Бааль Сулам и направлял их к таким, как я. Что же такого в нас, другого?! Во мне?! Что?
Не услышат они!
Прошло несколько месяцев, пока я понял, что значит, что «у них нет левой линии», как сказал РАБАШ. Понял, почему он показал эти статьи мне, не верящему ни во что, с массой вопросов, с постоянным недовольством собой и Творцом.
Для меня вдруг проявились с особой ясностью (я этого не видел раньше), вот эти строчки из первой статьи «Нет никого кроме Него»: «.И только тому, кто действительно хочет приблизиться к Творцу, дают помощь свыше, не позволяя удовлетвориться малым и остаться на ступени маленького, неразумного ребенка, чтобы не было у него возможности сказать, что, слава Богу, есть у него Тора и заповеди, и добрые дела – так чего еще ему не хватает? И только, если на самом деле есть у человека истинное желание, такой человек получает помощь свыше и всегда показывают ему, насколько он плох в нынешнем состоянии, то есть посылают ему мысли и рассуждения, направленные против духовной работы. А все для того, чтобы он увидел, что нет у него полноты единения с Творцом».
Я читал это и с каждой строчкой, с каждым словом раскрывал высоту РАБАШа, который – единственный! – записывал за Бааль Суламом это «Услышанное». И ведь никто, кроме него, это не делал!
Какую же силу надо было иметь, духовную, внутреннюю, чтобы слышать отца, все прочувствовать, запомнить (ведь он не давал ничего записывать на уроке), а потом выйти и слово в слово занести в тетрадку. А бывало, что приходилось записывать не десяток слов, не сотню, а тысячу.
А то, что он действительно запоминал слово в слово, в этом у меня нет никаких сомнений.
Потому что они были близки не только как отец и сын, но и как две ступени духовной лестницы, – один передавал другому то, что никто из других учеников не слышал. И не мог услышать. Потому что у них не было, как говорил РАБАШ, левой линии – то есть сомнений у них не было. Потому что на вопрос «Есть ли у меня любовь к Творцу или нет?», они, не сомневаясь, отвечали: «Есть, конечно же!..»
РАБАШ говорил о таких, что они на 100 % находятся в любви к себе, и все же говорят о любви к Творцу. И, значит, нечего им исправлять. Нет у них левой линии. Не для них говорил Бааль Сулам, и не для них «Услышанное». Не услышат они.
Молитва
«А если нет левой линии, то и не может быть настоящей молитвы, – так говорил РАБАШ. -Средняя линия не рождается из простого сложения левой и правой. Тут нужен высший свет. Он приходит в ответ на молитву».
Вот и получается, что каждая статья в «Услышанном» – это молитва.
Поэтому РАБАШ никогда не расставался со своей синей тетрадкой. Всегда она была с нами во всех поездках. Всегда лежала на столике возле его кровати. И так часто я видел, как он подхватывал ее, открывал там, где откроется, читал несколько строчек и замирал, словно прислушивался.
Она была частью его самого. Его сердцем, его душой. Она была неразрывной связью с отцом, а значит, и со всей цепочкой великих каббалистов.
И поэтому, когда поздним вечером 1991 года, в больнице, он протянул мне ее со словами: «Возьми ее себе и занимайся по ней», – я понял, что приближается что-то ужасное. Он расставался с ней, он передавал ее мне, онуходил.
Волшебная книга
Перескочу через годы и все-таки завершу рассказ об «Услышанном». РАБАШ скончался, тетрадь осталась у меня, и меня охватил страх – как такое возможно, чтобы это бесценное сокровище, настолько важное миру, осталось в тайне?!
Я мучился сомнениями, пока не решил, что не могу прятать ее – мир должен начать меняться! РАБАШ так хотел, чтобы наука каббала раскрылась миру, чтобы люди начали изучать ее по статьям Бааль Сулама. Поэтому я решился и напечатал ее, не изменив ни буквы.
Эти статьи – свет без кли[28]. Это раскрытия и постижения, сделанные Бааль Суламом, и читатель все время видит эти статьи по-новому, иначе.
Каждый раз человеку кажется, что это не та статья, которую он читал прежде. Она пробуждает его, изменяет, вдруг раскрывает в нем какие-то новые пласты, и он начинает чувствовать и думать по-новому – и в разуме, и в сердце. Он становится совершенно другим человеком. Это волшебная книга привлекает высший свет, под которым человек и меняется. Книга меняет его. Строит душу для раскрытия духовного, в котором человек начинает ощущать высшую реальность.
Это все обо мне
Вот так и я, подобно РАБАШу, приник к этой книге, как к источнику жизни. Я именно так ее и почувствовал – источник жизни!
Ждал минуты, когда смогу к ней вернуться. Понимал, что только она готовит меня и ко сну, и к утреннему уроку. Просыпался в два ночи, нащупывал ее на прикроватном столике, пробегал глазами несколько строчек, затем вставал, делал все утренние дела, а она уже жила во мне, тревожила, поднимала вопросы, но и утверждала: «Нет никого кроме Него». – и с этим я садился ее читать.
Закуривал на кухне, готовил кофе, еще был час до утреннего урока – это был час «Шамати». И читал:
«Есть три условия молитвы:
1. Верить, что Творец может спасти человека, несмотря на то, что есть в нем наихудшие свойства, привычки и обстоятельства, чем у любого в его поколении.
2. Все, что мог сделать, сделал, а спасение так и не пришло.
3. Если Творец не спасет, лучше смерть, чем такая жизнь»[29].
За окном ночь. В доме тишина. Едва слышно тикают часы. Я шепчу строки из «Шамати» и просто ощущаю, как они входят в меня: «Молитва исходит из ощущения утраты в сердце: чем больше ощущение отсутствия желаемого, тем сильнее его молитва. Ведь тоскующий по излишествам отличается от приговоренного к смерти, ожидающего приведения приговора в исполнение и уже закованному в цепи, каждое мгновение которого – это молитва о спасении. И не заснет он и не задремлет, а неустанно молит о спасении своей души». Сколько же силы в этих строчках! Сколько боли и желания! Я так хотел, чтобы эта молитва о спасении стала бы и моей
