Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
на это перекрестие, а потом, на манер совы, из-под потолка глядеть, как там внизу суетится презренное земноводное по имени Витя. Это-то, можно сказать, нормально. Ничего против не имею. Но, как уже сказал, «призраки» — логики. Поэтому Палатенцо у нас выключила свет, залезла на канделябр, а потом заставила свой зад сиять. Не совсем зад, конечно, а так, филей и ту свою часть, которая у нее вроде подола платья. Получилось такое наглухо мистическое зрелище пылающего призрачным белым пламенем, струящимся под неощутимым ветром, канделябра. Но мой пытливый разум тут же опознал и верхнюю половину Юли над этим непотребством, и её пылающую во всех смыслах задницу.
Пусть и оформленную сейчас как одетую.
На часах у меня значились цифры, обозначающие 18 00 раннего вечера и 93 очка социальной значимости. Откуда взялся рост с 82-ух? Ни малейшего понятия не имею и смотрю на эти очки… с большим сомнением. Думается мне, что эта система общественного контроля юных неосапиантов далеко не безгрешна и не точна, а показывает лишь то, что выгодно тем, кто из нас, чурок эдаких, пытается сотворить людей. Это как еще одна пионерия — отличников продвигаем, троечников угнетаем их несознательностью. Ну, то есть с паяльником у жопы. Плохо, что ли? Хорошо?
Но мне — пофигу!
Всё, надо идти помогать Вике, благо что Юленция, заседающая на новом троне, от книжки отрываться не собирается и игнорирует меня во всю мощь своего непростого жизненного положения. Кто такая Вика? Девочка это. Трехметровая. Хорошая такая девочка. Даже знакомая чуть-чуть, я как-то советовал ей сочинить юбку, совмещенную с шортами, когда случайно воткнулся ей головой в задницу около Пятой Ноги, проходя мимо.
И вот, попала она к нам прямо накануне Нового Года.
Сама общага «Жасминная тень» основным своим зданием напоминала здоровый деревянный барак в два этажа, обвитый многолетним плющом и прислоненный жопой к огромной стене, разделяющей кварталы Стакомска. Но это было лишь основное здание. Рядом стояли еще два — пародия на самолётный ангар, также прислоненная к стене, да нелепая разжиревшая круглая башня противно розового цвета. Вот в «ангар» я и отправился. Оказался он, как я узнал полчаса назад, отделением общежития, где жили негабаритные по размерам товарищи, такие, как моя новая соседка, Виктория Ползунова.
Правда, наш Витя далеко не мать Тереза, поэтому он топает в гости к своей новой соседке только для вида, хоть и несет девочке трехлитрушку повидла. На самом деле товарища Изотова интересует никто иная как Цао Сюин, в данный момент обхаживающая попавшего в её логово монстров ребенка.
Спускаться на лифте размерами со все мои апартаменты, да еще и с шестиметровым потолком, было эпично. У него внутри было порядка 7 панелей с кнопками этажей, самых разных размеров и на разной высоте! Наиболее крупные всего в два раза меньше канализационного люка!
Очу-меть. Ну и, конечно же, помещения для проживания расположены были по четыре на «этаже», причем выход был прямиком из кабины лифта, имевшей 4 раздвижных двери. Вполне удобно, да и в гости большие ребята могут ходить друг к другу при обоюдном желании.
Комната оказалась здоровенной, квадратов 60, с пятиметровыми потолками. Что я, что баба Цао тут смотрелись совсем уж карликами или вообще, каким-то подобием Алис в Зазеркалье. Ну я-то ладно, а вот сама комендант, важно управляющая послушно и быстро шмыгающей трехметровой девочкой, выглядела почти комично. В основном за счет того, что интонации и жесты старой китаянки, обычно жесткой и сухой, сейчас были исполнены… ну, не знаю? Сильно заржавевшего материнского инстинкта, который глубоко заснул в начале холодных 70-ых? Да, как-то так.
— Викуууусик! — бодро заорал я, вытягивая перед собой вверх, как жрец майя свежевырванное сердце, банку с повидлом, — Это тебе!
— Викусик?! — оторопела девочка, останавливаясь с пробуксовкой. Нет, девушка, конечно, ибо «Викусику» уже пятнадцать годов стукнуло, но была она ко всей своей трехметровости настолько эээ… девочковая, что вот у меня язык не поворачивался.
— Викусик, — безапелляционно заявил я, подходя под угрожающее молчание бабы Цао к большой девочке и впихивая ей в руки банку. Та, автоматически её взяв, принялась растерянно стоять, сродняясь с новым именем. Или повидлом, тут уж я не знаток девичьих душ.
— Шипоголовый, — позади меня донеслось мрачное и, вроде бы, слегка смущенное, — Ты чего пришёл? Я же сказала меня дождаться там?
— Во-первых, любопытно, — не стал юлить я, — А во-вторых…
Обитатели «Жасминной тени» сейчас разделились на две фракции — те, кто куда-то пристроился на праздник и те, кому податься было либо некуда, либо нельзя. Либо не влезет, безжалостно добавил я, смотря на Викусика, которая тут же захотела потеряться. Мне с подобным положением вещей мириться было просто западло, о чем я китаянке и поведал. Старая перечница, выслушав меня внимательно, задала неожиданный, но крайне ехидный вопрос — с какого перепугу ей, Цао Сюин, помогать мне устраивать какую-то джигурду в общаге, если это будет неудобно? Лично ей?
— Так по комнатам же нажрутся, — развел я руками, — А так — в одном месте. И вы под боком со своими пузыриками…
— То есть меня ты приглашать не хочешь? — прищурилась старая карга.
— Почему не хочу? Очень хочу. На первую часть банкета, — слегка ошеломил я бабку. Новонареченная Викусик стояла с трехлитровой банкой повидла в ладошке и дышала через раз.
Демократии и равноправия не существует. Нет, конечно, если бы человечество изобрело бы какой-нибудь искусственный разум, способный управлять всем нашим стадом справедливо и карать анально каждого плохиша, тогда бы да. Но вот здесь и сейчас — нет. В «жасминке» проживают и те, рядом с которыми просто не расслабишься. А также те, кто просто не может с кем-либо контактировать ночью. Поэтому я внес предложение разделить событие на две части — раннюю официальную, дабы никто не ушёл обиженным, и полную для тех, кто не представляет опасности для окружающих. Кричащих, пьяных и бухающих. Бабуля получит возможность очень оперативно отреагировать на любого, кто слетит с нарезки, дети получат праздник, а на улицах Стакомска дружинники (которых будет реально много) арестуют меньше коморских. Ну, как вам?
— И Янлинь позовешь? — прокурорски прищурился на меня китайский глаз, — Она ведь еще…
— И шо? — еврейски переспросил я, косясь на шевелящиеся уши Викусика, — Это ждёт.
— А она может…, — вредная бабка не сдавалась.
— Почему может? — перебивал я её, — Она обязательно будет!
— И ты…
— А шо я?
Вот как-то так и договорились. Правда, это было лишь начало совершенно бессмысленной эпопеи, которую я взвалил на собственные плечи. Думаете, дурью маюсь, уважаемая,
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
