Финн в любом случае сделал бы все, чтобы защитить племянниц. Но сейчас он впервые подумал, что решение взять их под опеку было спровоцировано предупреждающими знаками в поведении Саффрон.
Ему не удалось защитить Лолу – ни от последствий эгоизма ее родителей, ни от роли, которую сыграла в несчастьях девушки его семья. Он слишком погряз в собственных горьких переживаниях, чтобы помочь ей, когда она пришла за ответами и поддержкой. Финн так стремился любой ценой уберечь Саффи, потому что знал, какими будут последствия, если он снова потерпит неудачу.
Финн искал Лолу много лет, не зная, чего боится больше – найти ее сломленной и одинокой или выяснить, что она продолжает жить со свойственной Бомонам беспечностью, даже не думая о хаосе, который оставила позади. Теперь он осознал, что истинной причиной поисков было желание все исправить, но засомневался, возможно ли это. Она стала другим человеком, выстроила новую жизнь, а он взял на себя заботу о двух маленьких девочках. Может, стоило оставить прошлое в покое и двигаться дальше, потому что Лола исчезла, а Алекс была ему совсем чужой.
– Если Лоран сделает предложение, моя подруга Эмилия станет настоящей принцессой. Точнее, эрцгерцогиней, но называть ее будут принцесса Эмилия.
– Она правда не знала, кто он, когда его встретила? – Темные глаза Саффрон расширились от удивления. – Совсем как в сказке.
Алекс видела, что Финн наблюдает за ними с куда более мягким выражением, чем то, которое носил на лице весь день. Он действительно души не чаял в своих племянницах. Способность любить и заботиться о любимых всегда была ему свойственна – поэтому Алекс так и не смогла понять, что заставило Финна так с ней поступить, продать за тридцать сребреников. Да, тогда он отчаянно нуждался в деньгах, и все же откровенная подлость никак не вязалась с его характером.
Она пыталась найти у него ответы, путь из темного лабиринта, пленницей которого оказалась. Вместо утешения Финн окатил ее холодной яростью. Он был последним, кто предал ее доверие, и Алекс поклялась себе сделать все возможное, чтобы последним он и остался. Хотя застарелая рана тревожила сердце, наполняла рот горечью, она не собиралась давать волю оскорбленным чувствам. Ни здесь, ни сейчас, никогда. И уже тем более не при девочках, которые были неповинны в грехах своего дяди.
– Ты права. – Алекс с усилием улыбнулась Саффи. – После свадьбы Эмилия будет жить в замке, совсем как ты.
Жизнь в замке не могла считаться показателем счастья, это Алекс знала, как никто другой. Оставалось надеяться, что проклятие Бомонов умерло вместе с ними.
– Я не принцесса, – грустно вздохнула Саффрон. – Они красивые.
– Некоторые – да. Но настоящей принцессу делает доброе сердце и готовность сражаться за справедливость.
Алекс решила не торопиться говорить Саффи, что она хорошенькая. Это не было бы ложью, просто Лолу Бомон с детства убеждали, что молодость и красота – единственные достоинства женщины, которые заслуживают внимания. Алекс не хотела засорять ерундой мозги еще одной девочки из Блейкли.
Ободряюще улыбнувшись Саффрон, Алекс подняла взгляд на замок и постаралась подавить всплеск паники. Голос страха твердил, что это плохая идея, что она еще не готова. Но как к такому вообще можно подготовиться?
Впрочем, готова или нет, Алекс находилась здесь – вместе с человеком, чей пинок окончательно выбросил ее из Блейкли и прежней жизни. Нельзя было поддаваться на обаятельную улыбку Финна, тепло в его темных глазах, трогательное отношение к племянницам. Все это обман. Единственным, чем Алекс могла защититься, оставалась работа, которая всегда помогала отвлечься и заблокировать лишние эмоции. А в данный момент ее главной задачей было взять продукты и убраться из замка.
Как бы Алекс себя ни настраивала, сердце забилось быстрее, тоскливо заныло, когда они прошли через незаметную калитку к кладовым, а оттуда по хорошо утоптанной тропе к кухне – сердцу замка. Родители Алекс туда не заходили, разве что отец, вспомнив детство, прокрадывался за куском горячего пирога. Отчасти поэтому кухня, которой руководила миссис Аткинсон, стала для юной аристократки надежным теплым убежищем. Повариха следила, чтобы она сделала уроки и легла спать в приличное время, что доставляло Алекс странное удовольствие.
– Миссис Аткинсон все еще здесь? – вполголоса спросила она у Финна. Алекс не хотела случайно подсказать девочкам, что уже бывала в Блейкли и когда‑то дружила с их дядей.
– Нет. Вся прислуга уволилась после того случая.
«Тот случай, – подумала Алекс. – Два слова, которые суммируют крушение моего мира».
– Я пытался уговорить ее вернуться и взять на себя управление кафе, но она не соблазнилась. Насколько я понял, для нее тут многовато призраков.
Алекс обуревали противоречивые чувства. С одной стороны, она не рисковала наткнуться на человека, который бы точно ее узнал. С другой – на удивление глубоко сожалела, что не сможет повидаться с одним из очень немногих людей, кто видел в ней нормального ребенка, а не скороспелую инженю или безбашенную девчонку‑сорванца.
– Ее выпечка стала местной легендой, но миссис Аткинсон отказывалась раскрывать рецепты. С ней на кухне твоему кафе был бы гарантирован успех.
Обычно Алекс избегала разговоров ни о чем, но болтовня помогала успокаивать нервы, которые звенели все сильнее с каждым шагом. Внутри ничего, по сути, не изменилось. Кухня сияла свежей побелкой, но деревянные шкафы, широкая плита и стол, за которым она обедала, рисовала, а иногда и плакала, создавали ощущение, что Алекс приехала сюда на машине времени.
Ей казалось несправедливым испытывать горечь, она должна была радоваться, что за родовым гнездом так хорошо смотрят. Но почему Блейкли вернул к жизни именно Финн? И почему ему так хотелось сделать ее свидетельницей его успеха? От Финна зависело все – гонорар Алекс, репутация ее фирмы и даже сегодняшний ужин. «Ничто не имеет значения, – повторила она себе заученную мантру. – Все это меня не касается». Вот только мантра не желала работать здесь, в окружении прошлого.
Финн снял зимнюю куртку, оставшись в джинсах и кашемировой водолазке. Он возмужал, заматерел за эти годы. Гибкий узкобедрый мальчишка превратился в крепкого мужчину, хотя взгляд остался таким же пристальным, а волосы так же падали на глаза.
На предательское мгновение что‑то обожгло Алекс изнутри – то ли внезапное оживление сердца, то ли проснувшееся после долгой спячки сексуальное влечение. Но она решительно оттолкнула неуместные чувства. Разве не этот мужчина нанес ей рану, которую пришлось залечивать так долго?
Алекс решила, что отныне их с Финном будет связывать только работа. Никаких уютных прогулок по парку, погружений в общие воспоминания или пестований родственной души в маленьких девочках. В таких вещах таилась опасность. Если приходить в замок только по долгу службы и придерживаться правил, она переживет нынешний кризис так же, как пережила предыдущие. Главным правилом было не забывать, кто такой Финн Хоукин и что он ей сделал.
