Он испустил негромкий смешок.
— Не чересчур ли?
— Вы и сами когда-то были подростком. И наверняка предпочитали, чтобы девочки ассоциировали вас с огурцом, а не с бананом.
Эндрю прыснул со смеху, заставив Гейл улыбнуться. Внезапно она поняла, что все ее усилия тщетны. Бороться с чувством, которое влечет их друг к другу, бессмысленно. Она знала, что Эндрю испытывает то же самое. Это чувствовалось в его улыбке, в смехе, но главным образом во взгляде. Когда Эндрю смотрел на нее, его глаза становились вдвое темнее.
— Мне не приходило в голову, что огурец… более правилен с точки зрения анатомии.
Ее ответный смешок был слегка истеричным.
— Почему мы об этом заговорили?
— Вы сами начали, док, — пожал плечами Эндрю.
Нет, неправда. Начал он.
— Давайте сменим тему, — предложила она.
— Любопытно.
— Что любопытно?
— Что вы хотите сменить тему. Мне казалось, что вы не прочь поговорить об… анатомии.
Гейл встала и дрожащими руками начала убирать посуду.
— Вы слишком много себе позволяете, тренер.
— Энди.
Она повернулась и увидела, что Эндрю стоит в каком-нибудь полуметре. То, что он перекрыл единственный путь к бегству, заставило Гейл занервничать.
— Вы слишком много себе позволяете, Энди.
Эндрю потянулся к ней, но Гейл отпрянула и пятилась до тех пор, пока не уперлась бедром в край буфета.
— В самом деле? — спросил он.
Ее временное тактическое отступление потерпело неудачу. Точнее, полностью провалилось, потому что он подошел вплотную, наклонился, положил ладони на крышку буфета и Гейл оказалась зажатой между его сильными руками. Они не соприкасались, но разделявшее их пространство трещало от электричества.
Каким-то чудом Гейл умудрялась дышать, но это было еще хуже: ее дразнила опьяняющая смесь запаха мыла и слегка мускусного аромата чистого мужского тела.
— Я не собираюсь терять голову, — сказала она и облизнула внезапно пересохшие губы. — Я пригласила вас в гости просто по-соседски.
— Тогда почему вы так нервничаете, док? — вкрадчиво спросил он.
— Потому что вы слишком близко.
Он приподнял бровь и пожал широкими плечами.
— Не слишком. Как бы я мог вас поцеловать, если бы находился на другом конце комнаты?
— Поцеловать? — прошептала Гейл, с ужасом понимая, что ее слова звучат как приглашение.
— Я думал, что никогда не дождусь этого, — ответил он с сексуальной хрипотцой, от которой у Гейл все задрожало внутри.
Не успела она ответить, что Эндрю Дафф даром тратит время, как его язык легко коснулся ее губ.
Не успела сомлевшая Гейл облечь свой протест в слова, как этот язык глубоко проник в ее рот.
Не успела Гейл собрать остатки здравого смысла и положить конец этому нежному нападению на ее губы, как ее язык уже сплелся с языком Эндрю.
Она испустила слабый стон и выпрямилась. Соски Гейл едва коснулись его груди, но этого было достаточно, чтобы между их телами проскочила искра. Кончики грудей тут же напряглись и начали тереться о чашки хлопкового спортивного лифчика. Не в состоянии противиться сладкому искушению его обольстительных губ, Гейл обвила руками шею Эндрю и задрожала от струившегося по венам наслаждения.
Не успела она потерять рассудок от сводящего с ума поцелуя, как Эндрю поднял голову и решительно отстранился. Его самодовольная улыбка говорила о том, что реакция тела Гейл от него не ускользнула.
— Спасибо за угощение, док, — сказал он, повернулся и пошел к двери.
Гейл тяжело отдувалась и, не веря своим глазам, следила, как он пересекает гостиную. Неужели он может уйти, после того как разжег в ней пламя? Ну да, она вела себя как голодная кошка, которая истошно орет у задней двери и просится на улицу, но он тоже не оставался равнодушным…
— Куда вы? — спросила она, тут же забыв о своих благих намерениях.
Он открыл дверь, обернулся и ответил:
— Завтра у вас трудный день. Я зайду за вами после смены и повезу обедать. — А потом вышел, не ответив на ее вопрос и не ожидая ответа на свое приглашение, которое скорее походило на дерзкий ультиматум.
Он ушел. Гейл с досадой щелкнула пальцами. Перевернул ее мир вверх тормашками, а потом бросил ее, одинокую и сгорающую от страсти. Подумать только, для этого ему понадобился всего один поцелуй!
О нет, тут было нечто большее. Куда большее. Следовало признать, что ее с каждым днем все сильнее тянет к этому новому жителю Оуквуда.
Он чуть не испортил все. Черт побери, неужели он мог быть таким беспечным?! Дело Нортона было важнейшим в списке ФБР. На карту поставлена его профессиональная честь.
В центре баскетбольной площадки стояли Уэстон и О'Коннор и давали задания игрокам команды. Бейсболка с надписью «Акулы» защищала глаза Даффа от лучей яркого вечернего солнца, но справиться с духотой могла бы только хорошая летняя гроза. Жара, влажность и постоянные мысли о Гейл мешали ему сосредоточиться на тренировке. В субботу он точно так же не мог сосредоточиться на расследовании дела Нортона.
Тогда Гейл ни словом не обмолвилась, что утром собирается на дежурство. Он знал это только благодаря жучку. Реакция ее тела заставила Эндрю так задрать нос, что он проболтался и едва не провалил операцию. Слава богу, что Гейл ни о чем не догадалась. Эндрю вовремя спохватился и решил держаться подальше. На следующий день он приколол к ее двери записку, сослался на неожиданно возникшее срочное дело и заверил, что приглашение на обед остается в силе. Затем, удостоверившись в том, что записывающая аппаратура включена, уехал в соседний городок и переночевал в мотеле. Дело было рискованным, но, похоже, другого выхода не оставалось. Видимо, инстинкт его не подвел, потому что с тех пор прошло четыре дня, а о докторе Нортон не было ни слуху ни духу. Когда они встретятся снова, Гейл забудет происшедшее. Во всяком случае, он на это надеялся.
Тут в Эндрю врезался здоровенный центровой Джонни Брокен.
— Черт побери, Джонни, осторожнее! — проворчал Дафф. — Несешься как бешеный бык… Если еще раз будешь вести мяч, опустив голову, получишь пинок в зад.
— Извините, шеф, — пробормотал Брокен, выплюнув капу.
Эндрю приготовился к проходу следующего игрока… Реакция Гейл была очень пылкой, и он не знал, как теперь быть. Она целовала его так, словно умирает от желания. Умирает так же, как и он сам. Он был хорошим агентом, хотя иногда работал слишком рискованно. Хотел бы он посмотреть, как повел бы себя на его месте Филдинг. Черт побери, эта женщина могла бы соблазнить даже святого Антония.
Она его достала. Другого объяснения нет. Свела с ума. Чтобы уйти от нее, понадобилось напрячь все силы. Ему хотелось только одного: взять Гейл на руки, отнести в спальню и не останавливаться до тех пор, пока они оба не вытянутся пластом, сытые и полумертвые от усталости. Эндрю не помнил, когда в последний раз встречал такие же нежные и жадные губы, способные вытянуть из него тайны, которыми он не делился ни с одной живой душой. Что должен делать мужчина, когда встречается с женщиной, которая создана для него как по заказу?
