Но входит она с улыбкой на лице, в новой красивой блузке, свежая, с нежным нюдовым макияжем. Прекрасная, как летнее утро, передает скоросшиватель Матвею.
Встает за его спиной.
— Еще что-нибудь?
— Нет, все хорошо, — кивает едва заметно. — Тебе к лицу эта блузка.
— Спасибо, Матвей.
Дверь за ней закрывается. У меня все кипит. Кровь буянит в поисках выхода эмоций.
Барабаню пальцами по столу.
— Имперский марш? — выгибает бровь Матвей и подхватывает мелодию, постукивая пальцами.
Теми самыми пальцами, которыми он Соню трогал!
О, как он меня раздражает!
— Возможно, — прекращаю постукивать. — Ты еще не завтракал?
— А что? — настораживается.
— Значит, позавтракаем вместе. Прямо сейчас.
— Но как же дела?
— Я узнал все, что хотел. Остальное — за завтраком обсудим.
Выходим.
— Только предупрежу Соню, — говорит Матвей.
Обменивается несколькими фразами с мартышкой.
На ее рабочем столе красуется небольшой симпатичный букетик.
Соня отходит с каким-то поручением. Подхожу к ее столу.
В корзине для мусора виднеется смятая праздничная упаковка, бирка от новой блузки.
Лейбл модный. Дорогая тряпка…
Смятый стикер с записочкой.
Узнаю почерк Матвея.
Соблазн выяснить нюансы их служебного романа туманит разум…
Я бы сам себя презирать начал, если бы в эту мусорную корзину полез. Я и не полез, устоял.
Но ничто не мешает мне через полчаса после начала завтрака задать вопрос в лоб своему помощнику.
— Давно ты у меня под носом крутишь роман с Соней?
Рука Матвея застывает с чашкой кофе у рта.
— Что?
— Придурка не врубай, Мотя. Я застукал вас!
Он отставляет чашку кофе.
— Застукал? — складывает руки под грудью. — Как это?! Извини, я ничего такого не заметил.
— Зато я заметил, как вы торопились раздеться. Дрались за то, кто первый стянет тряпки…
— Все не так, — качает головой. — Если уж эта тема снова всплывает, скажу, как есть. Кофточка на Соне порвалась, я лишь хотел исправить оплошность.
— Да что ты лепишь мне?! — закипаю. — Сказки какие-то! Не может кофточка просто так рваться. Не бумажная же.
— Ладно! — повышает голос. — Мы повздорили, я неловко дернул Соню. Блузка порвалась. Доволен? Я бы не стал лезть к любовнице босса! — хмурится.
Теперь наступает мой черед удивляться. Кажется, даже застыл без движения, на секунду вылупив глаза, уставившись на Матвея, словно баран на новые ворота.
— Что ты такое несешь?
— Разве это не так? — усмехается.
— Объясни.
— Объяснять нечего, все ясно, как божий день. Она твоя протеже. Ты притащил ее в офис, всунул в сплоченный коллектив вот так, — щелкает пальцами. — Без образования, без опыта работы наделил ее должностью, за которую другие глотки грызут. Соня только через две недели научилась одновременно отправлять факс и отвечать на письма! Она — мой ассистент, девочка на побегушках, но зарплату ты ей выделил, как ценному и опытному сотруднику. Премируешь… Ясно же, что ты сам с ней крутишь роман, а я к чужим женщинам не лезу!
— Во-первых, все не так! Она не моя любовница, кретин! У нее были проблемы, я их решил. Она мне должна…
— Наверное и расплачивается по долгам?
На что он намекает?!
Меня кипятком пронимает до пят. Внезапно накрывает мыслью, что я и не переставал ее быть увлеченным Соней.
Но ни разу не перешел черту.
Не желаю, чтобы кто-то другой думал, будто место в моей компании она получила через постель!
— У меня нет с ней романа. Просто Соня не чужая, росла в одном доме с моей дочерью… Я не мог остаться в стороне, когда все в ее жизни полетело к чертям, взял на работу по доброй памяти.
Делаю вид, что долг высчитываю из заработной платы Сони, даже контракт составил. Там сумма сильно занижена. Я вытряхнул немало и дал на лапу всем, кому только мог, чтобы Соню не обвинили в том, чего она не делала.
Неблагодарная мартышка даже видеть меня не хотела. Заставить ее расплачиваться по долгам было единственным вариантом, при котором я мог бы присматривать за ее жизнью и знать, что она не голодает, не вляпывается в неприятности…
Сумму в контракт я поставил смехотворную — для себя, с потолка взял! Но весомую — для нее.
Знала бы Соня, что я даже эти крохи ей возвращаю с премией.
Она и не догадывается об истинном положении дел…
Нос задирает повыше, думая, что справляется на отлично…
— А что во-вторых?
— Не понял.
— Ты сказал, во-первых, все не так. Она не твоя любовница. Что во-вторых? — настойчиво спрашивает Матвей.
— Уже не помню. Меня твое мнение из колеи выбило.
— Так значит, у тебя с ней ничего нет? — уточняет Матвей.
Слишком заинтересованно он это делает.
Настораживаюсь.
Собственник в душе, я хочу поставить клеймо принадлежности себе на Соне.
Но не хочу, чтобы Матвей думал о Соне плохо.
Чтобы не было плохих слухов и репутация была не опорочена, отвечаю, как есть.
— Я не спал и не сплю с Соней.
— Ну да, кажется, у тебя невеста нарисовалась. Все серьезно?
Киваю неопределенно.
— Хорошо, — соглашается Матвей. Улыбается чему-то, добавляет. — Не переживай, в офисе я ничего мутить не стану.
Выдохнуть спокойно не успеваю. Слова Матвея заставляют напрячься.
— То есть… — настораживаюсь.
— Если у тебя с Соней ничего нет, значит, я могу пригласить ее на свидание, — неожиданно заявляет Матвей.
Стул подо мной едва ли в ад не проваливается.
Я ничего перед собой не вижу, все ориентиры теряю, а Матвей тем временем продолжает, как ни в чем не бывало:
— Я совсем недавно расстался с пассией, а Соня как раз в моем вкусе…
Нечем дышать.
— Нет! — рявкаю громче, чем нужно.
— Что?!
— Нет. Ты не можешь звать Соню на свидание.
— Почему? — хмурится.
— Романы между сотрудниками запрещены!
— С каких пор? — хмурится Матвей. — Звукооператор и ассистент на каждом углу зажимаются, а они тоже сотрудники компании. PR-менеджер и кадровик вообще не должны пересекаться, но регулярно их замечают вместе, — буднично перечисляет Матвей. — Это лишь то, что приходит на ум первым. Я могу привести множество примеров!
