Он пожал плечами.
— Именно об этом я вас и спрашиваю.
— Я смогу сделать это с завязанными глазами, — дерзко ответила она, — но с одним условием.
— Говорите, — пробормотал Майкл.
— Если за время моего нахождения здесь вы узнаете, где Роберт, то сообщите мне. — Серые глаза решительно уставились в темно-карие, как во время дуэли не на жизнь, а на смерть.
А потом Майкл Рестон равнодушно спросил:
— Вы действительно так влюблены в него?
Флора слегка замешкалась с ответом.
— Это вас не касается. Ну что, договорились?
Что-то мелькнуло в темных глазах Майкла.
— Если он едет в Сиэтл...
— Как едет? Едет в Сиэтл на машине? — перебила его Флора. — Это же другой конец страны!
— Да. — Майкл встал. — Но мы, деревенские, привыкли ездить на большие расстояния. Я только предполагаю, что он едет в Сиэтл. Однако если это так, то связи с ним не будет еще очень долго.
— Неужели ваша машина не телефонизирована? Никогда в это не поверю.
— Вы имеете представление, сколько сейчас стоят такие машины?
— Нет, но, похоже, у вас есть все, что включается и выключается.
На губах Майкла появилась дьявольская улыбка.
— Откуда вы знаете?
— Я видела аппарат, с помощью которого вы вызвали санитарный вертолет.
— Да, это была рация, — подтвердил Майкл, — но я пользуюсь ей только в экстренных случаях. У Роберта, пытающегося разобраться в своей личной жизни, доступа к этой аппаратуре нет, — иронически добавил он.
Флора вскочила как ошпаренная. Она пришла к твердому убеждению, что Долли абсолютно права: все проблемы бедняги Роберта существуют только благодаря этому невозможному человеку.
— Мистер Рестон, вам не приходило в голову, что Роберт заслуживает менее властного старшего брата?
Они злобно уставились друг на друга.
— Он окончательно вскружил вам голову, верно? — наконец спросил Майкл.
— Да, окончательно, — подтвердила Флора, скрестив за спиной пальцы и сказав себе, что на войне все средства хороши.
— Если так, то нет смысла говорить вам, что я неоднократно пытался наставить Роберта на правильный путь.
— Никакого, — лаконично подтвердила она.
Майкл наклонил голову набок и нахмурился.
— Чем он вас взял? Я не говорю о том, что известно всем.
— Что же это? — осведомилась Флора.
— Его искусство в постели, — протянул Майкл и смерил ее оценивающим взглядом. — Увы, теперь я вижу, что сомневаться в этом не приходится.
Она побелела от ярости.
— Как вы смеете?
Майкл поднял бровь.
— Не могу представить себе, что за столь короткий срок вы сумели оценить другие его достоинства.
К несчастью, именно в этот момент Флора подумала: а каков в постели сам Майкл Рестон? Она не сомневалась в его силе, хладнокровии и властности, но что скрывается за мужественной внешностью этого человека?
Судя по тому, как Майкл смотрел на нее, там есть чему скрываться. Мрачное одобрение, читавшееся в этом взгляде, подтверждало, что этот человек достаточно разбирается в женщинах, чтобы понять, насколько хороша в постели сама Флора. До смерти испугавшаяся Флора ощутила жар и холод одновременно. О Боже, почему при одной мысли о том, что ее тело ласкают сильные руки едва знакомого мужчины, она ощущает сладкую дрожь?
— Я знаю по крайней мере еще одно его достоинство, — очнувшись от наваждения, ответила она. — Роберт не такой завзятый скотовод, как вы, и заставлять его вести жизнь, которую он ненавидит, нечестно!
К ее изумлению, Майкл Рестон сложил руки на груди и от души рассмеялся.
— Это он вам сказал?
Флора заскрежетала зубами.
— Да!
— Тогда вынужден вас разочаровать, мисс Эйлсбери. Роберт может делать все, что ему нравится. Но если он хочет жить за счет Лас-Пальмаса — а насколько я знаю, других источников дохода у него нет, — то мог бы при необходимости принимать участие в делах ранчо. Неужели это требование кажется вам несправедливым?
Флора стиснула руки и сделала глубокий вдох.
— Родные есть родные. Даже если они переживают трудные времена. Даже если они намного младше и временно сбились с пути, — негромко, но страстно сказала она.
Глаза Майкла удивленно раскрылись, а затем прищурились.
— Есть и еще одно, — продолжила Флора. — Хотя я сама еще не старая, но уверена: забыть, что значит быть молодым, очень легко.
Майкл открыл рот, затем закрыл его и недоверчиво произнес:
— Черт побери, как вы думаете, сколько мне лет?
— Тридцать два. Роберту двадцать два, а он говорил, что вы старше его на десять лет.
— По-вашему, это старость?
Она покачала головой.
— Дело не в возрасте, а в образе мыслей.
К счастью, Кит выбрал именно этот момент, чтобы вернуться на веранду вместе с Лордом.
— Мы проголодались! — заявил он.
— Хорошо, что мы не успели доесть тосты с изюмом, — сказала Флора и протянула кусочек Киту. — Но Лорду они едва ли понравятся... Смотри-ка, ест! — засмеялась она, увидев, что пес схватил тост. — Будем надеяться, — добавила Флора, посмотрев на Майкла, — что Кит не перейдет на еду для собак!
Майкл улыбнулся. Однако эта улыбка тут же увяла при мысли о том, что Фло Эйлсбери задела его за живое. Но этого мало, подумал он, наблюдая за девушкой, наклонившейся к собаке и мальчику. Чем лучше я ее узнаю, тем очаровательнее она мне кажется. И одежда тут ни при чем. Вид ее бедер, обтянутых голубыми джинсами, доставляет мне удовольствие... Что может обернуться для меня немалыми трудностями. Фигура у нее отличная, но страсть к дешевой философии — не говоря уже о том, что она влюблена в моего брата, — портит все дело. В общем, хуже не придумаешь, уныло напомнил себе он.
Флора выпрямилась, посмотрела Майклу в глаза и увидела в них нечто такое, что заставило ее покраснеть. Господи, ну почему у этого человека такой взгляд?! Разве она не убедила себя в том, что Майкл слишком властный и бесчувственный, хотя и сексуальный?
Он отвел глаза первым.
— Если хотите, пойдемте со мной, — отвернувшись, сказал он. — Попробуем связаться с Робертом.
Она помедлила, убедилась, что Кит и Лорд сыты, вслед за Майклом миновала спальню для гостей и пошла в его кабинет, находившийся в другом конце коридора.
Это была маленькая тесная комната с картой ранчо на стене и поцарапанным письменным столом, на котором стоял телефон. Кроме того, тут имелись консоль с компьютером, похожим скорее на кассетный магнитофон.
