Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
от детей?
Жена с телефоном ушла на кухню показать печенье, которое они вместе выпекли. А Петр рассказал о первых миланских впечатлениях.
– Ты ощутил энергию большого города?
…?
– Сейчас принято говорить об особом драйве мировых центров – Парижа, Нью-Йорка, Лондона, ну и Москвы, конечно же.
– Там, где «мильон меняют по рублю»? Ты же знаешь, я люблю центры культуры, а из движухи здесь очаровательные доисторические трамваи с деревянными рамами. В хвостовом граненом фонаре чувствуешь себя стрелком-радистом старинного самолета.
Сицилийская мозаика
оцион приятно совмещать с исследование. Пока все спали, Петр тихо выскользнул из дома и пробежался по линии былых городских стен Милана. Проверял предложение Антона: раз на миниатюре «Несение Креста» изображены городские ворота, то и колонну-пирамиду надо искать на границе прошлого и настоящего. На карте центр города опоясывали два уличных кольца – меньшее соответствовало средневековым стенам XII века, большее показывало размеры «испанского»[10] города XVI века. Из старинных ворот первого оборонного ряда стояли только Порта Тичинезе. Единственные одноарочные, ведь направление в сторону города на реке Тичино не такое значимое, как дороги в Рим, Бергамо, Комо. Улицы в сторону больших городов расширяли в первую очередь, вот и выжили только ворота на второстепенном направлении, тичинские, правда, выросшему городу они стали узки, и по сторонам ясной древней дуги пробили еще два прохода уже со стрельчатыми арками.
Крепость, построенная в XVI веке в правление испанского короля Филиппа II, также не сохранилась, только пунктир ворот показывал былое место бастионов – Порто Ориентале, Романо, Нуово, Гарибальди… По вечной иронии истории эти ворота к испанской династии отношения не имели, их возвели уже в XIX веке, что демонстрирует имя Гарибальди, не напоминали они и городские въезды – их строили в виде триумфальных арок. Арка, или арка с кордегардиями, или одни кордегардии в шеренгах классических колонн. Историческую застройку сохранить может только бедная и мудрая власть. О чем думали миланские правители, Дивин не знал, но деньги здесь водились всегда, и город постоянно бодро перестаивали.
Домой Петр не пошел, сел за столик на площади, заказал два круассана, три столбика разноцветного желе на круглом печенье, названия он не знал и решил именовать облатками и тирамису. Попробовал тирамису – восхитительно! Сделал глоток капучино и отправил Антону заранее приготовленное сообщение: «Иди к библиотеке с женской головой на фронтоне. Дальше мимо ангелов, поддерживающих балконы, к дому с нарисованными дамами, собирающими виноград. На площади поверни направо к парным павильонам. Жду под зданием с красными львами на карнизе».
Они договаривались вместе погулять по городу, и Петр решил, что мальчик выйдет быстрее, если получит такой вызов.
Петр добирал ложкой остаток крема, когда на соседнее сиденье плюхнулся Антон.
– Ха, с закрытыми глазами, – заявил Антон, приветствуя Петра.
– Ни одной пирамиды у городских ворот я не нашел. Что тебе взять?
– Я говорил, пирамид здесь нет. Сок – апельсин и яблоко. А панну у нас едят только девочки, – оценил он заказ Петра.
Надо ли говорить, что когда Петр вернулся за столик с соком и еще одним кофе, облаток на тарелке не было.
Они доехали на метро до станции Lotto Fiera. Антон обещал показать «его Милан». Дивин ждал руины, заброшки, может быть, эмигрантский район с черными расслабленными стайками – взять его на слабо. Но Петр попал на бесконечный забор с граффити. Они шли уже десять минут мимо современной баллончиковой каллиграфии. Преобладали абстрактные композиции и орнаменты, сюжетные рисунки здесь оказались не в чести. В Барселоне в пакистанском районе или в нигерийском Палермо встречаются росписи колоритнее.
– О каких расследованиях будешь рассказывать в клубе? – не поворачивая головы, спросил Антон, но фразу явно готовил, предпочел обтекаемую форму простому: «Мама мне говорила о твоих делах».
– Ну, я же не Ватсон, криминальный блог не веду. Да, и не обо всём можно рассказывать. У детектива шишки свои, а секреты чужие, – например, томить Елену Петр не стал, хозяйка всегда хочет знать, зачем приглашали ее гостя, и он поведал о старинном семейном предании, начинавшемся с миниатюр Чудесного часослова. Но фотографию с полной загадкой не показывал.
– Приготовил доклад о секретах новейшей истории, в политике же все разбираются, вот пусть и поспорят. А для тебя у меня есть одна история…
– Пару лет назад зашел я в антикварную лавку в Палермо. В Палермо обычно продают яркую фаянсовую посуду и вазы в виде больших голов – сарацинов, красавиц, рыцарей – стандартный набор со времен нормандского завоевания. А здесь предлагали в основном изразцы и напольную плитку, на мой взгляд, старинную. В Палермо столько заброшенных зданий и закрытых церквей, что сковырнуть пару квадратов покрытия труда не составит.
– Появляется продавец, и я спрашиваю его, нет ли чего подороже. Он показывает старинную посуду. А еще подороже? Он открывает шкаф с мятыми дарохранительцами, светильниками. Нет, говорю, мне бы что-то пооригинальнее. Захотелось увидеть самое ценное в этой лавчонке. Я шел из университета, и на мне была недавно приобретенная тройка свекольного цвета. Под однотонным пиджаком жилет в серебряную полоску. Для Палермо с его горами мусора и сыпящимися домами я выглядел словно сбежавший со свадебной церемонии шафер.
– Причем продавец, похоже, был из наших – русский или украинец. Наверняка и меня он определил, но мы чинно карт не раскрывали и общались по-английски. Блефовать надо до конца. Следовало что-то купить, достаточно дорогое и за наличные. На одной из полок нашлась сцена фехтования на трех изразцах. Сюжет в Палермо популярный – рыцари в одинаковых доспехах, но у одного шлем с гребнем, а у другого чалмообразный и с полумесяцем.
– Мусульманин?
– Естественно, побеждает всегда христианин. Руку правую потешить – сарацина в поле спешить… Сцена, привлекшая мое внимание, отличалась неожиданными деталями, христианский рыцарь заступает ногой за ногу противника, словно делает заднюю подножку, а колет спереди снизу и прямо в открытый рот араба. Мне как раз нужен был подарок сыну, и я покупаю эти плитки, не раздумывая, сбив цену всего на каких-то десять евро.
Изразцы.
Мраморная мозаика церкви Иисуса, Палермо.
– Сын занимается фехтованием?
– Нет, самбо. Покупаю, значит, плитки и прошу показать что-нибудь действительно серьезное. Продавец мнется, мнется, но ведет меня в заднюю комнату, где к стене прислонена мраморная плита. Метра полтора в высоту… Ты в Палермо был?
– Нет,
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
