произнес он.
Парень отправился в спальню, а я убрала со стола и помыла посуду: не привыкла оставлять после себя беспорядок. К тому времени, как закончила, Андрей уже спал. Я легла рядом и сразу уснула.
***
Я шла через рощу оливковых деревьев, ветви которых согнулись под тяжестью спелых плодов. Начался период сбора урожая, а после, с наступлением зимы, наступит время заключать браки. Я закрыла глаза, представив на мгновение, что в этом году и мою голову покроет свадебное покрывало, и тот, о ком были все мои мысли, назовет меня своей женой перед богами и людьми. Вздрогнула, услышав, как позади меня треснула ветка под чьей-то ногой. Стремительно обернулась, чтобы тут же очутиться в объятиях любимого. Так хорошо, так спокойно было рядом с ним, что все тревоги отошли на второй план.
— Скучала по тебе, — шептала я между поцелуями, — два дня как два года.
— Люблю тебя!
Я резко проснулась, не сразу поняв, где нахожусь. Этот сон оказался более реалистичен, чем предыдущие. Невольно поднесла пальцы к губам, все еще ощущая вкус поцелуя. В голове по-прежнему звучало признание в любви неизвестного мне человека. Я впервые услышала его голос. Про такой говорят бархатный. Никогда не понимала подобное определение, пока не услышала его — насыщенный глубокий баритон с чуть заметной хрипотцой.
Встала, накинула халат и пошла на кухню. Заварила чай с лимоном и вышла на балкон. Все еще находилась под впечатлением от увиденного во сне. Хотелось вдохнуть свежий майский воздух, но за окном был только пыльный город, огни которого затмевали даже звезды.
Повернулась, услышав шаги Андрея.
— Почему не спишь? Что-то болит? — спросил он, положив мне руки на талию и притянув к себе.
Я только успела отставить чашку. Уловила тревогу в его голосе, обернулась и поцеловала, желая успокоить.
— Скажи, ты любишь меня? — спросила еле слышно.
— Конечно, люблю. Пойдем спать. Через несколько часов начнется новый рабочий день.
— Ты прав.
Я снова поцеловала парня, только теперь в щеку, и вернусь вместе с ним в постель. Он снова обнял меня, прижав спиной к груди, и быстро уснул. Я всегда поражалась этой его способности. Говорят, крепко спят те, у кого здоровая нервная система. Я не могла похвастаться подобным. До утра металась между сном и явью, слыша все тот же незнакомый голос, шептавший мне раз за разом "люблю тебя". Сердце сладко замирало, будто я действительно слышала эти слова, и ничего дороже и важнее них для меня не существовало.
ГЛАВА 6
Я встала около пяти утра, все равно не могла уснуть. Заварила чашку крепкого кофе и открыла ноутбук, чтобы пересмотреть свой проект. Поняла, что чего-то не хватает, и полностью все переделала. Улыбнулась, довольная результатом, и отправилась на работу. Снова пришлось вызывать такси, потому что я совсем потеряла счет времени. Уже подъезжала к офису, когда зазвонил телефон.
— Корсакова, — услышала в трубке громкий голос шефа, — где тебя черти носят? Рабочий день начался! Греки приедут с минуты на минуту, а я даже не знаю, что ты сделала!
— Извините, Михаил Федорович, я скоро буду. Пусть Паша пока подготовит все необходимое для презентации.
— Смотри, не разочаруй меня.
Нежинский положил трубку, не дождавшись ответа. Я на ходу расплатилась с таксистом, не получив сдачу. Пулей вылетела из автомобиля, проскочила проходную и три этажа. Безумно нервничала, потому что это был мой первый самостоятельный проект. Хотелось быть на высоте, а не провалить все.
— Ника, — русая голова Пашки показалась в дверном проеме. — Босс ждет.
— Ни пуха, — пожелали мне коллеги.
Они ждали меня возле кабинета. На лицах читалось волнение, и это было приятно.
— К черту! — ответила я и спохватилась, что сказанное было адресовано в том числе и Лере. Та рассмеялась, а вслед за ней и все мы. Она всегда умела разрядить обстановку.
Я обрела былую уверенность и отправилась в конференц-зал, где, как казалось, ждали только меня.
— Здравствуйте! Прошу прощения за задержку.
Я заняла место рядом с Нежинским. Мельком взглянув на гостей, поняла, что была единственной девушкой в зале, если не считать женщины, которая переводила мои слова греческим партнерам. Все взгляды были устремлены на меня.
— Вероника Корсакова, — представил меня шеф, вынуждая подняться.
Я поняла, что времени на подготовку мне никто не даст. Волнение вновь овладело мной. Оглядела присутствующих, пытаясь собраться с мыслями, и встретилась глазами с одним из гостей. Молодой мужчина совершенно не вписывался в эту компанию. Длинные, почти до плеч, вьющиеся волосы, насмешливые темно-синие глаза, серый пуловер вместо костюма ассоциировались с кем угодно, только не с бизнесменом. Он ободряюще улыбнулся мне, будто старой знакомой. Я неожиданно почувствовала прилив сил и уверенность в себе. Пока не растеряла это ощущение, приступила к презентации будущей рекламной компании. Будущие партнеры Нежинского одобрительно кивали, слушая меня, и казались вполне довольными проделанной работой.
— Может быть, у вас остались какие-то вопросы? — подытожила свой рассказ.
— Откуда эта идея — девушка в оливковой роще? — задал вопрос кто-то из присутствующих.
— Буду откровенна: я увидела этот образ во сне.
Ответ любителя, а не профессионала — именно это я прочла во взгляде Нежинского. Слишком важным был для него этот контракт, чтобы позволить кому-либо даже малейшую оплошность. Улыбка медленно сползла с моего лица. Я уже ожидала бурю. Спасение пришло оттуда, откуда я его не ждала. Навстречу мне поднялся молодой мужчина, который ранее молча поддержал меня. Он подошел ближе, и я по привычке протянула ему руку.
— Не стоит смущаться своих слов. Честность — основа любых отношений.
Он взял мою руку, но вместо того, чтобы пожать, поцеловал кончики пальцев. Однако ни эта вольность, которую я не позволяла незнакомым людям, ни слова, которые он произнес, заставили меня вздрогнуть. Несмотря на заметный акцент, я узнала этот голос, шептавший мне во сне о любви.
Странное ли стечение обстоятельств заставило меня поверить в невозможное или подсознание сыграло со мной злую шутку, соединив образ из сна и совершенно незнакомого мне человека, я не знала. Я обладала потрясающей памятью на лица и была уверена, что раньше никогда его не видела.
Он тоже вел себя необычно: до сих пор не выпустил моей руки и не отвел взгляд. Не знаю, сколько длилось это наваждение, только Нежинскому, видимо, уже надоело.
— Господа, — он кивнул женщине, и та стала переводить его слова на греческий, — если все довольны, думаю, можно перейти к подписанию контракта.
Его голос подействовал отрезвляюще на всех нас. Я, наконец, высвободила руку и отошла в сторону,
