Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
со стороны Мортона это был тот самый грандиозный романтический жест, о котором она всегда мечтала. Просто Нэнни была не в курсе и подмешала яд в кофе, уверенная в измене супруга.
Если четыре первых брака Нэнни были омрачены пороками – алкоголем, насилием и похотью, – последний оказался столь прозаичным, что женщина могла попросту сойти с ума со скуки.
Сэм Досс был довольно жалок: скупой дорожный рабочий и по совместительству священник баптистской церкви доброй воли, он жил в Талсе, штат Оклахома. Он не разрешал ей купить телевизор, хотя она очень хотела. И не разрешал танцевать.
«Он действовал мне на нервы», – сказала Нэнни, когда ее попросили объяснить, почему она дважды пыталась убить Досса. Сперва заготовила огромную кастрюлю вяленого чернослива и залила его ядом. (В 1950-х годах вяленый чернослив пользовался бешеной популярностью. Президент Эйзенхауэр утверждал, что его любимое лакомство – это десерт из взбитых яичных белков, мякоти чернослива и желатина, получивший название «Чернослив в сливках».) Оказалось, единственное, в чем Досс не скупился, был его отменный аппетит. «Он ужасно любил чернослив, – рассказывала Нэнни. – Я сделала целую коробку, и он съел все подчистую».
Отведав угощение жены, Досс угодил в больницу на двадцать три дня, однако не умер, так что уже на следующий день после выписки Нэнни приготовила свой фирменный напиток: горячий кофе с ложечкой крысиного яда. Он сработал как надо.
К счастью для остальных американских холостяков, чернослив и кофе оказались ее последними ядовитыми шедеврами кулинарии. Лечащий врач семьи отказался подписывать свидетельство о смерти Досса без проведения вскрытия для установления причины смерти. Как ни странно, Нэнни идея понравилась, и она согласилась, что нужно обязательно выяснить, из-за чего умер супруг, ведь «это могло привести к смерти еще кого-нибудь». Органы мужа отправили в лабораторию в Оклахома-Сити, где патологоанатом обнаружил компрометирующие улики: мышьяка в организме Досса хватило бы, чтобы убить восемнадцать баптистских священников.
На снимке, сделанном после окончания долгого допроса, Нэнни Досс выходит из здания суда в сопровождении начальника отдела по расследованию убийств. Она широко улыбается и, судя по всему, чувствует себя как рыба в воде.
Околдовала и отравила
Хотя кокетливое поведение Нэнни отчасти подтверждало ее историю (об участнице клуба одиноких сердец, которой не везло в любви), полиция не была уверена, что женщина рассказала всю правду. С ее именем было связано слишком много других загадочных смертей, в том числе гибель матери, отца, двух сестер, двух детей и внука одного из мужей. Правда, когда от Нэнни попытались добиться признания в убийстве родственников, поведение женщины резко изменилось. «Можете все могилы в стране перекопать, – отрезала она, – но на меня больше ничего не найдете».
Хотя Нэнни и делала вид, будто ее ужасно оскорбляли подобные инсинуации, улики говорили против нее. Перед смертью сестер и любимой мамы она была рядом. А уже на следующий день после похорон матери выскочила замуж за Ричарда Мортона, что не очень-то соответствует образу дочери, переживающей утрату. А брат Фрэнка Харрельсона (мужа номер два) позвонил в полицию и рассказал леденящую душу историю десятилетней давности: они с Харрельсоном проходили мимо кладбища, и Харрельсон указал на могилку внука. Он пробормотал, что мальчик был отравлен, а потом просто сказал: «Я стану следующим».
Все это никак не соответствовало образу, который тщательно поддерживала Нэнни: беззаботная и добродушная бабуля, заигрывающая с полицией, улыбающаяся журналистам и отпускающая шуточки по поводу всей этой глупой ситуации.
Да, может, она и убила пару мужей, однако все это подавалось с толикой юмора в духе фильма «Мышьяк и старые кружева»[14] (который, кстати, вышел, когда Нэнни было тридцать восемь лет).
Мужья были изменщиками, лжецами, абьюзерами и ханжами. В свете этого факта совершенные ею убийства были вполне, скажем, оправданными. Как раз такой шаг, которого можно ожидать от разумной домохозяйки.
Вот только знакомые категорически отрицали, что Мортон или Лэннинг когда-либо ей изменяли. По правде говоря, сальную историю об устроенной Лэннингом оргии опроверг не кто иной, как Чарли Брэггс, первый муж Нэнни. По странному стечению обстоятельств одна из оставшихся в живых дочерей Нэнни и Брэггса вышла замуж за племянника Лэннинга. А вечеринка, прерванная полицией, оказалась невинными семейными посиделками. «На самом деле полиции стало известно, что в доме, который стоит особняком за городом, оказались какие-то незнакомцы. Полицейские отправились посмотреть, кто это, – рассказал Чарли Брэггс. – Нэнни после написала нам кошмарное письмо, но на свете не было более спокойного и невозмутимого человека, чем Харли Лэннинг».
Брат Сэма Досса тоже начал выискивать нестыковки в истории Нэнни. Он с самого начала относился к ней с подозрением: «Ни одна женщина не уедет за полторы тысячи километров от дома, чтобы выйти замуж за простого работягу лишь потому, что ей захотелось». Он наблюдал, как Нэнни мучила пуританина Сэма Досса своим открытым курением и скандальными нарядами. А еще он был не согласен с популярным мнением, будто Нэнни – «простая, чистосердечная, открытая и веселая женщина». Он знал совсем другую Нэнни. «Она была умна, – говорил он. – И проницательна, очень проницательна. А еще я припоминаю, как она могла сказать одно, а в другой раз – прямо противоположное».
Несмотря на недоброжелателей, Нэнни наслаждалась новообретенной популярностью. Она играла на публику, пресса вознаградила ее за это броскими заголовками: «Тихая и милая бабуля рассказала об отравлении четверых из пяти супругов», «Бабушка из Талсы околдовала и отравила своих мужей», «Убийца Нэнни Досс нравилась мужчинам».
Перед началом интервью на телевидении оператор предложил ей снять очки и улыбнуться, сострив: «Если будете хорошо выглядеть, найдете еще одного мужа». Нэнни ответила: «Убийственная правда!» – и расхохоталась от собственного каламбура. Она стала главной звездой Оклахомы за 1954 год и хорошо это понимала.
Разумеется, Нэнни была не первой и не последней серийной убийцей, получившей широкую известность, и даже активно ею пользовалась. Однако популярность наступила в довольно интересное для Америки время. Вспомните, какие клише навеки связаны с 1950-ми годами: домохозяйки целыми днями орудовали пылесосами с мартини в руках и экзистенциальным ужасом в глазах, а в каждом доме обязательно был телевизор. Популярность Нэнни идеально вписалась в этот социальный ландшафт. Нэнни была извращенной пародией на домохозяйку. Женщина, которая, казалось бы, одержима браком и, если можно так выразиться, кулинарией. С другой стороны, она использовала женское обаяние, ловя в сети и убивая мужчин вместо того, чтобы удерживать их при себе. Она носила очки с оправой «кошачий глаз» и красила губы. Волосы всегда были завиты, а
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
