(ансаб). Разве есть мне господин среди моих сородичей?
Некто из племени дамра[211] сказал об этом во время войны, что была у них:
Я поклялся камнями (ал-ансаб) и покровом!
/43/ Об этом же говорит ал-Муталаммис ад-Дуба’ и ‘Амру ибн Хинду относительно того, что он сделал с ним и с Тарафой ибн ал-'Абдом[212]:
Ты изгнал меня (атрадтани), опасаясь насмешки, но нет, клянусь ал-Лат и камнями (ал-ансаб), не найдешь ты спасенья!
То есть “не спасешься”. “Ты изгнал меня” — от формы атрада, а не тарада.
Об этом говорит 'Амир ибн Басила Абу-т-Туфайл ал-Лайси[213] во времена ислама, вспоминая войну, в которой он участвовал:
Ты не знаешь, сколь многим набегам, подобиям прилету на водопой птиц ката, когда стаи следуют одна за другой,
Встал я навстречу [вместе] с моим гнедым [конем], который похож на камень (нусуб), вымазанный кровью убитых верблюдов.
У племени хаулан[214] в их землях был идол, называемый 'Умйанис. Они обычно давали ему долю своего скота и урожая, деля ее, как они утверждали, между ним и Аллахом, велик он и славен. Но то, что попадало в долю Аллаха из доли 'Умйаниса, они возвращали идолу, а то, что попадало в долю идола из доли Аллаха, которую они назначили ему, они оставляли у идола.
/44/ Это делал род из племени хаулан, называемый ал-удум или ал-усум. О них, как дошло до нас, было ниспослано: “Они устраивают для Аллаха долю того, что Он произрастил из посевов и скота, и говорят: „Это — Аллаху!" — по их утверждению, — „А это — нашим сотоварищам". И то, что бывает для их сотоварищей, это не доходит до Аллаха, а то, что для Аллаха, то доходит до их сотоварищей. Скверно то, что они судят!”[215]
Хассан ибн Сабит[216] сказал об ал-'Уззе, что была в Нахле:
Я свидетельствую с дозволения Аллаха, что Мухаммад — посланник того, кто высоко над небесами,
И что Абу Йахйа и Йахйа[217] совершили для его веры деяния, принятые [им].
И что та (Т. е. ал-'Узза), что [находится] посреди долины Нахла, и те, кто верит в нее, — словно бесплодная земля (ал-фалл), лишенная благ,
И что тот, к кому враждебны, были иудеи, сын Марйам[218], — посланник, пришедший от владыки трона, посланный им.
И что тот, кто был в ал-Ахкафе[219], когда, они упрекали его, усердствовал для дела Бога и поступал справедливо.
Хитам сказал: ал-фалл — это бесплодная земля, в которой нет благ и изобилия, и он сравнил ее[220] с нею.
У племени ал-харис ибн ка'б[221] была кааба в Наджране[222], которую они почитали.
/45/ Она — та самая, которую упомянул ал-А'ша[223]. Но утверждали, что она не была местом поклонения, а только обителью для тех людей, которых он упомянул.
Мне кажется, что это так и было, потому что я не слышал, чтобы хариситы давали кому-нибудь по ней имя в стихах.
У племени ийад[224] была тоже кааба в аз-Захре[225] на реке Синдад между Куфой и Басрой. Это ее упомянул ал-Асвад ибн Йа'фур[226]. Я слышал, что это было не капище для поклонения, а только почетное жилище, поэтому он и упомянул ее.
Человек из племени джухайна[227] по имени 'Абд ад-Дар ибн Худайб сказал своим сородичам: “Давайте построим святилище в месте, называемом ал-Хаура', на их землях, которое уподобим Каабе, и будем почитать его, и склоним [к почитанию его] многих арабов”. Но они сочли это невозможным и не согласились с ним. И он сказал об этом:
Я хотел, чтобы было воздвигнуто здание, чистое от греха и далекое от неправедности.
Но отказались те, кто уклоняется, когда призывают их к великому делу, и ищет убежища в Каудаме[228].
Бранятся они, что бы им ни приказывали. А если их позовут — отворачиваются, а кое-кто делает вид, что он немой.
/46/ Польза от них — только чужим, а сородичам они наносят раны глубокие, как клеймо.
Сказал Хишам ибн Мухаммад:
Абраха ал-Ашрам[229] построил в Сане святилище — церковь, которую он назвал ал-Калис, из мрамора и прекрасного позолоченного дерева и написал царю Эфиопии: “Я построил для тебя церковь, /47/ подобной которой никто никогда не строил. И я не оставлю арабов [в покое], пока не отвращу их паломничество от святилища, к которому они с ним ходят”. Узнал об этом один из тех, чьей властью переносятся священные месяцы[230], послал двух своих сородичей и велел им отправиться [туда] и испражниться там. Те так и сделали. Когда узнал об этом Абраха, он разгневался и спросил: “Кто осмелился на это?” Ему ответили: “Кто-то из поклоняющихся Каабе”. И он разгневался и вышел в поход со слоном и эфиопами. И случилось с ним то, что случилось[231].
Рассказал нам[232] ал-Хасан ибн 'Улайл: рассказал нам 'Али ибн ас-Саббах: рассказал нам Абу-л-Мунзир Хишам ибн Мухаммад: сообщил мне Абу Мискин[233] со слов своего отца, который сказал:
когда Имру'-л-Кайс ибн Худжр отправился в набег на племя асад, он прошел мимо Зу-л-Халасы, а это был идол в Табале, и все арабы почитали его, и было у него три [гадательные] стрелы: “повелевающая”, “запрещающая” и “откладывающая”, — он три раза перемешал перед ним стрелы, и выпала “запрещающая”. Тогда он сломал стрелы, ударил ими идола по лицу и сказал: “Да укусишь ты член своего отца! Если бы твой отец был убит, не воспрепятствовал бы ты мне!” Потом он напал на племя асад и одержал над ним победу.
И больше перед ним ни о чем не гадали на стрелах, пока Аллах не принес ислам. А Имру'-л-Кайс был первым, кто отказался от него.
/48/ Рассказал нам ал-'Анази: рассказал нам 'Али ибн ас-Саббах: сказал Хишам ибн Мухаммад: рассказал мне человек по имени Абу Бишр 'Амир ибн Шибл из племени джарм[234], сказав:
У племен куда'а, лахм и джузам и жителей Сирии был идол, называемый ал-Укайсир. Они совершали к нему паломничество и брили возле него головы. И всякий
