хорошая звукоизоляция, потому что я не слышала никаких посторонних звуков, кроме мерного дыхания Бирюзы.
Меня беспокоила завтрашняя проверка. В прошлый раз проверяющий ничего не заметил, но повезет ли мне на этот раз?
С утра по дороге сюда я чувствовала себя паршиво, а после приговора упала духом и думала, что моя жизнь кончена. Неизвестность пугала меня. Со мной обращались как с вещью, осматривали на наличие повреждений, заставляли раздеваться при посторонних. А ещё я умудрилась навлечь на себя гнев этой суровой женщины — госпожи Симонсен, которая всем здесь заправляла, и ее псов-надзорщиц… Но дружелюбное отношение Бирюзы подбодрило меня. И к вечеру мне показалось, что все не так уж и паршиво. Исправительный центр оказался не таким уж плохим, его обитатели совсем не выглядели несчастными или угнетенными. Здесь было все, что нужно для жизни, и это место совсем не было похоже на тюрьму в обычном понимании этого слова.
С этими размышлениями я уснула. Мне снился нижний сектор. Сумасшедшие вопили от боли и тянули ко мне руки, а кто-то большой и сильный выдернул меня из лап обезумевшей толпы.
Глава 3
С утра меня разбудил звуковой сигнал. Какое-то время я лежала на жесткой подушке, пытаясь понять, где нахожусь. Приоткрыла глаза и увидела через прозрачную дверь, что по коридору сновали заключенные. Вспомнила про приговор, желание вставать с постели тут же пропало. Апатично закрыла глаза, отвернулась к стене и накрылась одеялом с головой. Однако поспать мне не дали, вскоре Бирюза легонько потрепала меня по плечу.
— Подъем!
Я только сильнее укуталась в одеяло.
— По правилам нельзя оставаться в кровати после сигнала. Поднимайся и пошли умываться, если не хочешь нарваться на наказание.
Напоминание о правилах сделало свое дело. Я зевнула, нехотя вылезла из-под одеяла и поплелась за ней в уборную с чередой кабинок. На одной стене висело длинное зеркало, а под ним раковины, а другой располагалось множество небольших ячеек для хранения вещей.
Я посмотрела на свое отражение в зеркале. Под глазами появились мешки от усталости, кожа приобрела серый оттенок. Волнение последних дней отразилось на внешности не самым лучшим образом. А еще эта уродливая одежда, которая сидит на фигуре, словно мешок.
Невольно вспомнила свой туалетный столик в том доме. Заколки для волос и наряды, которые остались висеть в шкафу. На долгие годы об этом можно забыть.
Как же это несправедливо! Маг перешел черту в своем поведении, а срок отбывать мне. Всегда считала, что если хорошо себя вести, то ничего плохого не случится. Но, похоже, за стенами пансиона все оказалось, мягко говоря, не так, как нам рассказывали. Служить магам — это честь, говорили они. Маги будут вас защищать и оберегать, говорили они. Зачем нам вбивали в голову эти иллюзии? Какой же наивной дурочкой я была, что слепо верила во все это! Картина мира, хозяевами которого были справедливые маги, таяла на глазах. Что ж, надо приспосабливаться и как-то выживать в реальном мире.
Бирюза приложила кольцо к одной из ячеек, и оттуда выплыло полотенце, мыло и элегантный костяной гребень, украшенный голубыми камнями.
— А где мне взять полотенце?
— Твои гигиенические принадлежности где-то здесь, — Бирюза указала мне на ячейки, — но открыть дверцу можно только с помощью кольца. Пока можешь воспользоваться моим запасным полотенцем.
— Спасибо! — я в очередной раз поблагодарила соседку, и засмотрелась на гребень, которым она расчесывала короткие рыжие волосы.
Мне бы тоже не помешало расчесаться.
— Какой у тебя красивый гребень. Мне тоже дадут такой?
— В стандартный набор входит деревянная расчёска.
— А где же ты взяла такую красоту?
— Это моя личная вещь. Я храню его здесь, чтобы не потерять.
— Я думала личные вещи запрещены. У меня забрали украшения.
— Резервуарам разрешается взять с собой в центр один предмет. Я взяла этот гребень. А ты что?
— Меня забрали неожиданно, даже не дали нормально одеться, не говоря уже о том, чтобы собрать вещи..
— Жаль, — сказала Бирюза.
Все, что осталось в доме бывшего хозяина, он, наверняка, выбросит. Глупо, конечно, горевать о безделушках, учитывая длительность моего срока. Но мне бы тоже хотелось иметь хотя бы одну личную вещь из прошлой жизни. Маг лишил меня даже этого, не предупредив, что собирается сдать в исправительной центр. Я вздохнула, открыла кран, но вода не потекла.
— Как это работает?
— Сначала нужно приложить кольцо, — пояснила Бирюза, и приложила свое, чтобы я могла умыться, — здесь все завязано на магии. Часть энергии стихий, которую резервуары отдают на зарядку накопителей, идет на бытовые нужды. Таким образом, мы сами себя обеспечиваем.
— А при чем тут кольцо? — не совсем поняла я.
— Определенный процент энергии, которую будут у тебя брать на каждой смене, идет на обеспечение жизнедеятельности центра. За это начисляют баллы, которые ты потратишь на бытовые нужды, — сказала Бирюза.
— А почему нельзя иметь все в открытом доступе?
— Чтобы мы не злоупотребляли ресурсами.
— Неужели нельзя полагаться на честность?
— Честности трудно вести учет, — пожала плечами Бирюза, — а на кольце отображаются затраты и вложения.
Центр выглядел прогрессивным и технологичным. На Западе бытовая магия имела более традиционное воплощение. Бытовики действовали по старинке, решая вопросы с помощью заклинаний, а здесь предпочитали использовать устройства, которые представляли собой смесь магии и технологий. Я даже не пыталась разобраться, как все это работает, рассудив, что мне не обязательно это знать. Какая разница, какие происходят процессы, когда горят дрова в камине, главное, чтобы было тепло.
Я расплела косу и расчесала пряди пальцами, заплела ее вновь. Не ходить же растрепанной целый день. Кольцо, открывающее ячейку с расческой мне выдадут только после проверки.
Как только мы вернулись в бокс, на пороге появилась Нанна.
— Идем, Цветочек! — распорядилась она, — я провожу тебя на тестирование.
Она провела меня в другое крыло здания по галерейному переходу. На полпути я замерла возле окна, любуясь видом. Над линией берега кружили чайки. Голубое небо, горы и облака отражались от зеркальной поверхности океана. По заливу проходило огромное судно. Интересно, куда оно плыло? Возможно, в мой родной край на Запад. Вот бы уплыть на нем домой!
— Идем! — голос Нанны отвлек меня от созерцания пейзажа, и я двинулась вслед за ней.
Мы поднялись на четвертый этаж. Как и в холле здесь был белый мраморный пол и много света из больших панорамных окон. Вдоль коридора располагались кабинеты с именными табличками.
Нанна остановилась возле одной из дверей и постучала.
— Входите! — ответил мужской голос.
— Тебе сюда, — сказала Нанна, и захлопнула
