слова практически в них не встречается. Сплошь и рядом употребляются иные выражения для обозначения семейной домохозяйственной группы: "focus", "ignis"; "una carruca"; "sui omnes"; "hii qui ad ipsum pertinent"; "heredes sui" etc. По-видимому, в представлении составителей грамот и самих крестьян супружеская семья не являлась еще чем-то самостоятельным, обособленным и заслуживающим специального обозначения" (Габдрахманов, 1996, с. 31).
"Человек того времени не отграничивал себя с женой (или мужем) и своих детей от родителей, близких или дальних родственников, живших с ним под одной крышей, а также других лиц, не связанных с ним кровным родством" (Абрамсон, 1996, с. 103).
"Долгое время кровнородственные — вертикальные — связи доминировали над супружескими: и жена, и муж чувствовали себя прежде всего членами своего рода, а уж потом — членами домохозяйственной супружеской ячейки. Неудивительно, что современникам долгое время не приходит в голову называть супружескую чету (с их детьми) тем термином, которым впоследствии стали обозначать семью" (Бессмертный, 1996, с. 348).
Оформление «малой» семьи, которая нам привычна сейчас, происходит главным образом вместе с распространением такого явления, как город. Ещё в XI веке городов в Европе было очень мало — города в ту пору лишь "изредка встречаются" (Дюби,1994, с. 11; Гис, Гис, с. 160). Но в период 800–1100 гг. н. э. «малая» семья начинает всё чаще появляться то здесь, то там (Блонин, 1990, с. 144; Абрамсон, 1996, с. 104) — в разных регионах Европы эта тенденция начиналась в разное время, но в целом можно определить началом период именно IX–XI века. Этому оформлению «малой» семьи способствует совокупность факторов, среди которых и наконец-то сформулированный христианской церковью концепт моногамного брака (Гис, Гис, с. 63; Блонин, 1990, с. 143) (да-да, до этого времени христианство не очень беспокоилось по этому поводу и в целом вполне себе мирилось с полигамией, распространённой тогда в Европе), и определённые сдвиги в экономике, всё чаще вынуждающие людей переселяться из сельской местности в города, тем самым порывая с большими родственными группами (Абрамсон, 1988, с. 47).
Но «малая» семья в тот период Средневековья только распространялась — превалирующим же объединением людей по-прежнему оставалась «большая» семья, домохозяйственная община: на Руси она и вовсе будет оставаться таковой вплоть до конца XIX в. (Пушкарёва, 2011, с. 94). «Малая» семья раннего Средневековья всё ещё "как бы растворялась в других социальных группах, прежде всего в больших родственных коллективах" (Ястребицкая, 1982, с. 255).
Массово же ситуация меняется лишь в Новое время (в XVI–XVIII вв.) с индустриализацией, развитием капитализма, стремительным ростом городов и массовой миграцией в них сельского населения. В условиях городов необходимость в «большой» семье всё больше отпадала (поскольку отпадала необходимость иметь много рабочей силы для содержания хозяйства) — сначала в маленьких городских хибарках, а потом и в ещё меньших квартирах объединения людей становились всё меньше. Так ближе к XIX в. окончательно укрепилась современная нам семья (нуклеарная, от лат. «nucleus» — «ядро», состоящее отныне только из мужа, жены и детей; иногда в литературе встречаются упоминания и о «ядерной» или «атомарной» семье). Причём, детей с каждым последующим поколением также становилось всё меньше. Как подчёркивают историки, "и римляне, и варвары нашли бы брак и семью в 1500 г. кардинально отличными от тех, к которым они привыкли" (Гис, Гис, с. 307).
"… представление о семье как ячейке общества, состоящей из родителей и детей, отсутствовало практически до конца XVIII века. Современная семья — реально новый тип общественной группы. Когда мы говорим о семье в более ранние периоды, мы используем то же слово, но имеем в виду принципиально другую с точки зрения психологии структуру" (Николаева, 2017, с. 8; Давлетова, 2015, с. 136).
Только к середине XIX века, всё больше откалываясь от многочисленных родственных связей и исторгая из себя других людей (в лице работников и прислуги), в западной цивилизации получает распространение известный нам нынче "культ семьи" (Репина, 1996, с. 25). Тенденция этой «нуклеаризации» достигла своего пика только в XX веке, но одновременно с этим, институт семьи начал буквально «сыпаться»: число разводов в развитых странах стало немыслимым для прежних эпох (о связи между усилившейся «нуклеаризацией» и одновременным ростом разводов поговорим дальше). Главное, что здесь нужно понять, это факт, что современная семья — конструкция довольно «свежая» (Gillis, 1996, p. 133) (которую, правда, уже успели, то ли по ошибке, то ли из хитрости, окрестить «традиционной» и нагрузить соответствующими "традиционными семейными ценностями"). С возникновением этой новой формы человеческого сожительства возникли и некоторые иные аспекты, позитивных из которых оказалось мало. Но об этом позже.
Всё описанное наводит на мысль о существенных различиях в психологии людей прошлых эпох и человека современного. Люди прошлого ощутимо иначе оценивали и переживали свою общность, принадлежность к группе. Мы сильно ошибёмся, если будем полагать, что даже рабы, слуги и батраки были какими-то сторонними элементами в рамках «дома». Это были единицы одного слаженного коллектива, между которыми обязательно возникали эмоциональные связи и чувство родства. Не зря «Домострой» предписывал хозяйке радеть о слугах, «болезновать» им и быть «заступницей» перед хозяином (Пушкарёва, 2011, с. 46; Найдёнова, с. 300). Вообще, в рамках домохозяйства прошлого порой "не ощущалось явного различия между несвободными и свободными слугами и даже резко выраженной разницы между рабами и другими домочадцами, включая хозяев", так как все вместе бок о бок грелись у домашнего очага и спали на соседних кроватях под одной крышей многие годы (Абрамсон, 1996, с. 108). Даже у римлян между рабом и господином могли выстраиваться симпатии и любящие отношения (Вейн, 2017, с. 69). То же самое было характерно и для рабовладельческой эпохи США: между белыми женщинами и их чернокожими рабынями возникали эмоциональные связи, "они доверяли друг другу свои переживания и секреты и установили систему женской взаимовыручки. Многие хозяйки работали плечом к плечу с рабами" (Ялом, 2019, с. 259). Рабы, слуги и батраки в домохозяйствах прошлого — совсем не аналог современных ремонтных бригад из ближнего зарубежья, которые входят в наш дом поклеить обои и выложить плитку. Рабы, слуги и батраки в прошлом — совсем не сторонние люди, это часть самого дома, его домочадцы. Сейчас нам, родившимся и выросшим в изолированной нуклеарной семье, непросто представить такое положение вещей, когда даже от прочих родственников мы нередко стараемся держаться подальше.
Переход от одного исторического типа «семьи» к другому непременно связан и с глубинными переменами в психологии, с трансформацией такой пресловутой вещи, как "семейные ценности" (Абраменкова, 2008, с. 93). Если в прежние эпохи царили патриархальные отношения, и главным в семье был
