Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
мысль эту Лев Борисович недодумал.
Стало тихо. Ночь была зимняя, лунная, колдовская. Звезды острыми морозными стразами по узорам роз из чистого оконного хрусталя рассыпал Господь в царстве вечном. Лев Борисович успокоился, на подушке помягче устроился, подтянул одеяло повыше, выдернув угол из-под кота, и закрыл глаза снова.
«Встань и иди!!!» – заорал на Птичкина голос, да так, что несчастный не выдержал и, отбросив одеяла укрытие, ошалело моргая, вскочил.
Он стоял, озираясь глазами безумными, посередь черной комнаты в темноте. Голос стих, и куда звал он Птичкина, пусть останется неизвестным. Однако, немыслимыми усилиями преодолевая сна притяжение, в полной тьме пробрался Лев Борисович Птичкин от ложа удобного к письменному столу. Среди ночи вспыхнула настольная лампа.
Написав, почувствовал Птичкин облегчение необычайное, легкость, будто только что высказал нечто самое главное, совершил открытие невероятное, только для этого открытия он и жил. С чем он и вернулся в постель.
Через шесть минут Птичкин спал. Через семь минут Птичкин умер.
Хоронили покойного, по единственной просьбе его, согласно написанному…
Лев Борисович завещал: «Без будильника не хороните!»
Эскалатор был остановлен
До чего неприятная женщина, боже мой! Иду сегодня мимо будки ее, изготовился, думаю: больше ждать не буду, что она сделает, сразу книгу ей подарю…
А в окне темно. На двери замок. Чтоб она провалилась!
Ф.М. Булкин
«Не бывает счастливых случайностей, несчастливых случайностей не бывает. Не бывает вообще случайностей, это все чей-то замысел, умысел надо мной…» – проходя по знакомой улице, думал так. Он глядел на знаки дорожные, он читал внимательно магазинов витринные надписи, ведь тут каждый шаг его был заведомо вымерен, предрешен.
«Вот написано “ВХОД”, и знают они заранее, что я здесь войду, а нигде больше». Он хотел было не войти, но наутро в пиковый час со спины всегда подпирают. С тем был втолкнут, протолкнут далее вслед общему направлению, идиотом три раза назван был, три – бараном и два – ослом. На него повеяло кассами, теплым ветром дыханья подземного. Никуда ты отсюда не денешься. Проходи турникеты подземные, да еще за это плати.
Лишь у спуска толпа расслабилась, распределилась и успокоилась, по ступенечкам замерла. Объявила дежурная станции: «ЗАНИМАЙТЕ ОБЕ СТОРОНЫ ЭСКАЛАТОРА», – он вздохнул, на ступеньку встал, опустил перчатку на поручень, удивленно разглядывал лица встречных. «Этот тоже… и этот тоже, и этот, и тот…»
Лица их эти бледно-зеленые, равнодушные, точно мертвые, точно… мертвые? Как покорно едут вверх-вниз, вверх-вниз, эти бедные, обреченные, не живущие, как выходят, входят, слоняются овечьими толпами. Как в экраны таращат глаза пустынные, тетрис, танчики, одноклассники, однокласснички обреченные, все заранее обреченные, предрешенные, за вагоном вагон, за поездом поезд к станции… Все заранее мертвецы.
На подъезде к окончанию эскалатора, где, сложив ступеньки, идет за новой партией человечины эта чертова лестница, он внезапное принял решение, развернулся и пошел по текущему вниз конвейеру вверх.
Это было движение всполошенное, всем на спуске мешавшее, но упорное, очень упорное. Но на месте.
Проезжая мимо него вниз и вверх, пассажиры подземного транспорта оживлялись лицами, можно даже сказать, оживали на миг, удивляясь поведению этого против всех и всего восставшего, поменявшего направление человека.
Он, растрепанный, задыхавшийся, занимал постоянное положение против рекламы «М.Видео» – вверх и против.
Он бежал, умножив волей усилие, толкаемый встречными, обзываемый, но не сдаваясь, не отвлекаясь и не откликаясь. А ступени сменялись ступенями, тек по кругу общего направления металлический зубчатый километраж, вниз скользила в резиновой гладкости, не встречая сопротивления, черная лента перил. И на этой сверхсиле движенья души и разума, против всех законов человеческих и божественных, билось сильно, смятенно и радостно, билось живо в первый раз с юности его сердце.
Он упал как подкошенный, направлением вниз проволоченный, став внезапно угрозой движению, баррикадой, пробкой над лопастью, запятой на пути. Кем-то бо́льшим, чем был прижизненно, кем-то лучшим, чем он в ней был.
И случилось чудо, подобное воскрешению, непривычное совершенно для вечности, неудобное для удобного движения пассажиров. Эскалатор был остановлен.
Дежурная сводка
«Всякая власть от Бога», – говорил Сатана.
Вон, сидит, чаи пьет, занавески развесила. И хотя примета это верная, что она все же женщина, но она, я думаю, занавески повесила б и на проходной в ад…
Ф.М. Булкин
В половине седьмого вечера в полицейское дежурное отделение МВД по району Хорошево-Мневники, ул. Берзарина, д. 35, стр. 1 обратился с просьбой зафиксировать факт преследования с угрозой для жизни гражданин Пыжиков Валентин Платонович, 1976 года рождения, проживающий по адресу: Москва, улица Народного Ополчения, д. 23, кв. 5.
В заявлении гр. Пыжиковым В.П. было указано, объектом каких именно преследований он является и может быть подвергнут впредь.
В качестве доказательства совершенных против него противоправных действий, несущих угрозу жизни, гр. Пыжиковым В.П. были предоставлены к рассмотрению следующие документы.
Зафиксированная медицинскими работниками травматологического пункта № 4 травма, степень тяжести, время и место ее получения. Две больничных выписки, эпикриз, лист нетрудоспособности и амбулаторная карта.
После рассмотрения предоставленных гр. Пыжиковым В.П. документов факт совершенных относительно него противоправных действий был зафиксирован. Гр. Пыжикову В.П. был выдан талон КУСП – квитанция, удостоверяющая, что заявление принято. Заявление было передано сотруднику полиции по месту жительства заявителя, участковому Подосееву П.П.
Однако предпринять действия к дознанию по данному заявлению Подосеев П.П. не успел, так как в день принятия заявления гр. Пыжиков был убит на месте по выходе из отделения молниевым разрядом.
В связи с фактом гибели заявителя следственными органами была произведена тщательная проверка. При рассмотрении вопроса о возбуждении уголовного дела было принято решение отказать, так как в заявлении на вопрос, с чьей именно стороны погибший терпит угрозу, гр. Пыжиковым В.П. был указан гр. Бог.
Черепаху в рай не берут, или Гимн бессмертному Оливье
Страшное дело привычка, товарищи! Трудно отказаться от нее даже в мелочах, что уж говорить о самой главной из них – о жизни? В сущности, жизнь, конечно, штука дрянная, несправедливая, неудобная. Летом жарко, зимою холодно. Люди сволочи. Много их. Денег нет. Троллейбусы вечно битком, рожи хмурые, сам в зеркале покойник покойником, колбасу не знаешь из чего они теперь делают, молоко порошковое… сколько стоит зуб один починить!.. И так целый день все тужишься, пыжишься, пока все это не кончится… А там – завтра.
Ведь это ж какое ангельское терпение нужно иметь, чтоб жить?! С другой стороны… бог их
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
