронно взмахнули посохами, подавая условный знак. Им ответили, и отряд направился к вратам.
Разумеется, Пересвет и его воины не стали расслабляться, мало ли откуда потенциальный враг может узнать о сигналах. Опять же, от своих сменщиков стоило ждать подвоха в любом случае. Вопрос стоял лишь в том, будут ли они нападать сегодня, или решат и дальше усыплять бдительность. Само собой, шагов за триста до чапая Бажена и его витязей встретила посланная Пересветом парочка джафа, которые не только удостоверились в том, что идут свои, но и переместилась в тыл сменщиков. «Расслабились вы все же», — усмехнулся про себя Бажен, от которого не укрылась небрежность оказавшихся сзади воинов.
— Текматей, — вскинул руку Пересвет.
— Текматей, — ответил как равный равному Бажен, и его воины атаковали.
Окончательно расслабившаяся парочка в тылу получила похожие на молнии разряды парализующих выстрелов из зентов, ручного оружия вроде пистолета, формой и внешним видом напоминающих поднявшую голову и раздувшую капюшон кобру. Но это ерунда и, в общем-то, привычно, куда интереснее и неожиданней воины Бажена атаковали остальных. Они использовали камни. Обычную гальку, подобранную по руке, форме и весу. Одно движение, и припрятанное в рукаве падает в ладонь, короткий взмах кисти, отработанное часами тренировок движение, и противник получает удар. Кто в лоб, кто по руке, в любом случае — время выиграно. Разумеется, никто не стал хвататься за зенты, мечи и прочее оружие, молокососов тут не было, и все всё прекрасно понимали.
— Неожиданно, поздравляю, — усмехнулся Пересвет, потирая шишку на лбу.
— С лета готовились, — принял заслуженную похвалу Бажен.
— У нас тоже сюрприз припасен, жди, — подмигнул ему Пересвет.
— Удиви меня, — улыбнулся Бажен.
И тут из центра чапая ударило нечто вроде бурлящей струи воды, но далеко она не пошла, вырвалась метров на десять в обе стороны от кольца звездных врат, после чего мигом втянулась, разлилась в нем, затянула голубоватой пленкой с белесыми разводами все пространство, став походить на стоящий
