— Здравия желаю, товарищ полковник, — скороговоркой выпалил я, — капитан Жарский для выслушивания хороших новостей прибыл.
Офицер оторвался от стопки бумаг, которую усердно изучал, и поднял на меня до одури усталые глаза, подчеркнутые глубокими почти черными синяками. Он вперил мне в переносицу такой тяжелый взгляд, что я захотел провалиться сквозь пол, лишь бы только не видеть его суровой недовольной физиономии. И в этом своем желании я был отнюдь не одинок.
Люди, особо впечатленные грозным видом нашего комбата, распускали слухи, что Гиштап есть никто иной, как один из самых первых инфестатов, попавших на службу в ГУБИ. Однако я не был склонен верить в эти сказки. Уж больно морда у Анатолия Петровича старая. Тот же Изюм, разменявший не так давно шестой десяток, выглядел максимум на сорок, ведь темный дар заметно продлевал молодость своего носителя. Многие популистские некробиологи, вроде того, которого мы слушали по радио, утверждали, что повелители некроэфира и вовсе могли стать бессмертными. Но как по мне, то лажа это все полная.
— Вижу, что прибыл, — проворчал наконец полковник, и сделал приглашающий жест в сторону кресла. — Почему так долго?
— Пробки, — односложно отмазался я, присаживаясь на предложенное место.
— Не свисти, — не повелся комбат, — сегодня суббота.
— Значит, где-то на моем пути авария попалась, — невозмутимо пожал я плечами, продолжая гнуть свою линию.
Знаменитый армейский принцип — даже если тебя на чем-то подловили, то стой на своем до победного. И пусть это будет выглядеть крайне нелепо и натянуто, но отступаться никак нельзя. Не знаю, отчего так повелось, но всегда работает…
— Ага… авария, — недоверчиво сморщился Гиштап, — рассказывай больше. Слышишь, Жарский, ты меня за дебила-то не держи! Там, где ты мандеть учился, я там преподавал, тебе ясно?!
— Предельно, товарищ полковник! Так что за новости? — умело переключил я собеседника на более насущную тему.
— Хорошие, Юра, хорошие! — преувеличено радостно потер ладони офицер. — Пополнение тебе в группу нашел. Теперь у вас полное звено будет! Трио, так сказать!
— Э-э-эм, да мы с Виноградовым и так хорошо справляемся… — попытался откреститься я от навязывания какой-то сомнительной кандидатуры.
— Не обсуждается! — с ходу отмел все мои возражения командир. — Сверху спустили распоряжение, расшибиться, но укомплектовать все имеющиеся отделения не менее чем на девяносто процентов! Радуйся, что я вас с Виноградовым вместе оставил, а не раскидал по разным группам. И ты не думай, Жарский, что это моя личная придурь. В ФСБН идет масштабная реорганизация и оптимизация, особенно в регионах. Там просто тотальная нехватка кадров, ставящая под вопрос само существование нашей службы. Остается радоваться, что у нас, в столице хотя бы с этим нет таких серьезных проблем…
— Да эта оптимизация идет, сколько я тут работаю… — не желая уступать, пробубнил я.
— И еще дольше будет идти! — внезапно рявкнул полковник. –Ты что, не видишь, что мир меняется, капитан?! А если не подстраиваться под него, то скоро окажешься на обочине истории, как та же Италия!
При упоминании этой страны мне внезапно захотелось спросить, а в курсе ли Гиштап, что мой напарник бывал в Риме. Но я быстро задавил этот без сомнения глупый порыв. Во-первых, комбат не мог не знать, ведь наши личные дела он сто процентов изучил лучше, чем общевойсковой устав. А во-вторых, вряд ли Изюм бы захотел, чтоб я обсуждал эту тему с кем-то посторонним.
— Ладно, ну и что за пополнение? — сдался я. — Кого вы мне подыскали?
— О, это крайне перспективный инфестат! — излишне увлеченно принялся расписывать офицер моего нового подчиненного. — Молодой, конечно, но это даже хорошо. Воспитаешь его, как тебе нужно…
— Звучит крайне мутно, товарищ полковник, — кисло отозвался я, нисколько не обрадованный подобной перспективой.
Взвалили на мою голову… учить теперь еще кого-то. Будто мне по службе и без этих сосунков не хватает проблем.
— Разговорчики, Жарский! — моментально сорвался на крик Гиштап. — Приказы не обсуждаются! Если сказал, значит, будешь исполнять!
— Да твою ж мать… — вполголоса выругался я.
— ЧЕГО ТЫ ТАМ БЗДНУЛ?!!! — раненным бизоном взревел командир, и я понял, что слишком уж много дерзил с ним сегодня.
— Я сказал: «Есть, товарищ полковник!» — по-военному громко и четко выкрикнул я. — Где там мой новый боец?
— Возле двери стоит, ты его должен был видеть, — заметно потеплел голосом офицер, а потом с ходу начал нарезать мне задачи. — Принимай шефство, знакомься, заявку ему на персональный ИК-Б оформи, в клинику свози, чем раньше он гормональную терапию начнет, тем быстрее выйдет на рабочую кондицию…
— Что-о-о?! — невежливо перебил я командира, когда в полной мере осмыслил сказанное. — Он еще не прошел «гормоналку?!» Вы кого мне пихаете, Анатолий Петрович?! Это чё за херня такая?! Только не говорите, что тот щегол у кабинета и есть мой новый боец! Иначе я подумаю, что вы его угробить хотите на первом же выезде!
Понимаю, так грубить начальству чревато. Однако и смолчать не было никаких сил. Возмущение так и полилось из меня, как дерьмо из прохудившейся цистерны. Но к моему вящему удивлению, Гиштап не только не вздернул зарвавшегося капитана на месте за подобное поведение, но даже как-то виновато отвел взгляд.
— Ничем не могу помочь, Жарский, — развел он руками, проявляя поистине ангельское терпение. По крайней мере, раньше за ним такого не водилось. — Страна нуждается в новых инквизиторах, причем здесь и сейчас, а не когда-то потом. Старая система подготовки признана утратившей актуальность. Поэтому и обучать их теперь придется, что называется, «в поле».
— То есть «обучать?» — понизил я голос. — Он что, еще и в учебке не был?!
— Нет, ну ты совсем уж плохого о нашем ФСБН не думай, — возмутился полковник. — Кто отправит на операцию неподготовленного инфестата, способного съехать с катушек в любой момент?!
— Ну хоть это радует…
— Твой новый подопечный с отличием окончил ускоренные курсы по владению некроэфиром… — несколько смущенно договорил Анатолий Петрович.
— Да сука! — сплюнул я, понимая, какой головняк на меня пытаются навесить.
— Поставишь его в строй за полгода, к награде представлю, — быстро подкинул полковник мне пряник вместо кнута. — Нас общий смотр через шесть месяцев и показательные выступления ожидают. Много шишек из правительства приедет любоваться на цвет боевой инквизиции. Будут решать, эффективно ли в ФСБН бюджет расходуют, так что новички к тому моменту уже должны себя проявить.
— Да меня эта показуха в последнюю очередь волнует! А если новобранец нас с Виноградовым подведет в самый неподходящий момент?! В гроб мне эту медальку вложите?!
— Не сгущай краски, капитан! Ты же командир отделения, — посуровел Гиштап, буровя меня недобрым взглядом. — Косяки твоих подчиненных — твои косяки. Так что, давай, Жарский, заканчивай мне тут в мозги срать нытьем своим! Улыбнулся, подобрался, браво крикнул: «Есть!» и отправился исполнять.
