Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
— Я сам удивился. Сперва, когда осматривал квартиру, не понял, кто в ней живет. Вбежала какая-то девочка с котом. Потом еще заглянул пожилой мужчина — что называется, за солью. Я не вытерпел, спросил: «А кто тут прописан?» Хотя, как вы понимаете, мы и так это выясняем…
— Понимаю.
— Ну и вот, — он прикусил кончик ручки, которую вертел в пальцах и внимательно взглянул на клиентку. — Это были соседи. Они все доверяют друг другу, так что и вы можете быть спокойны.
— То есть дверь запирать нельзя? — иронически произнесла та. — Соседи обидятся, решат, что я их принимаю за жуликов?
— Вовсе нет. Просто я рекламирую вариант. Такое нечасто встретишь.
— И не говорите!
— Так.., вы внесете залог?
Когда заговаривали о деньгах, Татьяна сразу обретала почву под ногами. Деньги — это реальность. Это все.
И это намного надежнее незапертой двери.
Она уплатила. Сделка была совершена через две недели, после оформления всех необходимых документов.
После переезда ей было очень не по себе, как всегда в новой квартире. Другие запахи, другие звуки за стеной. Новый вид из окна, С нею постоянно здоровались в тамбуре, и постепенно она стала узнавать соседей. Мать и дочь — обе хорошо одетые, миловидные. «Где папаша?» — спросила она себя и не смогла ответить на этот вопрос. У них был кот — Татьяна определила его как сиамского (разницы между тайской и сиамской породой она, как многие, не понимала и потому ошиблась). Кот иногда истошно орал по ночам. Она это слышала даже через толстые стены — риелтор не обманул, дом был выстроен на совесть, но и это не спасало. Был еще сосед — тихий пожилой мужчина, щуплый на вид. Она ничего о нем не знала, впрочем, как и о матери с дочкой. И в третьей квартире обитал парень — она его видела только со спины. На удивление тихий, и все бы хорошо… Но Татьяне всегда казалось, что он старается побыстрее скрыться с глаз. Ни его лица, ни его голоса она не знала. Это была тень, которая мгновенно появлялась и тут же исчезала из тамбура.
Дверей никто не запирал — это была правда. Сперва она полагала, что из-за этого к ней станут ломиться непрошенные гости, и очень этого опасалась. Но вскоре убедилась, что кнопка ее дверного звонка вполне может зарасти плесенью. Ее не игнорировали, но к ней и не лезли. И тогда она сама перестала запирать дверь.
Ничего не изменилось. К ней не заходили. Ни за солью, ни поговорить, (чего можно было ждать от одинокой женщины, явно разведенной, оставшейся с ребенком). Ее вообще не замечали. Настал день, когда она, вернувшись с работы, думая о том, что одиночество становится все более ощутимым, а перспективы для брака — расплывчатыми, захотела, чтобы кто-то к ней заглянул.
Где-то в тамбуре хлопнула дверь. Но шли не к ней.
Она не запирала дверей уже и ночью. Ее не беспокоили. Спала Татьяна спокойно. Тем более спокойно, что появился Дима. Она дала ему ключи от квартиры. Ей уже не было одиноко. О соседях, живущих странной, такой доверчивой жизнью, женщина уже не думала… Дверь она запирала только в тех случаях, если уезжала в командировки. Она вошла в жизнь тамбура, ничего не зная о ней.
Заперла ли она дверь сегодня, когда он пришел?
Татьяна не могла вспомнить. Возможно, да. А может быть, и нет. Да, это было свидание. Дверь полагалось запереть. А с другой стороны — это был тамбур, где все друг другу верили. И ведь никто никогда к ней не врывался!
А почему она не слышала звона ключей в замке, перед тем как появилась эта девушка на пороге комнаты?
Дверь все-таки была не заперта? Ключи были у девушки в руке, но отпирала ли она ими замки?
Татьяна не могла ответить.
Ключи давно уже стали для нее такой ненужной условностью, что женщина перестала о них думать.
И вот чем все это кончилось. У нее на кухне — труп.
* * *
— Это мой сосед, — истерически повторяла она, стоя на кухне. Трупа уже не было, а место, где он лежал, тщательно обвели мелом. В черное окно билась ополоумевшая метель. Женщина взглянула на часы. Половина третьего.
— Вы его опознали?
— Ну конечно! — Она сжала ладонями виски, стараясь прийти в себя. — Видела много раз.
Милиция приехала почти мгновенно — отделение, куда она позвонила, было сразу за углом. Четверо — один все снимал на видеокамеру, другой шастал по квартире, третий просто стоял и смотрел на пятно запекшейся крови. Четвертый — он показался ей главным — говорил с нею.
— Мы не общались, — нервно продолжала женщина, запахиваясь в махровый халат, который так и норовил разойтись в самых важных местах. — Но здоровались.
— " Как он тут оказался?
Женщина с яростью подняла взгляд:
— Сама хотела бы знать! Он никогда тут не бывал, я даже имени его не знала!
— Так получается — вы вообще не в курсе дела?
Она уловила что-то очень неприятное в тоне вопроса и сразу насторожилась. Это ей помогло. Впервые за весь вечер — надо сказать, идиотский вечер — в голове у нее прояснилось. И сперва она подумала о Диме.
Затем — о Маше. И потом — о ключах.
— Не в курсе, — твердо ответила Татьяна. — А вы тоже кое-чего не понимаете.
— То есть?
Следователь — а она полагала, что с ним и говорит — произнес это весьма агрессивно. Однако Татьяну это лишь ободрило. Бороться с трудностями она привыкла с детства. С тех пор как отец-алкоголик просто ради развлечения ударил ее головой о плиту в бараке, в том поселке, где они все — Таня, двое братьев, тоже спившаяся мать и, конечно же, папаша — прозябали много лет. Причем прозябали в буквальном смысле слова, поскольку дело было в Сибири. Тогда она поклялась себе в том, что достигнет успеха, и никогда в ее жизни не будет вони, нищеты, побоев.
Она вздернула подбородок:
— Что есть, то есть. Этот тамбур — особенный. Вы прошлись бы по другим квартирам.
— В чем дело?
— А в том, что я тут ни при чем. Этот человек никакого отношения ко мне не имеет.
— А как же он сюда попал?
— Это могло случиться как угодно, — Татьяна, наконец, справилась с завязками халата и больше не смотрела на меловой контур у окна. Она снова стала сильной, обеспеченной, волевой женщиной, не последним человеком в «не последней» фирме. На работе с нею считались, так почему теперь должно было быть иначе?
— Этот тамбур полон сюрпризов, — теперь уже она иронизировала, а следователь покорно слушал. — Двери не запираются. Только внешняя. Его могли убить в собственной квартире и перетащить ко мне, чтобы сделать подлость… Но в это я не верю, потому что ни с кем тесно не общалась. За что им меня ненавидеть? И все же, это первый вариант.
Теперь ее слушали все, и женщина с удовлетворением это отметила.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
