будет в нашей жизни, у нас общие дети, которые нуждаются в нем. Я не могу не позволить ему видеться с ними. То, что мы перестали жить вместе, не значит, что дети должны из-за этого страдать.
— Я понимаю, но все равно мне не становиться от этого легче, — ведь я думал, что его вообще нет больше в ее жизни, и он никак не интересуется собственными детьми.
— Прошу Томас, не ревнуй меня к нему. Я никогда не допущу что-либо, даже касания его ко мне.
— Если у тебя нет чувств к нему, где гарантия, что у него их нет?
— Нас объединяют только дети, он сам так всегда мне говорил.
— Сказать можно все что угодно, не думаю, что он так просто бы взял и разлюбил тебя.
Не выдержав всего этого разговора, Николь чувствовала мою злость, и чтоб хоть как-то закрыть мне рот, она впивается страстно в мои губы.
Я начинаю руками сжимать ее за талию, приближая как можно ближе к себе. Она словно знала, как успокоить меня.
— Мне ни кто не нужен кроме тебя, когда ты уже это поймешь? — проговорила между поцелуями она.
— Я просто боюсь, боюсь тебя потерять.
— Этого не случится, пока мы оба на такое не решимся.
Я уткнулся лицом в ее шею, продолжая вдыхать ее запах.
— В тебя невозможно не влюбиться Томас, — проговорила робко она мне на ухо.
— А тебя, — я запнулся. — А тебя, невозможно не любить…
***
Проводив ее дома, я словно сам отпустил ее к другому. Я осознавал, что выбора в тот момент у меня не было. И лишь поэтому, на душе стало так тоскливо.
На время, пока он будет в ее доме, Николь попросила меня не звонить ей и не писать. И в этот момент, я вспомнил слова Милана: «Ты для нее всегда будешь любовником».
Она постоянно будет скрывать мое имя перед ним, перед семьей. Все, что у нас ней будет, так это виртуальное общение, и прогулки и то, в не людных местах.
Я дождался свой автобус, и словно на иголках провел оставшийся вечер. В голову лезли дурные мысли, которые я все пытался отогнать. Но у меня никак не получалось этого сделать.
Прошел час, затем другой, а она за все это время так и не вышла со мною на связь.
Чтобы отвлечься, я открыл свою книгу, и думал, что смогу написать хоть несколько страниц. Но находясь в тревожном состоянии, я понял, что лишь усугубляю свой проект.
И хоть мой проект и был утопией, и в нем должна была быть мрачность, все же я посчитал не нужным пока браться за него. Я включил громко музыку, пытаясь раствориться в ней, но это тоже не помогало мне. В тот вечер мне приходилось много курить, успокаивая себя никотином.
Спустя три часа ожидания, наконец-то раздался звонок от Николь.
— Прости, что так долго, — сказала она. — Я соскучилась…
Одна ее фраза, и я словно забыл эти мучительные часы ожидания. Чувствуя наконец-то, что теперь я спокоен.
— Как посидели? — задал глупый вопрос я.
— Тремор игрался с девочками в общей комнате, я все это время находилась на кухне.
Я спокойно выдохнул, ощутив, что и вправду он ей не интересен. И эти встречи с ним, лишь только для детей.
— Чем занимался все это время? — спросила она.
— Если быть честным, то не находил себе места.
— Прошу, верь мне. Я не дам тебе никогда повода усомниться во мне.
— Я знаю. Но я переживал.
— Я чувствовала это.
Чтобы сбавить хоть немного напряжение, Николь сразу решается сменить тему.
— А кто-то обещал мне скинуть свою книгу.
— Знаешь, я давно уже хотел это сделать. Но ты достойна, прочитать лучшее мое творение, поэтому я решил доработать немного его. Надеюсь, я уложусь в короткие сроки и не заставлю тебя долго ждать.
Ведь после нашей первой встречи, я был настолько вдохновлен, что в голове в ту секунду рождалась множество идей, продолжение моей истории.
— Просто дай мне немного времени, — добавил я.
— Я буду ждать столько, сколько понадобится.
Как неожиданно мы перешли на тему, которая гложила Николь все это время.
— Тяжело смотреть на детей, — проговорила устало она. — Когда Тремор покидал наш дом, они устроили истерику.
— Им нужен отец, какой бы он не был, что бы ты не испытывала к нему, дети ведь этого не понимают. Им просто хочется, чтобы он был рядом.
— Я знаю, но видеть каждый раз как они плачут, когда он уходит, это больно.
— Единственный выход, все изменить, это вернуть все как было.
— Это не выход, это безысходность… К тому же, я долго думала над этим, пожертвовать собою, чтобы счастливы были они. И я готова была простить Тремора за все. Пока… Пока не повстречала тебя.
— Неужели я стою всего этого?
— Ты стоишь гораздо больше, поэтому прошу, будь единственным, кто еще заставляет меня улыбаться.
И снова тяжелый разговор, который бил по мне.
— У меня, кстати, хорошие новости для тебя, — даже на расстояние, я почувствовал, как голос ее сразу преобразился. — На эти выходные, Тремор собирается забрать девочек к себе. Так, что у нас с тобою есть возможность провести эти дни вдвоем.
И тут я впервые улыбнулся искренне за весь сегодняшний вечер…
Глава 7.
Теперь каждое утро перед работой, я встречал ее, и мы вместе шли в те стены, в которых повстречали друг друга.
И хоть наше руководство всегда было против служебных романов, меня это ничуть не останавливало. Я приходил с ней, в любое свободное время находился возле нее. Старался как можно чаще дарить ей незначительные подарки.
И каждый раз, когда мы проходили мимо друг друга, я всегда неосторожно касался ее…
Работа в какой-то степени приобрела свой смысл, теперь нежелания идти туда у меня не было. Ведь я знал, что это еще один день, чтобы увидеть Николь.
Когда в пять вечера она уходила домой, мы продолжали наше общение в социальной сети. Не было ни минуты, когда мы разлучались, но, не смотря на такое количество проведенного времени, нам и этого было мало…
Доработав свою смену до двенадцати часов ночи, я вернулся домой, и что самое важное, Николь не ложилась спать, пока не дождется меня.
Как мне всегда хотелось поехать вместо дома, именно к ней. Принять душ, поесть приготовленный ею ужин. Даже если он будет приготовлен неудачно, я буду знать, что он сделан именно ею и с любовью. И просто
