Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
два торговых судна. Эсминцы потопили третье. Британский крейсер «Тринидад» был поврежден своей же неисправной торпедой. Подводная лодка потопила четвертый транспорт, а все, кто уцелел, оказались в одной шлюпке, где их ожидала смерть от переохлаждения. Тело одного матроса примерзло ко дну шлюпки, и его невозможно было сдвинуть с места. Канистра с питьевой водой тоже замерзла, поэтому выжившим пришлось лизать лед. Когда советский корабль подобрал спасшихся, из 34 человек в шлюпке оставалось всего 17. Девять из них умерли по дороге в архангельскую больницу. Советские врачи изо всех сил старались спасти оставшихся моряков. В больнице катастрофически не хватало медикаментов. Чтобы сохранить жизнь одному матросу, у которого началась гангрена, пришлось ампутировать ему обмороженные ноги без анестезии. Он вспоминал: «Кто-то сказал на ломаном английском: "Мы отрежем вам ноги". Так и сделали. Едва почувствовав прикосновение скальпеля, я потерял сознание и провел в беспамятстве три дня».
Следующий конвой, PQ-14, окутал такой густой туман, что 25 из 33 судов (включая «Айронклэд») развернулись и пошли обратно в Исландию. Оставшиеся восемь были атакованы бомбардировщиками и подводными лодками. К середине апреля 1942 года благодаря упорной работе Рузвельта на якоре в Хваль-фьорде стояло более сотни загруженных транспортов и танкеров, которые ожидали выхода на Мурманский маршрут. В основном они шли под американскими флагами или же были, как «Трубадур», снаряжены и отправлены американскими властями под флагами других государств. Рузвельт настаивал на подготовке все новых судов для помощи СССР.
Но растущие потери в арктических конвоях тревожили Британское адмиралтейство, которое отвечало за их проводку и охрану. Дни в Арктике становились все длиннее, давая немецким бомбардировщикам больше возможностей нападать на суда, в то время как конвои лишались спасительной темноты. Немцы сосредоточили в Норвегии более 250 бомбардировщиков и самолетов-разведчиков, которые могли волнами вылетать с Нордкапа. Кроме того, из Германии в норвежские фьорды, где уже стоял «Тирпиц», пришел немецкий тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер». Стоило немцам бросить все свои воздушные и морские силы на один арктический конвой, у того не осталось бы шансов уцелеть.
Британский контр-адмирал сэр Стюарт Бонем-Картер, который сопровождал конвой PQ-14 и видел, с какими опасностями это сопряжено, сообщал командованию:
Пока вражеские аэродромы на севере Норвегии не уничтожены, я полагаю, необходимо приостановить отправку конвоев на север России в летние месяцы, если только мы не готовы к очень высокому проценту потерь и если не будет предоставлена достаточная поддержка с воздуха. ‹…› Если нужно и дальше снаряжать [арктические конвои] по политическим причинам, стоит ожидать весьма серьезных и тяжелых потерь. Немецкие атаки будут только усиливаться, а не ослабевать. Нам, военным морякам, платят за эту работу, однако мы начинаем требовать слишком многого от торгового флота. Если нам скорость дает возможность уйти от бомб и торпед, то 6–8-узловое судно лишено такого преимущества.
Едва ли кто-то в Британском королевском флоте не разделял эту точку зрения. Адмирал сэр Джон Тови, который командовал британским флотом метрополии и обеспечивал поддержку арктических конвоев на расстоянии, предложил хотя бы сократить численность судов в конвое, чтобы ограничить масштабы возможной катастрофы. Первый морской лорд сэр Дадли Паунд, руководивший операциями Королевского флота, предупреждал, что потери на Мурманском маршруте становятся слишком высоки и, если так пойдет и дальше, Королевский флот не сможет полноценно исполнять остальные свои обязанности, включая оборону Британских островов. «Эти арктические конвои постоянно висят у нас камнем на шее, – писал Паунд своему американскому коллеге адмиралу Эрнесту Кингу. – Вся операция в высшей степени ненадежна, и преимущество всегда не на нашей стороне».
