— Вот послушай. — Она прочла: — «После того как Северный Вьетнам освободил лейтенанта Макманна из плена, он был возвращен в Соединенные Штаты и два месяца пролежал в Военно-морском госпитале в Сан-Диего. Впоследствии он был с почетом уволен из Военно-морского флота по состоянию здоровья, с сохранением звания капитан-лейтенанта».
— Интересно, что значит «по состоянию здоровья»? — сказала Бет.
* * *
Впервые Бойс заподозрил неладное несколько дней спустя, когда увидел издали, как Бет направляется в «Хабеус сандвич», любимое заведение джорджтаунских студентов-юристов, в сопровождении Кеннета Кембла Макманна. Бойс вошел туда следом за ними и, обнаружив, что они уютно устроились вдвоем в отдельной кабинке, доложил о себе коротким приветствием. У Бет был явно огорченный вид.
— Я присяду, не возражаете?
— Конечно, пожалуйста, — искренне сказал Кен Макманн и широко улыбнулся, обнажив зубы, белые, как клавиши рояля «Стейнвей».
Казалось, это огорчило Бет еще больше.
Пока не принесли жареную картошку, они говорили о пустяках, а потом Бойс, всё больше укреплявшийся в своих подозрениях, решил взять быка за рога.
— Так значит, если верить Бет, тебе пришлось уволиться из флота по состоянию здоровья.
Бет обмерла.
— Ага, — сказал Кен.
— Наверняка причина серьезная.
— Да нет. Этого требовал флотский устав, только и всего.
— И все-таки, какова причина?
Бет пнула его по ноге:
— Он не хочет об этом говорить, Бойс.
— Просто спросил.
— А знаешь, что было тяжелее всего? — сказал Кен. — Прощаться с сестрами из флотского госпиталя.
— Но тебе пришлось уволиться, так ведь?
— Бойс! Пожалуйста, перестань!
— Ничего страшного. Я мог бы и остаться, но только на канцелярской работе.
Бойсу стало интересно, считается ли пенис частью боевой техники, необходимой для исполнения служебного долга на борту военного корабля.
За столиком воцарилось неловкое молчание.
Кен сказал:
— Если ты и вправду хочешь знать…
— Боже мой, — вмешалась Бет, — уже без четверти восемь!
— Что, намечается конец света?
— Мне пора возвращаться в библиотеку.
— Ну что ж, иди, — сказал Бойс. — А я хочу послушать рассказ о Кеновом ранении.
Бет прищурилась.
— Мне в живот угодила трассирующая пуля. Кажется, рана так и не зажила до конца.
Бет повернулась к Бойсу:
— Может, расскажешь Кену про травму, которую ты получил во время игры в сквош? И из-за которой тебя не отправили во Вьетнам?
По дороге в библиотеку, после того как Кен ушел, Бойс спросил:
— Обязательно нужно было вспомнить про мое колено?
— Ты вел себя как недоумок.
— Я хотел, чтобы ты получила ответ на вопрос, который тебя явно мучил.
— Спокойной ночи! — Она повернулась и пошла в другую сторону.
За неделю до выпускных экзаменов Бет постучалась в дверь Бойса. Она была взволнована.
— Думаю, нам надо поговорить.
— Мы уже говорим.
— Ну хорошо, — сказала она и выпалила: — Кен сделал мне предложение.
Бойс в изумлении уставился на нее.
— А ты сказала ему, что уже обручена? Со мной?
— Угу.
— Ну и что?
— Я дала ему согласие.
— Разве можно обручиться с двоими?
Бет нежно поцеловала Бойса в макушку, место, наиболее чувствительное к катастрофам.
— Прости, милый, — сказала она. — Так уж случилось.
— По-твоему, это должно меня утешить?
Бет с Кеном поженились два месяца спустя. Брак зарегистрировал судья Уиггинз.
Глава 5
— Обязательно нужно было сказать, что генеральный прокурор приносит меня в жертву на алтарь своего непомерного честолюбия?
— Ты пропустила ключевое слово, — сказал Бойс. — Приносит вдову в жертву на алтарь своего непомерного честолюбия.
— Не могу представить себя вдовой.
— Пора привыкать.
— Но зачем его злить? Наверняка он уже рвет и мечет.
— Боишься, что он очень рассердится и обвинит тебя в убийстве? А я хочу, чтобы он рассердился. Хочу, чтобы все они рассердились. Рассерженные люди совершают ошибки. А нам нужно, чтобы противник совершал ошибки, поскольку ты и сама уже их совершила немало.
— Например?
— С чего бы начать? Например, разговаривала с агентами ФБР в отсутствие адвоката. Люди, которые грабят магазины самообслуживания, и те понимают, что это глупо.
— Какое впечатление я бы произвела? Наняв адвоката.
— Умной женщины.
— Черт возьми, Бойс, я же была в шоке. Ты когда-нибудь просыпался в одной постели с мертвой женой?
— Я даже ложился в одну постель с таковыми. — Он вздохнул. — Откровенно говоря, я удивляюсь, что ты так всё испоганила.
— Оскорбления входят в те услуги, за которые ты берешь тысячу долларов в час, или оплачиваются отдельно?
— Отдельно, по счету за «изготовление фотокопий, телефон, факс и услуги посыльного». — Он прочел отчет ФБР. — Почему ты отказалась пройти проверку на полиграфе? Ты поступила правильно, но поскольку все остальные твои поступки были нелепыми, мне это интересно.
— Это же оскорбительно, — взволнованно сказала она. — Я только что вернулась с похорон мужа на Арлингтонском кладбище. И предложение пройти проверку на детекторе лжи показалось мне в высшей степени неуместным.
— Твое негодование весьма убедительно. Я даже начинаю жалеть, что тебя нельзя допросить в суде.
— Я хочу дать показания.
Бойс рассмеялся:
— Ты ни в коем случае не будешь давать показания. Что с тобой? Неужели ты забыла всё, чему учили на юрфаке?
— Я хочу рассказать правду.
— Черт возьми, ты все забыла. В том числе и самое важное правило: правде в суде не место.
— Не помню, чтобы меня этому учили.
— В торговле недвижимостью главное — район, район, район. В судебном разбирательстве — впечатление, впечатление, впечатление.
— Впечатление, — сказала Бет. — Вот, взгляни.
Она показала ему номер «Нью-Йорк пост».
КАК ХОРОШО БЫТЬ СНОВА ВМЕСТЕ!
ЛЕДИ БЕТМАК И НАГЛЕЦ БЕЙЛОР.
