Услышав приказ, Родерик ни секунды не колебался. Он никогда не рвался в герои, но раз так получилось, то только глупец не воспользуется подвернувшейся возможностью!
Убрав арбалет в водонепроницаемый короб к его друзьям - болтам, он бодро съехал вниз по канату. Безусое лицо сияло радостью и самодовольством. От грядущих перспектив захватывало дух! На титул лара рассчитывать глупо, но серебряный, а то и золотой «щит»* он точно получит, сменив обычную, положенную легионерам и соленым клинкам медяшку.
(*Щит – личный защитный амулет, а так же награда Империи Арвон. Медный щит выдается всем легионерам и соленым клинкам, более мощный серебряный и золотой служат наградами).
Знакомый запах Тар почувствовал сразу, стоило юнцу замереть перед ним, преданно поедая глазами.
Встав перед Родериком, он наклонился к нему и принюхался. Взгляд черных глаз не читался, но соленый клинок против воли почувствовал, как по спине бегут мурашки, целый табун мурашек. Улыбка сползла с его лица, а в груди засвербело предчувствием скорой беды.
- Ваш наблюдатель пьян... – слова принца прозвучали приговором.
- Я не… - начал было Родерик.
- Хочешь прибавить к своим проступкам ложь перед лицом принца? – вмешался капитан Моран, всем своим видом говоря, что делать этого не следует.
- Глоток! Один глоток всего и сделал, ваше высочество. Холодно было…
Но принц уже не слушал жалкий лепет оправданий.
- Половите рыбу, пусть освежится. Три раза, - небрежно бросил он, проходя мимо капитана обратно в свою каюту, потеряв всякий интерес к несостоявшемуся герою.
Капитан Моран едва заметно вздрогнул. Плети были бы милосердней. Сейчас, когда от корабля на милю несет кровью, в воду лучше не лезть. Пусть это уже не Великий океан, но и не почти спокойные прибрежные воды. Акулы, бритвозубы, морские змеи – опасностей не счесть.
Ошалевший от такой резкой перемены Родерик проводил принца непонимающим взглядом. Как же так? Ведь он спас ему жизнь! Несправедливо! Эта мысль все еще билась в голове, когда на его ногах затянули петлю каната перекинутого через блок нижней реи. Хмурые соленые клинки подхватили Родерика под руки, подтащили к борту и выбросили в море, отдавая его судьбу в руки кровожадных вод.
- Кэра, дверь!
Только когда лязгнул наложенный засов, Тар позволил себе опереться на стену. Сухой кашель вырвался из его груди, заставив сплюнуть вязкую, черную словно смола кровь вперемешку со слюной. Вместе со слабостью пришел шепот демона.
- Обопрись на меня, - заперев дверь, Кэра привычно подставила ему свое плечо и тихо охнула от боли, когда крепкие пальцы сжали ее предплечье, словно хотели раздавить хрупкие кости.
Надо сдерживаться, но это так трудно, когда столь громко шепчет демон.
Пошатываясь под весом с трудом переставлявшего ноги принца, Кэра подвела его к двери в капитанскую каюту.
- Все, дальше я сам, - отстранился от девушки Тар.
Одноглаза они нашли за рабочим столом. Нет, пират не работал с бумагами. Кэра сильно сомневалась, что Одноглаз вообще умеет читать на имперском. Поставив на небрежно сдвинутые бумаги початую бутылку, бывший пират покачивался на стуле, насвистывая веселый мотив.
- Твое высочество, ты представляешь, какая наглость! – рыгнув, пожаловался он Тару. - Какая-то сука выжрала у тебя все вино. Я нашел только одну бутылку, да и то с каким-то приторно сладким сиропом для дамочек. Совершенно не вставляет!
- Это любимое вино моей матери.
- Вот я и говорю, дивная вещь, - тут же нашелся Гарт.
Трепетное отношение принца к мятежной императрице не располагало к шуткам. Это не любовь сына к матери – одержимость. Гарт, как никто другой знал, что Тар может простить пренебрежение к себе, но стоит задеть Первую императрицу... Всегда спокойный, словно айсберг Холодного океана, он тут же впадает в ярость. А впавший в ярость одаренный восьмой ступени…
- Убирайся, - отстраненно бросил Тар, оценивая учиненный старым приятелем разгром. В поисках вожделенной выпивки тот умудрился перемешать все его бумаги. А на накладной с грузом «Императрицы» теперь стоит огромная винная клякса.
Гарт не заставил себя уговаривать. Все что нужно он уже нашел. Тар – парень славный, но злить его не стоит. Сейчас лучше просто заткнуться и делать что велят.
Встав из-за стола принца, он дернул подбородком в сторону открытой бутылки.
- Забирай, - поморщился Тар, допивать за пиратом он не собирался.
- Почему вы его терпите, мастер? – спросила Кэра, когда фигура Гарта скрылась за дверью каюты.
- Однажды Одноглаз спас мне жизнь, - пожал плечами Тар. – А я всегда плачу свои долги.
- Но он…
- Оставь Одноглаза в покое! – Сев на свое законное место, принц устало закрыл глаза. – Узнай лучше, что там с этим юнцом-впередсмотрящим? Если выжил, то вот. – Достав из стола серебряный медальон, он придвинул его к девушке. – Вручи.
- Может мне лучше…
- Ступай! – резко бросил принц, зло скривив сжатые губы.
Кэра прикусила губу, но нашла в себе силы молча кивнуть и поспешила уйти.
- Болит, значит жив, - криво усмехнулся Первый принц, проглотив вязкую кровавую слюну. – Как же это мерзко - жить.
***
Воздух! Такой вкусный, сладкий воздух! Почему он раньше не замечал, как он прекрасен. Выблевывая из желудка и легких соленую морскую воду, Родерик дышал и не мог надышаться.
Ему повезло. Сказочно! Невероятно! Кишевшим вокруг императрицы острозубы предпочли терзать тела глубоководных, обильно выбрасываемые за борт очищающими палубу солеными клинками. А когда стайка мелких, проворных рыбок с непропорционально большой головой и выступающей вперед внушительной челюстью заинтересовалась им – срок наказания вышел.
Только оказавшись вновь на палубе, когда ему развязали ноги, Родерик понял, что все кончилось. Он жив! О боги, как же это прекрасно – жить! Только на последнем пороге понимаешь, как ярок мир, сладок воздух, вкусен простой хлеб.
С трудом удержавшись, чтобы не поцеловать заблеванную палубу «Императрицы», Родерик с трудом сел, привалился спиной к мачте и закрыл глаза, продолжая хватать ртом такой вкусный воздух.
Капитан Моран подошел к соленому клинку и некоторое время молча на него смотрел, хмуря густые брови.
Родерику было все равно. Два раза за один проступок не наказывают. А за тот маленький глоточек, будь он проклят, его уже наказали.
- Тебе повезло, - хмуро бросил капитан «Императрицы». – А им, - он указал на аккуратно уложенные вдоль борта тела. – Нет. Надеюсь, ты усвоил урок. В следующий раз я лично отдам приказ протянуть тебя под килем. Чтобы наверняка!
Имперский левиафан не какая-то там прибрежная галера. Огромный корпус не давал при таком наказании никаких шансов на выживание. В лучшем случае – просто захлебнешься, в худшем – так искалечишь тело об острые края ракушек, которые в изобилии покрывают подводную часть судна, что тебя из милосердия просто добьют.
