дорогой, но ты не знаешь истинную причину моего исчезновения.
— Ну так назови сейчас.
— Потом милый, потом. А пока не будем мешать свершиться чуду.
— Эта женщина права, — услышали они рядом строгий голос.
Это был тот самый Асогик, который вёл накануне с Борисом теологический разговор.
— Я вижу вам удалось прикоснуться к святой реликвии. Но чудо не свершится, если мы сейчас не посвятим эту чудесную девочку в таинство крещения.
— Тогда помогите нам это сделать, — взмолилась Агнесса, — что для этого надо?
— Купите для ребёнка нательный крестик и белое полотенце. Всё это продаётся недалеко отсюда. Можете не спешить. Мы проводим крещение только после обедни. Жду вас через час в баптистерии собора.
Через час все собрались наготове в баптистерии. Асогик произнёс торжественно:
— Самое необходимое в жизни каждого христианина — это таинство крещения. Только на крещеного человека распространяется Божья благодать. Для человека крещение — это духовное рождение. Крещение в церкви включает трижды повторяемое погружение в воду. Перед тем как я буду крестить это дитя вы должны с себя снять все предметы, кроме одежды конечно, которые не относятся к учению Христа, если таковые имеются.
Борис и Агнесса в недоумении пожали плечами.
Вдруг Агнесса опомнилась и, закатав брючину, показала Асогику свой протез. Тот понял в чём дело и примирительно сказал:
— Будем считать это частью твоей обуви.
Затем Асогик расставил присутствующих вокруг купели. Мария держала наготове нательный крестик, а Борис — белое полотенце. Крещение Марии произошло по всем канонам 1700 летней армянской апостольской церкви. Об этом ей было выдано в церковной канцелярии свидетельство с указанием армянского варианта Марии — Мариам.
Когда они покидали баптистерий, Асогик успел шепнуть Агнессе пару слов на ухо, да так чтобы не услышал Борис.
— Тебе очень повезло, дочь моя. Твой муж любит тебя всем сердцем.
— Он мне ещё не муж, святой отец.
— Мой тебе совет. Немедленно исправь это упущение, дабы исполнилось то чудо, за которым ты сюда пришла.
— Ну что мои дорогие, — резюмировал Борис, когда их покинул глаголющий Асогик- сегодня есть повод устроить праздник.
Агнесса с укоризной посмотрела на Бориса.
— Не бойся дорогая. Крепкой выпивки не будет. Согласно церковным канонам на крестинах пьют исключительно красное вино, символизирующее кровь Христа. Вдобавок армянские девушки намного скромнее израильских.
Вечером они сидели в уютном ресторане, где горел камин и ненавязчиво играла рояль.
— Вот теперь поведай мне подробности своего исчезновения. Что то мне подсказывает, что причиной была не одна тоска по ребёнку.
— Да ты прав. Была ещё одна причина и очень весомая.
— Какая? Говори.
— Внезапно скончался отец Марии. Об этом я узнала в тот день когда мы вернулись на борт из Иерусалима.
— Я конечно соболезную, но стоило ради этого так внезапно прерывать наше путешествие?
— Ты не знаешь всего Борис.
— Так просвети меня.
Агнесса замялась в нерешительности, но потом произнесла.
— Христиан Доплер и был отцом Марии.
От удивления Борис буквально обомлел, но потом достал телефон и набрал номер своего друга Эдуарда.
— Алло, Эдик! Ты обещал разузнать про того прохвоста, что меня шантажировал. Да Христиан, да Доплер точно. Что? Ясно, когда?
Борис ещё некоторое время слушал друга, потом попрощался и выключил телефон.
— Полиция вскрыла его многочисленные махинации и истинные источники доходов его благотворительности. Оказывается это была обычная контора по отмыванию грязных денег получаемых от торговли наркотиков. Ты знала об этом?
— Догадывалась смутно, но старалась не вмешиваться. Боялась за безопасность Марии.
— А за свою жизнь ты не беспокоилась, когда выскакивала за него замуж?
— Он был тогда вальяжным респектабельным бизнесменом.
— А ещё наркушником, который закончил жизнь, сидя в кресле от передозы.
— Мне сказали от инфаркта.
— Ну это обычная официальная порнуха, какую пишут в таких случаях. Стало быть по этой причине ты спешно покинула меня?
— Да, меня вызвал его адвокат. Он сказал, что Мария единственная прямая наследница огромного состояния Доплера. Для оформления документов нужно было наше присутствие. Но после завершения процедур я примчалась сюда по зову твоего сердца.
— Ты хотела сказать своего сердца?
— Нет именно твоего. Я ни на секунду не сомневалась, что ты догадаешься примчаться в Армению.
— А вдруг я бы обиделся и более не захотел тебя видеть?
— Это невозможно.
— Когда у тебя возникла такая уверенность?
— С момента первого поцелуя в электричке между двумя королевствами.
— В результате получилась красивая сказка со счастливым концом. Бедняга Андерсен нервно закурил в сторонке в кампании с русалочкой и оловянным солдатиком.
— Представляешь, если об этой фишке узнали остальные пассажиры вагона, то сразу бы, в пример нам, кинулись целоваться.
Счастливые влюблённые рассмеялись над собственным ноу-хау.
— Слушай Агнешка! А эта фамилия Доплер и имя Христиан были настоящими или твой муженёк придуривался?
— Самые что ни на есть настоящие от рождения. Я тоже сперва удивилась и даже повелась такому совпадению. Получался полный тёзка австрийского физика. Я как раз тогда доплерометрию плода изучала. Кстати, то что он тёзка физика — это я его просветила.
— Но так или иначе, эффект от Доплера и тут сработал. Ты стала матерью богатой дочки.
— Да стала! А ещё намерена выйти замуж за молодого вдовца, который сидит рядом со мной. Если конечно он соизволит сделать мне предложение?
— Это тебя Асогик надоумил?
— Нет, моё сердце. А ведь сердцу не прикажешь.
— Правильно и потому я от всего сердца тебе делаю предложение.
Борис перевёл взгляд на играющую перед камином Марию.
— У меня теперь две дочки. Об этом мне ещё ныне покойный Доплер предрекал. Бедняга, как будто в воду глядел.
— А сыночка тебе не хочется заиметь? — лукаво спросила Агнесса, — сегодня отличный день для этого дела.
Борис с воодушевлением посмотрел на свою будущую жену. Вдруг его лицо сосредоточилось и он внимательно стал присматриваться к играющей у камина Марии.
— Агнесса! — произнёс он осторожно, — тебе не кажется, что в поведении Марии произошли существенные изменения?
Агнесса повернулась в сторону дочки. В следующий миг она бросилась к ней и стала во всю целовать.
— Мама! А ты знала, что огонь не только греет, но и двигается?
— Знала, моё чудо, знала, а теперь узнай и ты.
