своей жизни, кроме как диктовать своему чаду, как ему жить. Например, мама тридцатилетнего сына каждое утро сама выбирает ему, что сегодня сын оденет, всегда сама решает, что он будет есть, устраивает скандалы, если он вдруг потратит заработанные им самим деньги на то, что она не считает нужным. То есть обращается с ним полностью, как с малолетним ребёнком. В результате такой сын несколько лет был наркоманом, а потом стал алкоголиком, при том, что делает карьеру и зарабатывает неплохие деньги. Мама не понимает, что она творит: обвиняет во всём сына, что он такой плохой и столько ей мучений доставляет. А у самой, кроме жизни сына, интересов больше нет никаких. Зависимость здесь получается взаимная: она точно также зависит от своего сына, потому что требует от него внимания, как от своего родителя или мужа.
Родителям нужно в какой-то момент переосмыслить своё отношение к ребёнку. У детей по отношению к родителям одна функция – брать, поскольку поток любви движется от предков к потомкам. И когда родители начинают требовать от своих детей внимания, любви, ласки, они обращают этот поток вспять и заставляют детей брать на себя роли, которые никакого отношения к ним не имеют. Дети берут, чтобы потом в свою очередь точно также отдавать своим детям, когда им придёт черёд стать родителями, ничего не ожидая от своих детей взамен. В этом типе отношений, в отличие от партнёрства в браке, нет и не может быть равенства. Родители дали самое ценное своему ребёнку, что могли, – это жизнь. Чем бы ни старался ребёнок позднее «расплатиться» за этот родительский дар, он никогда не сможет этого сделать. Поэтому-то ему уже и нужно отдавать только своим детям.
Если родители вдруг начинают требовать от своих чад особенного внимания, они получают двойную порцию: от родителей брали, а теперь хотят ещё и от детей взять. Но чаще всего это происходит в семьях, где уже раньше был прерван поток любви, и от своих родителей сами родители получали недостаточно любви или не получали вовсе. То есть в какой-то момент они сами не выросли, застряли в детстве. Либо, наоборот, слишком рано повзрослели и теперь пытаются «добрать» ту любовь, которую не взяли в детстве.
Что касается родителей в возрасте, которые могут бояться остаться без ухода в случае болезни или без средств на жизнь, взрослым детям нужно сказать им, что в случае необходимости они помогут родителям, чем смогут. Но при этом всё же относиться к ним, как к своим родителям, а не как к престарелым детям, потому что здесь тоже возможно обратное движение потока любви, когда уже дети сами на себя взвалят функции родителей по отношению к своим родителям. Всегда нужно помнить о том, кто есть родитель, а кто – ребёнок.
Для родителей, которые не позволяют своим взрослым чадам жить самостоятельно, могу порекомендовать вспомнить свои мечты из молодости. Чего-то вы когда-то хотели, что не смогли реализовать, отложив на потом, возможно, из-за тех же детей? Путешествовать, выучить иностранный язык, научиться танцевать чача-ча, рисовать, плавать? Теперь самое время вспомнить об этом и заняться этим! Уделите себе время, побалуйте себя. Если ничего такого не припоминаете, то почитайте журналы, книги, поищите в интернете – вдруг найдёте что-то, от чего ваша душа загорится? В конце концов всегда можно заняться благотворительностью, когда принимают не деньги, а время, участие. Вы будете чувствовать себя нужным, и дети будут рады, что наконец-то смогут повзрослеть, хотя первое время их может ещё тянуть к привычному: а что мама скажет, а что папа бы сделал? Хорошо бы и детям дать вполне официальное разрешение: проговорить им вслух или про себя, что теперь они свободны поступать так, как считают нужным. И перестать беспокоиться по поводу того, что они могут делать что-то, что вы воспринимаете как ошибки: у них есть на это полное право, они пришли, чтобы прожить свою жизнь. Вы в любом случае не сможете прожить их жизнь за них, даже если очень захотите. Так они получают свой уникальный опыт, все их ошибки и достижения составляют их путь.
Крайняя и наиболее жёсткая форма зависимости – садомазохизм. Это в том числе и то, что часто называется «бьёт – значит, любит». О любви мы поговорим подробнее ниже, здесь же я хочу уточнить, что в таких ситуациях с насилием любви нет. За насилием стоит обычно полное бессилие: человек (садист) ощущает своё полное незнание того, как поступать в какой-то ситуации, а потому прибегает к насилию. Вторая же сторона (мазохист) готова пойти на какие угодно поступки, только бы не нести ответственность за собственную жизнь, отдавая её в руки садиста. Оба человека зависимы друг от друга и роли регулярно меняются: мазохист точно также на какое-то время становится садистом, и наоборот.
Зависимостям подвержены люди, которые не знают, что делать со своей жизнью: впереди много лет, дороги открыты, делай, что хочешь. А что делать, никто уже и не скажет. Возникает страх неизвестности: непонятно, куда идти и что же всё-таки со своей жизнью делать. Вот тогда и ищется что-то или кто-то, на что или на кого можно переложить ответственность за собственную жизнь. Позже с горечью говорить, что не реализовал себя, потому что на шее сидели дети, и приходилось в первую очередь думать о заработке. Не была счастливой, потому что жила с мужем алкоголиком, «спасание» которого и отнимало всё время. По сути, зависимости в жизни появляются для того, чтобы уничтожить свободу и не думать о себе и о своей жизни.
Бывает, что человек берёт на себя чужую судьбу, когда какого-то члена рода его родственники не принимали из-за чего-либо. Например, все в семье отвернулись от прадеда из-за того, что он просадил всё своё состояние в азартные игры. То есть прадед был лишён своего законного места в семье. Кто-то из его потомков возьмёт на себя роль игрока и будет точно также раз за разом просаживать деньги. В этом случае зависимость передаётся по наследству точно также до тех, пока эта ситуация не будет разрешена.
Болезни, симптомы
Часто бывает, что из поколения в поколение переходит одна и та же болезнь: то печень у всех мужчин в роду болит, то с почками у женщин проблемы. Бывает, что болезнь есть только у кого-то одного в семье, в ближайших поколениях такой не было.
В первом случае по роду путешествует убеждение: «У нас все женщины (мужчины) такие (такой болезнью болеют)».
