его поясах… да, мол, всё это отдаёт какой-то латентностью… — Ладлум замолк, вздохнул и на мгновение закрыл лицо руками. Опустив руки, он сказал: — Финн, меня бросили двое из моих людей. Сбежали. Смылись. Встали на лыжи. Я пытался убедить их остаться, но они чувствуют, что наши враги приближаются. Putain de bougnoule[3], короче говоря.
Ладлум подмигнул покрасневшим глазом.
— Итак, наше время истекло. Сейчас ты пойдёшь обратно в свою конуру — завтракать, и хорошенько там подумай. Я уверен, что ты больше не хочешь испытывать неудобства. Всё, что нам нужно знать, — это куда ты дел перевод документов. И, разумеется, ключ к самому коду. Док, проводи нашего юного друга.
Док подошёл к двери и кивнул Финну, который встал и присоединился к нему.
— Ты будешь паинькой? — спросил Док.
Финн, который в этот момент думал о яичнице с беконом и грибами, а также о пухлой сардельке, согласно кивнул. Будет абсолютным паинькой. Они с Доком прошли на кухню, где Старикан — Марм — щипцами выкладывал на тарелку идеально поджаренную сосиску, где уже лежали два яйца (хорошенько поджаренные, как любил Финн), четыре полоски бекона, грибы в масле и ломтик помидора. Финн повернулся к тарелке, как стрелка компаса, указывающая на север. Док потянул его назад.
— Подожди, — сказал он. — Не дёргайся, сынок. — И обратился к Марму: — Дальше я сам. Ты нужен ему.
Марм кивнул, подмигнул Финну и направился в кабинет мистера Ладлума.
Док взял тарелку, полную вкуснятины, насыщенной холестерином, но как только Марм ушёл, поставил её обратно на стол и потянул Финна вправо, в сторону от кладовки и конуры за ней.
— Эй! — воскликнул Финн. — А как же мой завтрак!
Рука Дока сжала до боли локоть Финна. Он потащил Финна к двери между раковиной и холодильником. Они оказались в переулке. Финн ощутил запах свежего воздуха с примесью бензина. Перед ним стоял фургон с заведённым двигателем. За рулём сидел Мистер Хорёк. Увидев Дока и Финна, он прошёл между сидений в кузов и распахнул задние двери.
— Вперёд, мать твою, — сказал Пандо.
— Не бойся, он сейчас в толчке, разгружает кишки, — сказал Док.
— Ага, но нынче он там долго не задерживается, и ещё далеко не выжил из ума. Залезай, сынок.
Финн на секунду взглянул на узкую полоску неба над головой, затем полез в фургон. Запнулся и упал, наполовину торча из машины. Пандо поднял Финна и втянул в кузов. Затем достал из заднего кармана чёрный мешок.
— Надень это на голову. Не спорь. На это нет времени.
Финн натянул мешок. У него дрожали руки. Один из мужчин — Док, подумал Финн — пихнул его, от чего Финн шлёпнулся на задницу, ударившись головой о стенку фургона с такой силой, что в глазах заплясали звёздочки. Двери захлопнулись.
— Гони, — прорычал Док. — И смотри, не угробь нас.
Финн услышал, как Пандо вернулся на водительское место, заскрипели пружины сиденья. Фургон тронулся. В конце переулка он притормозил, затем резко повернул направо.
Док со вздохом опустился рядом с Финном.
— Будь я проклят, если я преступник, — сказал он.
«А как ещё тебя можно назвать?» — подумал Финн.
— Вы собираетесь меня где-то там убить? — Мысль на самом деле не казалась такой уж плохой в сравнении с «водными процедурами».
Док издал какой-то короткий звук, похожий за смешок.
— Если бы я хотел твоей смерти, я бы разрешил тебе позавтракать. Грибы были отравлены.
— Что…
— Отравлены, отравлены! Никогда не слышал о таком, кретин?
— Куда вы меня везё…
— Заткнись.
Последовал поворот налево, направо, затем ещё по одному в обе стороны, когда фургон проезжал по меньшей мере два кольцевых перекрёстка. Затем долгая остановка — на светофоре, предположил Финн, — и Пандо нажал кнопку клаксона, подгоняя впереди идущие машины.
— Прекрати, болван, — крикнул Док. — Не привлекай внимание.
Фургон поехал дальше. Ещё несколько поворотов налево и направо. Затем фургон набрал скорость, будто они поехали по скоростной дороге, но, по мнению Финна, для автострады было слишком мало шума от других машин. Шло время. Послышался щелчок зажигалки и Финн почувствовал запах табачного дыма.
— Он не разрешает нам курить на работе, — сказал Док.
Финн молчал. Он думал об отравленных грибах. Если они были отравлены.
Через какое-то время — минут через пятнадцать или двадцать — Док закурил ещё одну сижку и сказал:
— Он думает, что потерял только двух человек, но остальные улизнули прошлой ночью. Мы с Пандо — последние. Не считая Марма. Этот его не бросит.
С водительского сиденья отозвался Пандо.
— Долбаный Марм такой же шизик, как и он.
— Мы рисковали жизнями, чтобы вытащить тебя, Финн, — сказал Док. — Я не жду благодарности, но такие вот дела.
Финн всё равно поблагодарил Дока. Его голос дрожал, а ноги тряслись. Тряси, тряси, детка, но ты никогда не отвяжешься от меня, подумал Финн. Строчка из песни Элвиса — «Stuck on You». Финну стало интересно, знала ли его бабушка, что Элвис сожрал своего брата-близнеца Эноса.
— Огромное вам спасибо.
— Не знаю, стоишь ли ты для кого-нибудь хотя бы плевка, но ты не заслуживаешь смерти только потому, что он такой, какой есть. Ты читал эту брошюру, которой он так кичится? Написал её самолично. Но он не всегда был таким. Нет. Когда-то давно мы проворачивали грандиозные операции, согласен, Пандо?
— В 2017 спасли весь этот долбаный мир, — ответил Пандо, — о чём знало не больше дюжины человек. Но мы-то знали, пацан. Мы знали.
— Этот хрен Фини что-то задумал, — сказал Док. — В этом я никогда не сомневался. Ты к этому не причастен, но Ладлум бы этого так не оставил. Хотя он уже ни хера не помнит.
— Это… — начал Финн.
— Заткнись, — велел Док. — Будь послушным мальчиком и держи свой гадский рот на замке. Если не хочешь ещё больших неприятностей.
Пандо сказал:
— Нет, он не всегда был таким. Я помню… ах, неважно. Раньше я бы и за полкроны[4] пустил пулю в твою чёртову башку.
***
Через два часа — не меньше двух — фургон въехал в другой город, довольно крупный, судя по шуму машин и грузовиков, и по голосам людей, которых Финн
