Алекса, нахмурившись, потянулась к телефону. Весь день она не переставала думать о Гарриет Макклелланд. И все из-за Эдварда. Снимая трубку, она снова представила «Танцующего сатира».
«Нет, я не ошибалась. Мак определенно имеет к этой вещи самое непосредственное отношение».
Как это на нее похоже — забросить вещицу (одному Богу известно, как ей это удалось!) в «Галерею Пакстона Форсайта», в самый неприступный бастион искусства и антиквариата двадцатого века. Несомненно, это была проверка. Мак хотела посмотреть, пройдет ли бронзовая скульптура через самого Форсайта. Прошла.
— Алло. — В трубке отчетливо зазвучал теплый голос Вивьен Кеньон.
— Мама, это я. — Алекса глотнула вина.
— Алекса, дорогая, что-то случилось?
— Конечно, нет. У меня здесь все в полном порядке. — Алекса поудобнее устроилась в кресле. — Просто решила позвонить, узнать, как у вас там дела.
— Мауи великолепен, как всегда. — В голосе Вивьен чувствовалась улыбка! — В данный момент Ллойд играет в гольф. Скоро вернется. А у тебя действительно все в порядке? Я не ожидала твоего звонка.
Алекса сделала еще глоток белого совиньона и принялась созерцать геометрический узор на ковре, лежавшем на полу. Узор был выполнен в черных, коричневых и желтых тонах, и его автор, несомненно, вдохновлялся идеями кубизма.
— Сегодня я случайно встретилась с владельцем нового курортного отеля, — сказала она.
На другом конце возникла короткая напряженная пауза.
— Ты имеешь в виду молодого Траска?
— Уж очень молодым я бы его не назвала. А может быть, он никогда молодым и не был.
— Молодость — понятие относительное. В любом случае сейчас он на двенадцать лет старше. И сколько же ему? Тридцать четыре?
— Тридцать пять.
— Он тебя вспомнил?
— Слава Богу, нет. Я же говорю, встреча была случайная и очень короткая. Я даже не назвала себя.
— Понимаю. — Вивьен вздохнула. — Но ведь мы знали, что он приедет в Авалон на открытие отеля.
— Мама, тебе не кажется, что Ллойд специально спланировал свой отпуск так, чтобы вы на это время уехали из города?
— Я полагаю, это само собой разумеется, — отозвалась Вивьен после некоторых колебаний.
— Ага.
— Ллойд не подает виду, что его волнует приезд Траска, но я чувствую. Понимаешь, зачем им встречаться лицом к лицу на приеме, если можно избежать неловкости?
— Дипломатия?
— Возможно, просто трусость. — Вивьен усмехнулась. — Кроме того, мы уже давно никуда не ездили.
— Как? Вы же только недавно возвратились из круиза. Последние слова дочери Вивьен оставила без внимания.
— Я уверена, что Траск уже примирился со смертью отца.
Алекса вспомнила его, стоящего за ограждением, пристально вглядывающегося вниз, в ущелье под Авалонским обрывом.
— Откуда у тебя такая уверенность?
— Ну, это же очевидно. Вот уже несколько лет, как он стал богатым преуспевающим предпринимателем. У него есть чем заняться. К тому же, если бы Траск имел намерения копаться в прошлом, он бы это уже давно сделал.
Алекса глотнула вина.
— Верно.
— Не сомневаюсь, что сейчас он приехал только по делам, связанным с открытием отеля, и задержится в городе не больше, чем на несколько дней.
— Возможно. — Алекса замолкла на несколько секунд. — Мама?
— Что?
— Я насчет того, что произошло двенадцать лет назад.
— А что именно тебя тревожит?
— А что, если Траск не примирился с прошлым? А что, если он приехал сюда не только для открытия отеля?
— Зачем же он ждал так долго? — В голосе Вивьен зазвучала тревога.
— Я была тогда слишком юная и почти ничего не помню, — медленно проговорила Алекса. — Но мне кажется, Ллойд был деловым партнером Харри Траска. И там был еще один человек.
— Дин Гатри.
— Верно, Гатри. Он живет где-то здесь, да?
— Да, конечно. Лично я к нему симпатии никогда не испытывала. Пьяница, к тому же со скверным характером. Я уже забыла, сколько у него было жен. Во всяком случае, не меньше трех. С последней он развелся всего несколько месяцев назад. Кто-то сказал, что она художница, ювелирный дизайнер. Живет где-то в Ущелье теней.
— Мама, возвращаясь назад, к тому случаю, ты не думаешь, что Траск в какой-то степени был прав? Что есть вероятность, пусть небольшая, того, что смерть его отца не была результатом несчастного случая?
— Боже мой, Алекса, неужели ты веришь, что Ллойд?..
— Нет, конечно, нет, — поспешила с ответом Алекса. — Ни за что на свете. Ну а Гатри? Ты только что сказала, что он пьет и вспыльчив. Ты не думаешь, что он мог иметь какое-то отношение к смерти Харри Траска?
— В свое время я говорила об этом с Ллойдом, — тихо сказала Вивьен. — Он уверен, что Гатри не убийца, хотя тот очень вспыльчив и неуравновешен.
— Ллойд всегда хорошо разбирался в людях, — заметила Алекса, — и понимал их тоже.
— Ты должна была это почувствовать, — проговорила Вивьен с нежностью.
Алекса помнила, с каким терпеливым пониманием относился к ней Ллойд, когда она с матерью переехала к нему и сразу же заняла круговую оборону, приготовившись к отчаянному сопротивлению. Но Ллойд даже не намекнул, что намеревается занять в ее жизни место отца. Как раз в этот период ей случайно довелось услышать разговор матери с новым мужем. Это было вскоре после того, как они поженились. Вивьен беспокоилась, что Алекса его не принимает.
Ллойд отвечал в своей обычной манере — спокойно и рассудительно. Холодность Алексы он воспринимал как совершенно нормальную реакцию девочки-подростка в такой ситуации.
— Не нужно драматизировать, дорогая, — сказал он. — Пойми, второй отец девочке не нужен. Как раз наоборот, ей следует показать, что на этом свете существуют надежные мужчины, которые не похожи на ее отца.
И Ллойду каким-то образом это удалось. Исключительно достойно, без всякого нажима он постепенно завоевал ее дружбу и с годами стал для Алексы самым важным человеком. Он научил ее водить автомобиль, помог выбрать специальность и колледж, а когда она вернулась домой в жутком смятении после скандала с «Галереей Макклелланд», мягко успокоил, посоветовал открыть магазин и наставил на путь истинный в вопросах бизнеса.
Терпеливый, основательный, надежны Ллойд. Ее удивил внезапный взрыв преданности этому человеку, которой до сих пор в себе она даже не подозревала.
— Но иногда ошибается даже Ллойд, — сказала Алекса.
— О чем это ты?
— Ты что, не помнишь? Двенадцать лет назад он сказал, что Траск никогда больше не появится в Авалоне.
