— Хочет, чтобы Вяземские отдали свое? Не бывать такому! Никогда Вяземские не отдавали то, что брали, — вставший с кресла патриарх, статью и исходящей от него волной гнева в этот моментнапоминал разъяренного медведя перед атакой. — Не бывать…
Кипя от злости, он начал прохаживаться из угла в угол огромных покоев. По истечению некоторого времени направление его мысли круто изменилось. А, собственно, чем это известие плохо? Пожалуй, все обстоит с точностью до наоборот. Эти потуги имперской канцелярии и ее прихлебателей жалкие и ничего не стоящие. Все их бумажки и яйца выеденного не стоят. У них на руках все документы с необходимыми подписями покойного Михаила Бельского о принятии статуса «новика» в составе боярского рода Вяземских. Обязанности сторон тоже там четко прописана: Вяземские дают свое покровительство, а Бельские сумму в миллион рублей. Вместо «живой» платы Бельский предоставил свои знания и умения, которые после его смерти превратились в пшик. Поэтому на роде Бельских остался висеть долг. Словом, у них все юридически верно. Не подкопаешься.
— А ведь это есть повод начать, — Вяземский широко улыбнулся; правда, эта улыбка больше напоминала оскал хищного зверя. — Ведь что это такое по факту? Это нарушение имперского эдикта о правах дворянского сословия. Это попрание всего, чем так кичатся дворяне. Никому не понравится такое поведение императора. Надо лишь грамотно это подать… Кстати, скоро состоится совместное собрание Боярской Думой и Дворянского собрания. Там-то можно и поднять шум.
В мозгу боярина уже начали выстраиваться хитроумные комбинации, в реальности которых не приходилось сомневаться. Ведь император, ставя под сомнение законность договора о вассалитете, подрывал по сути все основы взаимоотношения с самой могущественной частью дворянства — боярством. Такие договора не были изобретением Вяземских. Их массово использовали в империи, в том числе и в не самых благозвучных целях. Нередко «нужных» людей специально доводили до такого состояния, когда единственный выход они видели лишь в заключении договора о вассалитете. Для этого и делать-то особо ничего не нужно было. Здесь шепнул слово знакомому судье, там попросил прийти с проверкой. После процветающее предприятий или корпорация начинала «тонуть» в море финансовых претензий.
Ему нужно было лишь донести до других, что император начал «слишком много на себя брать». Пусть каждый из присутствующих бояр и обычных дворян примерит эту ситуацию на себя. Мало кому понравиться то, император будет сомневаться в его решениях.
Таким образом, можно было попробовать «поднять волну» и немного вывести императора из равновесия. Затем, когда «лодка раскачается» еще сильнее, обвинить императора в узурпации трона.
Хищная улыбка вновь мелькнула на его губах. События постепенно принимали такой оборот, что император оказывался в замкнутом кругу. Любой его шаг в таком положении, обязательно должен был привести к еще большим проблемам.
— Подождем… Совсем немного осталось…
Идем дальше…
Вечер того же дня. Встреча с императором прошла. Страсти чуть поутихли. Бельская уже не встревоженно не вскакивала при любом неожиданном звуке и не вспыхивала кумачовым цветом при взгляде на свое отражение в зеркало. Алексей тоже почти вышел из мечтательного ступора. Только сейчас, когда они оказались дома и прошло немного времени, им удалось прийти в себя.
— …Он такими словами говорил о Мише, что я чуть не зарыдала, — с повлажневшими глазами начала женщина.
Бедная женщина! Много ли ей нужно было?! Услышать доброе слово поддержки, получить ничего не обязывающий знак внимания или небольшой комплимент. Пожалуй, все! Она уже смотрит другими глазами, готова внимать всему, что ей говорят… Бельская была не исключением, а скорее правилом. После всех этих месяцев, прошедших после смерти супруга и наполненных бесконечными хлопотами и неожиданно возникающими проблемами, она безумно соскучилась по этому ощущению присутствия рядом «крепкого мужского плеча». Настрадалась, натерпелась за это время, бедняжка так, что сразу же «поплыла» от участливого слово и ласкового взгляда. Что греха таить, сыграла свою роль и мужская стать императора. Видный он мужчина. Сильный, не гнилой внутри. Женщины сразу это видят. Женское естество не обманешь.
— Он обещал нам помочь с долгом. Мы же сами ничего сделать не сможем, — продолжала она, промакивая уголки глас тончайшим батистовым платочком с кружевами. — Господи, пусть у него все получится. Я ведь не переживу, если они отнимут у нас дом. Мы же Мишей тут, считай, всю жизнь…
Она опустила голову и замолчала.
Алексей тоже надеялся, что с помощью императора им удастся отбиться от претензий Вяземских. Может даже, чем Бог не шутит, получится расторгнуть вассальный договор. Правда, на последнее надежды было мало. Родовой стряпчий тоже так говорил. Мол, все бумаги вассального договора составлены юридически грамотно. Признать их ничтожными практически невозможно. В формально-юридических баталиях даже власть императора пасовала. Если только… Вяземские сами пойдут на мировую и добровольно расторгнут договор.
— Хм…, - еле слышно буркнул парень своим мыслям.
Откажется Вяземский, как же. Держи карман шире. Алексей видел его лишь один раз, но из встречи вынес совершенно однозначное впечатление. Вяземский был натуральным бульдогом, только в человеческом обличье. Такой ничего, что попало ему в руки (читай, в пасть) добровольно не отдаст. Закваска у него не такая. Боярин даже компромисс, как просветил Алексея их стряпчий, понимал крайне оригинально — договоренность на его условиях, с которыми непременно должна согласиться другая сторона.
К тому же было еще одно обстоятельство, о котором сын и не собирался сообщать матери. Алексей прекрасно понимал, что вчерашняя попутка ограбления и, собственно, убийства не обошлась без боярина или его подручных. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы видеть его прямую заинтересованность в определенном исходе нападения на их дом. Грабители пришли не за драгоценностями или деньгами, а за отцовой лабораторией. Получается, они знали, что искать или догадывались об этом. Наконец, предшествующие ограблению события также намекали на вину Вяземского. Стряпчий, действовавший от их имени, не раз и не два намекал и говорил прямым текстом, что ему очень интересны любые бумаги господина Бельского или сконструированные им амулеты. Предлагались очень и очень хорошие деньги. В один из дней, вообще, разговор зашел о возможности списания всего долга. Целый миллион целковых они были готовы отдать за секреты отцовой лаборатории. Словом, Вяземский приложил руку к этому делу. Больше просто некому. К сожалению, доказать это он был не в состоянии. Самих исполнителей, что могли бы вывести на заказчика или посредника, парень в порыве ярости просто испепелил. Честно говоря, он бы с превеликим удовольствием тоже самое проделал и с самим боярином Вяземским. Боже, с каким бы удовольствием Алексей поджарил его толстую тушу, заставляя похрюкивать от страха и боли…
— Как борова бы поджарил…, - непроизвольно вырвалось у него.
Услышав столь странное выражение, Бельская удивленно подняла голову. Несколько мгновение вопросительно смотрела на него, пока, наконец, не решила, что она ослышалась.