Черчилль разделял опасения Паунда. Во время Первой мировой войны он был Первым лордом Адмиралтейства и неимоверно гордился своим флотским прошлым, подписывая письма к Рузвельту просто: «Бывший моряк». 24 апреля Черчилль отправил Гарри Гопкинсу телеграмму с предложением сократить поставки в Советский Союз до осени, когда в северные широты вернется темнота. Возможно, Черчилль пытался заручиться поддержкой Гопкинса, чтобы тот надавил на Рузвельта. Если это действительно так, то телеграмма Гопкинсу сыграла против Черчилля. Через три дня после ее отправки он получил хлесткое письмо лично от Рузвельта:
Что касается поставок в Россию, меня очень встревожила ваша телеграмма Гарри, поскольку я действительно опасаюсь политического ответа России, но еще больше боюсь, что наши грузы не дойдут до них в ближайшее время. Мы приложили много усилий, чтобы наладить эти поставки, и мне кажется серьезной ошибкой блокировать их, если только на это нет в высшей степени убедительных причин. Я понимаю… что вопрос чрезвычайно сложен. В частности, я надеюсь, что вы сможете еще раз пересмотреть численность ближайших конвоев, чтобы скопившиеся в Исландии грузы отправились дальше. ‹…› Я предпочту в настоящий момент не менять достигнутых с Россией договоренностей об объемах поставок в свете предстоящего наступления на [советские] войска. Полагаю, если Сталин сейчас услышит хоть слово о прекращении наших поставок по какой бы то ни было причине, последствия будут плачевными.
За день до отправки этого письма из Хваль-фьорда вышел PQ-15. В отличие от предыдущих арктических конвоев, он состоял в основном из американских торговых судов, и в его сопровождении также были военные корабли США – четыре эсминца, крейсеры «Уичита» и «Тускалуза», линкор «Вашингтон». Плавание началось с дурного предзнаменования, когда британский эсминец затонул, столкнувшись с британским же линкором в тумане у берегов Исландии. Плохая погода часть пути скрывала конвой, но немцы сумели потопить два торговых судна, включая британский транспорт «Кейп Корсо». При взрыве погибла почти вся команда, за исключением девяти человек.
30 апреля Рузвельт снова написал Черчиллю, чтобы подчеркнуть «крайнюю необходимость отправки еще одного конвоя в мае с целью устранить затор из судов, которые уже загружены или загружаются перед плаванием в Россию». И снова президент выступал против задержки конвоев, поскольку «это произведет невероятное и крайне тревожное впечатление на Россию». Он добавил: «Наша задача – до 1 июня отправить 107 судов, которые уже загружены или загружаются в настоящее время в Великобритании и США».
Черчилль ответил спустя два дня. Он отметил, что Королевский флот недавно потерял два крейсера, «Тринидад» и «Эдинбург»[10], которые защищали арктические конвои. Также Великобритания потеряла дюжину бомбардировщиков в попытках уничтожить «Тирпиц». «При всем огромном уважении, – написал Черчилль Рузвельту, – мы не в силах осуществить то, что вы предлагаете. ‹…› Прошу вас, не заставляйте нас действовать вопреки своим суждениям. ‹…› Уверяю Вас, господин президент, мы работаем на пределе, и я не могу больше давить на Адмиралтейство. ‹…› По нашему опыту, три конвоя в два месяца, по 35 или 25 судов в каждом, – предел наших возможностей».
Черчилль вел себя словно подчиненный, который пытается урезонить вышестоящего. Во многих отношениях Рузвельт действительно был для него вышестоящим. Черчилль откровенно признавал, что Америка – ключ к выживанию Великобритании и к итоговой победе над нацизмом. До вступления США в войну он всячески уговаривал Рузвельта, добиваясь от него снабжения Великобритании оружием, кораблями, продовольствием и другими необходимыми ресурсами. «Ни один влюбленный не изучал причуды своей возлюбленной так старательно, как я изучал президента Рузвельта», – написал впоследствии Черчилль. Он также отметил, что судьба Гитлера была решена в тот день, когда японцы напали на Перл-Харбор.
Рузвельт дал понять, что позиция Черчилля его не устраивает. «Сейчас нам крайне важно согласиться с Вашим мнением по этому вопросу, – написал он в ответ Черчиллю, – но я не оставляю надежды, что Вы сможете продолжить отправлять в Россию конвои из 35 судов». Рузвельт добавил, что попросит Сталина ограничить запросы «самым необходимым» и сообщит ему, что Америке и Великобритании необходимо сберечь корабли для открытия второго фронта. Рузвельт все еще хотел организовать морское вторжение во Францию в 1942 году, но Черчилль считал это невозможным.
Пока Рузвельт и Черчилль обсуждали, как взаимодействовать со Сталиным, советский диктатор узнал у своих агентов о скоплении судов в Хваль-фьорде. 6 мая он написал Черчиллю:
У меня просьба к Вам. В настоящее время скопилось в Исландии и на подходе из Америки в Исландию до 90 пароходов с важными военными грузами для СССР. Мне стало известно, что отправка этих пароходов задерживается на длительный срок по причине трудностей организации конвоя английскими морскими силами.
Я отдаю себе отчет в действительных трудностях этого дела и знаю о жертвах, которые понесла в этом деле
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
