Приехав по нужному адресу, оставила машину прямо возле центрального входа. Офис Буланского располагался в собственном четырёхэтажном здании, поэтому с поиском приёмной у меня не возникло затруднений. Весь последний этаж отводился под личные просторы бизнесмена. Вступив на его деловую территорию, я была необычайно впечатлена увиденным. Осмотрев огромную приёмную, отметила, что для хозяина очень важна дорогая элегантная обстановка. Голубовато-серые стены помещения великолепно оттеняли кресла и диван из кожи редкого кораллового цвета. Картины, имеющиеся на стенах, выдержанные примерно в тех же тонах, что и мягкая мебель, и это были не репродукции. Холсты писались на заказ. Добротный стол из орехового дерева стоял в глубине и идеально гармонировал с такими же дверями, отделанными тонкой позолотой.
Приятная девушка блондинка с широкой улыбкой вышла из-за стола и направилась мне навстречу.
— Извините, госпожа Соболева, но Игоря Сергеевича нет на месте, — поразила секретарь Буланского.
Я даже не успела шаг сделать в её сторону. Когда она успела узнать, кто прибыл к бизнесмену? Очередное доказательство его причастности к срыву договоров, укоренило мою уверенность в правильности действий. Он знал, что я буду его разыскивать.
— Добрый день! Эм… — запнулась я.
— Яна, — представилась секретарь, протягивая руку. Невероятная вежливость!
— Яна, а когда господин Буланский будет в офисе?
— Сегодня он отменил все встречи, но просил передать, что вы можете приехать к нему в особняк. Сейчас я вам дам адрес, — засуетилась Яна, но я остановила её.
— Спасибо, Яночка! Адрес я знаю. Всего доброго!
Шокированная я покинула здание компании «NOVA-Строй». Завела машину и за город неслась так, как-будто за мной гналась вся нечисть ада. Раздирающие мысли роились одна над другой, как пчёлы в улье и методично угнетали. Меня бесило то, что из-за личного отказа и ущемления мужского самолюбия Буланского приходится идти к нему на поклон. Чтобы отвлечься и не наделать глупостей на дороге, включила музыку, что помогло добраться до нужного пункта без эксцессов. Скорость я сбавила только на въезде в элитный посёлок.
Красоты хвойного леса, окружавшие вокруг, радовали глаз и немного умиротворяли. В целом, на обширный участок поместья Буланского, я входила вполне спокойная. Охранник проводил меня не в дом, а на задний двор, где располагалась вымощенная площадка с установленным садовым шатром, увенчанным белой тканью. В его тени стоял накрытый стол, а у деревянных опор были расставлены мягкие кресла.
— Аля, добро пожаловать! — раздался за спиной глубокий голос Буланского, от вибраций которого затрясло непонятной дрожью. Игорь шёл к шатру по подстриженному зелёному газону и жестом пригласил: — Проходи, составь мне компанию за обедом. Проголодалась, наверное?
Радушный приём Буланского в свете творившегося показался издёвкой. Я прошла в шатёр, не поздоровавшись, с диверсантом и без спроса присела в кресло. Тут же появилась немолодая домработница. Женщина расставила приборы и предложила отнести сумочку в дом, чтобы лишние вещи не причиняли дискомфорт во время обеда.
— Вино? — предложил, как ни в чём не бывало Буланский, откупорив штопором бутылку «Пино Гриджио», а я, увидев его циничное поведение, выпалила с ходу:
— Ну ты и сволочь! Никак не успокоишься, да?
— Алечка, в твоём голосе послышалась стервозная нотка, — наливая вино в бокал, спокойно заявил Буланский.
— А чего ты ожидал? Ты же не станешь отрицать, что приложил руку к происходящему, — высказалась я. Обида униженного положения взыграла, и волнение накатывало, как тайфун на мирное побережье. Впервые за многие годы со времён студенчества мне захотелось закурить. На столике лежала пачка сигарет, видимо оставленная Буланским. Взгляд зацепился за неё, и Игорь молча вытащил одну сигарету. Он подошёл ко мне, взял из вазочки зажигалку, помог прикурить.
— А теперь коротко и внятно объяснись, ибо я не понимаю ни пощёчины, ни твоих обвинений, — вкрадчиво проговорил Буланский, задев горячими пальцами мои и ранее не ведомый электрический ток, мгновенно прострелил руку.
Глава 8Аля.
— Всё очень просто, Игорь. На днях издательство потеряло двух постоянных крупных заказчиков. Причины отказа более чем нелепые. Сегодня договора расторгли ещё три компании. Не говори, что не в курсе и ты знал, что я поеду к тебе в офис. — Буланский смотрел округлившимися глазами. Либо он хорошо притворялся, либо правда не ведал о происходящем.
— Во-первых, я ожидал согласия, поэтому информировал секретаря о твоём возможном появлении. Во-вторых, я с женщинами не воюю, Аля. Раз пошло такое дело, могу назвать вероятную причину.
Интересно было послушать, какие доводы приведёт Буланский. Я поудобнее расположилась в кресле и положила ногу на ногу. От Игоря не укрылось столь невинное действие. Он оценивающе мазнул по ногам взглядом. Прикуренная сигарета показалась крепкой. Я затушила её, а Буланский начал просвещающий рассказ.
— Любое дело, Аля, живёт относительно неплохо первые три — пять лет. Когда срок его первой жизни истекает, нужно принимать решение, что делать дальше. Многое приедается, привередливому потребителю, и тогда приходится или избавляться от проседающего бизнеса или перерождаться, а лучше расширяться.
— Вливая сторонние инвестиции, — съязвила, когда Буланский замолчал, взяв паузу. — Твой намёк, я хорошо поняла.
— Посчитай, сколько лет было предприятию на момент продажи и как давно ты владеешь им. Представлю тебе простой пример, — продолжил Игорь, не обращая внимания на мой настрой. — У заболевшего серьёзным недугом человека есть шанс прожить ещё восемь или десять лет. Только для этого ему требуется операция по пересадке донорских клеток. Шанс получен и мероприятия по спасению проведены, но практически в семидесяти процентах случаев происходит рецидив. Человеку требуется новая порция более подходящих клеток, чтобы выжить. И что он выберет, Аля? — многозначительно повёл бровью Игорь, задав прицельно точный вопрос.
— Конечно, каждый хочет жить, но подходящих доноров мало, — парировала ему в ответ, а он широко улыбнулся и поднялся с кресла.
— Подходящий донор есть всегда. Только, нужно правильно выбрать банк, — встав напротив, подытожил Игорь. — Отвал клиентов в данном случае — пониженный иммунитет, который не может справиться с процессом приживления новых клеток. Организму в них что-то не нравится.
Я ясно понимала, куда он клонит. Издательство — пострадавший организм, а я — донорская клетка, которая не прижилась, как бы ни старалась стать своей в чужеродной среде. Точка зрения Буланского не сводилась к естественному упадку. Он намекал на вредительство, но упорно не признавал своей причастности.
— Мне нет смысла разрушать то, во что я собирался вложиться, — продолжил Игорь пояснения. — Причина кроется не во вне.
Всё обретало иной смысл и двузначный намёк Буланского заставил посмотреть на ситуацию под другим углом. Он смог посеять сомнение, хоть я и не верила ему до конца. Казалось, что время было потеряно зря. Вспомнив, что нужно забрать сумочку, поспешно вышла из шатра.
