— Эту певичку… Как ее?.. Баделт, что ли. Да, Пенни Баделт!
Джей потер пальцами лоб. Это было уже третье свидетельство присутствия Пенни в Сент-Дэвиде. Первое сообщение поступило от Чарли, второе — косвенным образом — от продавщицы Лайлы, и вот сейчас то же самое подтверждает Рона.
— Где ты ее видела, мама?
— В супермаркете на углу Гилдерли-стрит и Сентрал-авеню. Я оправилась туда днем купить себе йогурт на вечер. Ты ведь знаешь, что с моим желудком мне противопоказан плотный ужин и рекомендуется что-нибудь кисломолочное…
— Да, мама! — вновь резко произнес Джей, но затем, не желая нарываться на новую порцию морализаторства, добавил более мягким тоном: — Все это мне прекрасно известно. Значит, ты пошла в супермаркет и встретила там Пенни?
— Она стояла впереди меня в очереди к кассе. Я не сразу ее узнала, хотя и подумала — что-то знакомое. Потом, рассчитываясь за покупки, она повернулась, наши взгляды встретились и тут уж мы узнали друг друга.
Рона умолкла, словно заново переживая тот момент, поэтому Джей вынужден был спросить:
— И что дальше?
— Она поздоровалась со мной! — кипя возмущением, ответила Рона. — Представляешь? Так и сказала: «Здравствуйте, миссис Элиот!» Просто уму непостижимо…
— Не понимаю, почему ты так кипятишься, — обронил Джей. — Со стороны Пенни это было обыкновенное проявление вежливости. Представь, если бы она просто посмотрела на тебя и отвернулась. Тогда бы ты наверняка сказала, мол, какая нахалка: ни здравствуйте, ни до свидания!
— Вот! — воскликнула Рона. — То, чего я больше всего и опасалась!
— Чего же?
— Того, что ты, как и тогда, встанешь на ее сторону!
— Боже правый, я всего лишь констатировал факт! — в свою очередь повысил голос Джей.
— Да, конечно. Думаешь, я не понимаю? Тебе необходимо выставить меня самодуркой, чтобы затем спокойно возобновить связь с этой… клубной певичкой!
Джей опешил, услышав подобное заявление.
— Возобновить связь? С чего ты это взяла, мама? Разве я дал повод для подобного умозаключения?
— А разве нет?
Удивившись еще больше, Джей спросил:
— Интересно когда? Насколько мне известно, Пенни лишь недавно появилась в Сент-Дэвиде.
— А, так тебе уже известно о ее появлении! — с оттенком мрачного торжества вскричала Рона. — Что же ты прикидываешься, будто ничего не знаешь?
— Прикидываюсь? Мама, что за выражения ты сегодня используешь! Совершенно на тебя не похоже.
— Зато ты верен себе, мой дорогой, — после секундной заминки парировала она. — О, меня не проведешь! Думаешь, я просто так спросила, один ты сейчас или нет?
— Нет?
— Разумеется! — надменно произнесла Рона.
И тут Джея озарила внезапная догадка.
— Неужели ты вообразила, будто я… будто Пенни…
— Вот именно. — Тон Роны был весьма многозначителен. — С вас станется! Даже странно, что вы до сих пор не встретились… если только ты не лукавишь.
— Не беспокойся, — машинально ответил Джей.
— Уверена, ты так и не понял, что она тебя бросила. Наверняка до сих пор ждал ее.
4
Он застыл, пораженный этими словами. Не далее как вчера вечером в его мозгу возник тот же вопрос. Но ответа так и не нашлось. То есть формально он существовал: нет, разумеется не ждал. Однако в глубине души Джей ощущал некоторую фальшь подобного утверждения.
Как ни прискорбно, приходилось признать очевидный факт: за минувшие годы он так и не сумел окончательно избавиться от отголосков былой любви.
Это не только не радовало Джея, но даже повергало его в уныние. Он напоминал себе человека, вырвавшегося из заточения и упивавшегося сладостным ощущением свободы, но вдруг с ужасам обнаружившего, что он всего лишь осилил первое препятствие, а впереди возвышается непреодолимая стена.
Заточением была для Джея любовь к Пенни, свободой — избавление от нее, а стеной — мнимость этого избавления.
— Какое тебе дело до моих отношений с женщинами, мама? — вновь перешел он в наступление. — Ты часом не ревнуешь?
— Я? — изумилась Рона.
Однако Джей различил в ее голосе нотки неискренности и усмехнулся. По-видимому, он попал в самую точку.
— Знаешь, есть такие матери, которых просто бесит мысль, что их чадо проводит время с другой женщиной.
— Зачем ты говоришь мне все это, дорогой? — В интонациях Роны возникла нервозность, в которой ощущался оттенок приближающейся истерики.
— Мне не хочется, чтобы ты превратилась в нечто подобное. — Джей действительно этого не хотел, но, по его ощущениям, Рона давно уже миновала этап превращения — пожалуй, еще во времена, когда скончался Саймон Элиот, ее муж и отец Джея. После этого Джей стал единственным близким мужчиной в окружении Роны. А так как она всегда тяготела к собственническим тенденциям, удивляться произошедшей с ней перемене не приходилось.
— Полная бессмыслица! — ненатурально рассмеялась она. — Не понимаю, как тебе пришло в голову проводить подобную параллель.
— Если бы ты не выясняла так настойчиво, возобновил ли я отношения с Пенни, то и у меня не возникло бы неприятных аналогий, — усмехнулся Джей.
— Ах, дорогой мой, Пенни Баделт — случай особенный, и ты сам прекрасно это понимаешь, — горячо произнесла Рона. — Она вовсе не любая другая женщина. Удивительно ли, что твои взаимоотношения с ней беспокоят меня?
Джей поморщился. Ему совершенно не хотелось обсуждать с кем бы то ни было свои отношения с Пенни, особенно с Роной. Однако сказать ей об этом прямо он не мог. Вернее, не желал, потому что разговор неизбежно начал бы новый виток. Джею же хотелось как можно скорее его закончить. Поэтому он решил схитрить.
— Правду сказать, да, мама. Я поражаюсь, как, имея столько проблем со здоровьем, ты еще способна уделять такое пристальное внимание моим делам. В частности, общению с женщинами.
Как он и рассчитывал, Рона попалась на эту удочку.
— О, дорогой, как же может быть иначе?!
Ведь я мать, мысленно произнес Джей следующую фразу.
— Ведь я мать! — с пафосом воскликнула Рона. — Материнские чувства особенные, с ними ничто не может сравниться. Материнское сердце на расстоянии чувствует беду, нависшую над ее ребенком… даже если тот уже взрослый мужчина, как ты, мой дорогой.
Сейчас она начнет вспоминать, каким милым я был в детстве, с досадой подумал Джей.
Чувствуя, что полностью увяз в нескончаемом разговоре, он решил прибегнуть к одному испытанному средству, которое до сих пор еще ни разу его не подводило. Нужно было сделать вид, что позвонил кто-то другой.
